В эти дни из уст демократических ораторов звучит много пафоса по поводу трехлетия начала массовых протестов в Беларуси. Часто их называют революцией. Но, видимо, точнее все же именовать мирным восстанием, пишет политический аналитик Александр Класковский.
Оно было в основном стихийным. Это в 1917-м в России действовала большевистская партия с четкой идеологией, программой, был харизматичный вождь — профессиональный революционер Владимир Ленин (хотя де-факто власть в Петрограде взял, если уж на то пошло, Лев Троцкий).
В Беларуси три года назад не было ни такой партии, ни вождя. Старая партийная оппозиция провалила свои праймериз, иные ее деятели стали привычно топить за бойкот выборов. Домохозяйка Светлана Тихановская, пожалуй, покрутила бы пальцем у виска, скажи ей в апреле 2020-го: ты, мол, станешь лицом политической альтернативы и де-факто выиграешь у Александра Лукашенко.
Тихановская не могла быть Ульяновым-Лениным на броневике
Да, в итоге Тихановская феноменальным образом стала символом борьбы за перемены. Но никакого внятного плана, что делать с политической энергией разбуженных масс, как направить ее на смену власти, ни перед 9 августа, ни после президентских выборов, когда сотни тысяч белорусов вывалили на улицы, у жены посаженного в тюрьму блогера и ее команды не было.
Эта команда потом еще не раз отставала от хода событий, опаздывала. Например, когда от имени Тихановской в октябре 2020-го властям выдвинули ультиматум, попытались инспирировать общенациональную забастовку, после чего Лукашенко велел "вырезать" засветившийся в ней бизнес. Долгое время уже за рубежом штаб Тихановской жил, кажется, иллюзией, что можно реанимировать протесты.
Вот если бы в августе 2020-го тотальная стачка парализовала страну, то Лукашенко мог бы и не удержаться. Но тогда схватку за рабочий класс выиграл режим. А предварительной системной работы в трудовых коллективах штабы его противников не вели. Да и, положа руку на сердце, не могли. Их разношерстная коалиция сложилась спонтанно, под воздействием непредвиденных крутых обстоятельств, лозунги и программы писались на коленке.
Всю кашу заварила Москва? Серьезно, с морем бчб?
Есть конспирологическая версия, что всю эту кашу в 2020-м заварила Москва, чтобы в итоге ослабить Лукашенко и подмять Беларусь. По факту, как ни печально, так и получилось.
В этом контексте говорится о российском бэкграунде Виктора Бабарико, Сергея Тихановского. Мол, откуда у них были деньжата и прочее. Однако найденные за диваном на даче матери Тихановского 900 тысяч долларов, чьи бы они ни были (при том что это в принципе смешная сумма на революцию), силовики изъяли. Финансы Бабарико тоже были арестованы. На Тихановскую и примкнувших к ней политических неофитов актив работал в основном на голом энтузиазме.
А километровые очереди белорусских обывателей, жаждавших поставить подписи за альтернативных кандидатов — что, тоже Кремль проплатил? Может, и ковид в Москве изобрели? Ведь именно наплевательское отношение верхушки белорусского режима к пандемии в тот год многих прежде аполитичных людей настроило против Лукашенко.
Короче, сбежался ряд факторов, включая гражданское взросление общества. Их кумулятивный эффект нельзя объяснить конспирологией. Сработало, как говорит политолог Валерий Карбалевич, коллективное бессознательное.
И потом, позвольте, разве в августе 2020-го не воплотилась многолетняя мечта старой, национально ориентированной оппозиции — чтобы на площадь вышло сто тысяч белорусов под бело-красно-белыми флагами (уж этот-то апофеоз бчб-символики точно не входил в московский сценарий)? Будь в августе 2020-го на свободе Николай Статкевич, Павел Северинец, разве бы они не встали бы во главе колонн манифестантов? И разве в таком случае Лукашенко, который стал просить помощи у Владимира Путина, действовал бы как-то иначе?
Наконец, не будь потрясений 2020 года, разве Лукашенко не поддержал бы агрессию России против Украины? Думаю, в любом случае он не дерзнул бы отказаться от совместных учений, под маркой которых в Беларусь завели российские войска для "блицкрига". А став соагрессором, правитель Беларуси так или иначе сжег бы мосты в отношениях с Западом, покатился в тоталитаризм. То есть мы имели бы плюс-минус то же, что и так имеем.
