«Дождь покапал и прошел. Солнце в целом свете. Это очень хорошо и большим, и детям». Полагаю, немного найдется читателей, которые не согласились бы с позитивной оценкой подобной ситуации, пишет политолог Сергей Николюк.
К сожалению, далеко не все жизненные ситуации воспринимаются большими и детьми так однозначно. Обратимся, для примера, к присоединению Крыма к России в 2014 г.
Согласно опросу «Левада-Центра», в марте 2017 г. присоединение полуострова поддержало 83-89% россиян (в зависимости от формулировок вопроса), не поддерживало — 8-13%.
Такое соотношение дало повод аналитикам говорить о «крымском консенсусе», сложившемся в российском обществе. Наличие статистически значимой, но практически незначительной доли тех, кто «восстановление исторической справедливости» воспринял как аннексию, только подтвердило наличие консенсуса.
Одновременно с расколом российского общества на большинство и меньшинство социологи зафиксировали аномальный рост не только рейтингов всех властных институтов, но и рост позитивных оценок курса развития страны и надежд по поводу улучшения социально-экономической ситуации в стране в ближайшие годы.
Бескровное присоединение Крыма в роли солнца, выглянувшего после дождя, позволило имперскому в основной своей массе населению России вновь воспринимать страну как «великую державу». Сидевшие до этого под плинтусами патриоты получили возможность открыто выражать свои чувства. Тем более, что иного власть и не требовала.
«Этим людям, — поясняет руководитель отдела социально-культурных исследований «Левада-Центра» Алексей Левинсон, — очень важно, чтобы была власть, про которую они думают, что она сильная и надежная. Чтобы было ощущение, что они живут в большой великой стране. Потому что невеликость повседневной жизни должна быть как-то компенсирована величием державы. Эти ценности для них дороги, и они будут говорить, что всех, кто посягает на эти ценности, надо наказывать, закрывать им рот».
Крымский синдром
Но это в России. Белорусы же, по мнению большинства национально ориентированных граждан, от имперского синдрома не страдают.
Независимая социология, еще существовавшая в средине «десятых» годов в Беларуси, подобного взгляда на белорусское общество не подтверждала. В частности, на протяжении почти четверти века Независимый институт социально-экономических и политических исследований (НИСЭПИ) неизменно фиксировал пророссийское большинство, доля которого составляла около 60%.
Немного конкретной социологии от сентября 2014 г.
При ответе на вопрос «Как вы оцениваете присоединение Крыма к России?» вариант «Это возвращение России русских земель, восстановление исторической справедливости» выбрали 59,9% респондентов, а вариант «Это империалистический захват, оккупация» — 27,2%. Согласились с оценкой украинской власти, пришедшей после Януковича, как «фашистской» 52,2%, не согласились — 32,2%. Отрицательно оценили санкции Запада в отношении России 67,4%, положительно — 20%.
Маленькая победоносная война России в Грузии в 2008 г. и аннексия Крыма в 2014 г. сыграли для российской власти роль универсального средства, способного эффективно решать социальные и экономические проблемы. Самооценки россиян на фоне снижения доходов пошли вверх. Россию население в большей мере, чем до начало военных операций, стало воспринимать развитой, богатой и свободной страной.
«Крымский синдром» продержался в России со второй половины 2014 г. до начала 2018 г. Но чаша сия не миновала и Беларусь, большая часть населения которой потребляла и продолжает активно потреблять продукцию российских СМИ. Динамика социальных индексов (разность между положительными и отрицательными ответами на три базовых вопроса) наличие «крымского синдрома» в белорусском обществе подтвердила.
Динамика индекса ожиданий (разность ответов «улучшится» и «ухудшится» на вопрос «Как изменится социально-экономическая ситуация в Беларуси в ближайшие годы?») составила -23,1 в декабре 2013 г. и -2,1 в марте 2014 г.
Динамика индекса правильности курса (разность ответов «в правильном» и «в неправильном» на вопрос «На Ваш взгляд, в целом положение вещей в нашей стране развивается в правильном направлении или в неправильном?») составила -22,2 в декабре 2013 г. и -6 в марте 2014 г.
Динамика индекса материального положения (разность ответов «улучшится» и «ухудшится» на вопрос «Как изменилось Ваше личное материальное положение за последние три месяца?» составла -15,8 в декабре 2013 г. и -15,1 в марте 2014 г.
Последний индекс в отличие двух предыдущих практически не изменился, что закономерно, т.к. о своем материальном положении люди судят «от жизни», а не на основании пропаганды.
В координатах «свой-чужой»
Реакция российского общества на «спецоперацию» была предсказуемой. Слово директору «Левада-Центра» Денису Волкову:
«Спустя год после начала «спецоперации» российское общество остается консолидированным. Это выражается в высоких оценках основных государственных институтов, федеральных политиков и партии власти, в стабильно высоких показателях поддержки российских военных, в общем росте оптимизма и самоутверждения, в снижении протестных настроений».
Такое состояние, если опираться на прошлый опыт, может сохраниться два-три года. Однако следует иметь в виду, что нынешняя ситуация развивается в условиях международного конфликта, который воспринимается населением прежде всего, как конфликт России и Запада.
У этого противостояния многовековая история. Оно заставляет человека определиться в координатах «свой-чужой», что ведет к снижению восприятия критики руководства и военных.
Каким образом белорусы отреагировали на полномасштабную войну России в Украине? Официальная социология по сложившейся традиции на злободневные социально-политические вопросы ответы не дает. Тем не менее рост доли белорусов, удовлетворенных жизнью с 73,6% в 2021 г. до 81,2% в 2023 г. она зафиксировала. И на этом спасибо.
Добро пожаловать в реальность!