В этом году у Александра Лукашенко год юбилеев: в конце августа ему исполнится 70 лет, а совсем недавно он отмечал 30-летие своего правления. Однако выстроенная Лукашенко система не состарилась вместе с ним. Наоборот, в течение последнего десятилетия, и особенно интенсивно после 2020 года, происходила смена поколений в высших эшелонах власти. «Белсат» разбирался в закономерностях кадровой политики Лукашенко, которые мало кто заметил.
Эхо прошлых времен
Летом 2024 года в публичное пространство неожиданно вернулись представители «старой гвардии» номенклатуры – Наталья Петкевич и Михаил Мясникович. В конце июня Александр Лукашенко назначил Петкевич на должность заместителя главы своей администрации. А Мясникович вошел в рабочую группу по анализу деятельности Национальной академии наук. Судя по тому, как представляли его государственные СМИ, Мясникович играет в рабочей группе одну из ключевых ролей.
На первый взгляд, ничего общего между двумя этими лицами нет. Они представляют разные поколения (Петкевич – 51 год, Мясниковичу – 74) и их карьерные пути совершенно не похожи. Объединяет их только одна особенность: и Петкевич, и Мясникович символизируют другой период в истории правления Лукашенко.
Расцвет карьеры Петкевич пришелся на 2000-е: сначала она была пресс-секретарем Лукашенко, потом заместителем главы его администрации, а в 2009–2010 гг. – первым замглавы администрации. После 2010 года влияние Петкевич пошло на спад, хотя несколько лет она еще оставалась помощницей Лукашенко. В 2014 году Петкевич лишилась этой должности и почти на 10 лет исчезла из публичного пространства.
Карьера Мясниковича была куда более разнообразной. Он выходец из партийной номенклатуры, занимал пост министра еще в правительстве БССР в конце 1980-х. После провозглашения независимости Беларуси стал первым вице-премьером, после прихода Лукашенко к власти возглавил его администрацию. В начале 2000-х руководил Академией наук, в 2010–2015 годах возглавлял правительство. С 2016 по 2019 год был председателем Совета Республики, а потом – председателем Коллегии Евразийской экономической комиссии.
Сейчас Лукашенко очень редко возвращает в политику людей из «старой гвардии». Людей, входивших в высшие эшелоны власти в 1990-е или 2000-е, рядом с самопровозглашенным главой Беларуси почти нет (вероятно, в ближнем кругу остался Виктор Шейман, но никаких официальных должностей он сейчас не занимает). В основном, Лукашенко окружают люди, которые вышли на первый план в государственной системе за последние 4–6 лет. 63-летняя Наталья Кочанова, ставшая вице-премьером в 2014 году, а главой лукашенковской администрации в 2018-м, может считаться настоящим долгожителем.
Большое «перетряхивание»
Массовые протесты 2020 года подтолкнули Лукашенко к очень интенсивному «перетряхиванию» государственного аппарата. В кадровой политике стал наблюдаться четкий тренд на омоложение.
Перед началом президентской кампании средний возраст постоянных членов Совета безопасности без учета самого Лукашенко составлял 58,1 лет. Шесть из десяти постоянных членов на волне бурных событий 2020 года были заменены и уже в 2021 году средний возраст снизился до 53,8.
Например, Андрей Швед стал генпрокурором в 47 лет – он на 13 лет моложе своего предшественника Александра Конюка. Иван Кубраков возглавил МВД в 45 лет, он на девять лет моложе Юрия Караева. Иван Тертель стал главой КГК, а затем КГБ в 54 года. Он моложе Леонида Анфимова на 12 лет, а Валерия Вакульчика на два года. Следующий глава КГК Василий Герасимов и вовсе получил назначение в 45 лет.
В 2024 году произошли еще две перестановки в Совете безопасности: 43-летний Дмитрий Крутой возглавил лукашенковскую администрацию вместо 61-летнего Игоря Сергеенко, который в свою очередь сменил на посту председателя Палаты представителей 75-летнего Владимира Андрейченко. По состоянию на август 2024 года средний возраст постоянных членов Совета безопасности составляет 53,6 лет, что на 4,5 года меньше, чем в 2020 году.
Полный состав Совета безопасности (19 человек) помолодел почти на три года: перед началом президентской кампании 2020 года средний возраст составлял 57,2 года, а в августе 2024 года – 54,3 года. Например, глава МЧС Вадим Синявский на 12 лет моложе своего предшественника Владимира Ващенко, а новый министр иностранных дел Максим Рыженков на 12 лет младше Владимира Макея и на пять лет – Сергея Олейника.