Средневековые методы оказались действенными
Заметьте, в 2020-м белорусы даже перевыполнили в несколько раз сакральный план старой, идейной оппозиции насчет ста тысяч на Площади. К слову, дальше стратегический замысел классической оппозиции не шел. Представлялось, что режим упадет, как гнилое яблоко, от одного вида этих ста тысяч. А милиция немедленно перейдет на сторону народа.
2020 год беспощадно развеял многие иллюзии, упрощенные схемы. И жестоким фактом является то, что Лукашенко удалось подавить народное восстание, зацементировать ситуацию. Средневековые методы насаждения покорности, как оказалось, могут прекрасно работать и в эпоху тонких технологий, в ХХІ столетии в центре Европы.
Многие из тех, кто хочет смены власти, сейчас фрустрируют. Немалая часть пассионарных противников режима — а это в основном образованная, продвинутая публика — выдавлена из страны. И это тоже работает. Попробуй укуси режим из эмиграции. Лукашенко сознательно жертвует человеческим капиталом, чтобы царить подольше.
Штабы политической эмиграции оказались в концептуальном кризисе. Недавняя варшавская конференция "Новая Беларусь 2023" не предложила и не могла предложить некой чудодейственной стратегии: раз-два-три — и режим посыпался. Сейчас — та мрачная фаза реакции, когда выше пояса не прыгнешь.
Но важно хотя бы удерживаться от ухода в пустую и фальшивую риторику, некий новый догматизм, параллельные миры. В частности, не стоит делать культ из санкций или силового сценария смены режима. При том что — да, Лукашенко считается только с силой, на практике перемены могут пойти сложным гибридным путем (это отдельная тема).
Следует видеть белорусское общество во всей его сложности. Патетично заявлять, что весь народ стонет под ярмом диктатуры — это большое упрощение.
Символично и объяснимо, что протестная элита белорусов на конференции в Варшаве проголосовала за европейский выбор страны. Однако нужно четко осознавать, что среди рядовых сограждан выбор в пользу союза с Россией пока заметно популярнее, и это серьезный вызов, особенно в условиях, когда неугодные властям медиа тоже выдавлены из страны.
На самом деле общество расколото, ядра апологетов режима и его убежденных противников ненавидят друг друга. Каждая из этих групп живет в своем плотном информационном пузыре. Московская и лукашенковская пропаганда в определенной степени расширили свое поле. Запачканные кровью силовики будут драться за сохранение системы отчаянно. И плюс еще много моментов, дико осложняющих задачу перемен.
И тут заезжаем мы на белых "абрамсах"…
Если брать внешние факторы, то стоит подчеркнуть, что санкции — далеко не стерильный и тем более не волшебный инструмент. К тому же санкционную политику определяет Запад, а у него своя логика.
Еще момент — завоз в Беларусь российского ядерного оружия. Теперь у Москвы будет дополнительный повод для интервенции в случае, если противники Лукашенко решат взять быка за рога: защищаем-де свой ядерный арсенал от экстремистов и нацистов.
Стало общим местом твердить, что окно перемен в Беларуси зависит от победы Украины в войне. Но на той же конференции в Варшаве, как ни парадоксально, бравый силовой министр кабинета Тихановской — Валерий Сахащик предложил взять во внимание и совсем неприятную опцию: а вдруг Россия не проиграет, сохранит за собой часть оккупированных территорий?
Тогда сыплется вся красивая схема противников режима: украинцы сокрушают империю, московская опора Лукашенко ослабевает или исчезает, его система начинает шататься, элиты раскалываются — и тут заезжаем мы на белых "абрамсах"…
Такое впечатление, что на неприятные опции иные пламенные ораторы из лагеря демсил предпочитают закрывать глаза, продолжая с комсомольским задором твердить обкатанные шаблонные лозунги. Хотя стоит думать над веером вариантов, иметь в виду и гибкие инструменты.
При всем своем критицизме считаю, однако, что в историческом плане режимы Путина и Лукашенко обречены. В масштабах истории эпоха правления первого белорусского президента, ставшего узурпатором, будет выглядеть мигом. Другое дело, что в масштабах быстротечной человеческой жизни этот проклятый период многим кажется бесконечной трагедией, ведь мы живем здесь и сейчас — и обоймы жизней, как в компьютерной игре, не дано.
А потом — да, новые поколения, возможно, будут бойко рассказывать на уроках истории, как протесты 2020-го приблизили крах режима в таком-то (нужное вписать) году. Так или иначе, вопрос, стоило ли выходить на улицы в 2020-м, схоластичен: история не терпит сослагательного наклонения.
Добро пожаловать в реальность!