Наиболее отчетливо тренд на омоложение проявился на уровне регионов. Средний возраст руководителей шести областей и города Минска летом 2020 года составлял 59,1 лет. Шесть из семи региональных топ-чиновников вскоре лишились своих должностей и уже на конец 2021 года средний возраст упал до 49 лет. Руководитель Гродненского облисполкома помолодел на 20 лет, Витебского – на 16, Гомельского – на 11, Брестской области и Мингорисполкома – на 10, Могилевской – на 8. Из этой тенденции резко выбивается только недавнее назначение главой Брестской области 67-летнего Петра Пархомчика, что повысило средний возраст региональных топ-чиновников сразу до 53,5 лет. Правда, в данном случае произошла рокировка: Пархомчик занял место 56-летнего Юрия Шулейки, который вместо Пархомчика перешел в правительство.
Формально тренд на омоложение после 2020 года не затронул Совет министров, но беларусское правительство существенно омолодилось еще при Сергее Румасе. Средний возраст финальной версии правительства Румаса и нынешнего состава правительства Романа Головченко почти одинаковый – 50,6 и 50,7 лет соответственно.
При Мясниковиче ситуация была иной: средний возраст его правительства в начале 2011 года составлял 53,8 года. На первый взгляд, разница может показаться несущественной – всего три года. Однако на самом деле, с учетом 13-летнего интервала, речь идет о полноценной смене поколений. Правительство Мясниковича – это преимущественно поколение 50-х, правительство Головченко – поколение 70-х.
Репрессии – дело молодых
«Выросло новое поколение людей, специалистов. Кстати, опытных людей, которых не просто со стороны схватили, назначили, а людей, которые прошли определенные ступени», – сказал Лукашенко в сентябре 2020 года.
О смене поколений он тогда рассуждал в контексте назначения на должность генпрокурора Андрея Шведа, который стал ключевым проводником одиозной установки «иногда не до законов». Именно на «новое поколение» Лукашенко сделал ставку в самый драматичный период новейшей истории Беларуси. Именно они, а не какие-то реликты советской эпохи, реализовывали курс на массовые репрессии и тоталитарную трансформацию.
Почему Лукашенко посчитал «новое поколение» более надежным? Здесь можно высказать лишь некоторые предположения.
Во-первых, «молодая гвардия», вероятно, является более мотивированной. Чиновникам и силовикам, находящимся в предпенсионном или пенсионном возрасте, нет смысла лезть из кожи вон, чтобы защитить режим Лукашенко – они уже профессионально реализовались и обеспечили себя достойную старость. А «молодая гвардия» еще только собирается удовлетворить свою жажду власти и успеха, поэтому они лично заинтересованы в сохранении нынешнего режима.
Во-вторых, отношение «старой» и «молодой гвардии» лично к Лукашенко все-таки должно отличаться. Средний возраст представителей высших эшелонов власти в 50–53 года означает, что эти люди провели почти всю свою взрослую жизнь при нынешнем режиме и ничего другого фактически не знают.
Половина постоянных членов Совета безопасности в 1994 году были еще студентами. Министр образования Андрей Иванец в год победы Лукашенко на президентских выборах вообще только перешел в пятый класс.
То есть эти люди действительно всем обязаны действующему режиму. А многие представители «старой гвардии» успешно продвигались по карьерной лестнице и до 1994 года. Например, в 1991 году, когда нынешний председатель Гродненского облисполкома Владимир Караник только окончил школу, его предшественник Владимир Кравцов был уже вторым секретарем Могилевского горкома КПБ.
Наперекор геронтократии
Многие авторитарные системы стареют вместе со своими элитами. Поздний СССР, например, считается образцом геронтократии: в 1980-х советские правители умирали один за другим просто от старости.
Путинский режим также имеет все признаки геронтократии. Без учета Владимира Путина средний возраст постоянных членов нынешнего Совета безопасности РФ составляет 66,1 лет (на 13,5 лет выше, чем в Беларуси), а полного состава – 64,3 года.
Лукашенко по пути геронтократии явно не пошел. С другой стороны, если сравнивать с демократическими странами, то нынешняя государственная элита Беларуси уже не выглядит слишком молодой. Например, без учета президента Владимира Зеленского средний возраст полного состава Совета национальной безопасности и обороны Украины составляет 48,4 лет – на шесть лет меньше, чем в беларусском Совете безопасности. Здесь можно увидеть еще одну интересную закономерность. Зеленскому 46 лет, Путину – 71, Лукашенко вскоре будет 70. То есть Путин и Зеленский в основном окружили себя сверстниками, а Лукашенко – людьми, которые по возрасту практически годятся ему в дети.
Таким образом, за последние 5–10 лет Лукашенко сумел провести смену поколений номенклатуры и силовиков, причем это не привело ни к ослаблению его личной власти, ни к смягчению режима. Напротив, «молодая гвардия» реализует радикальную репрессивную политику более рьяно, чем «старая».
Возвращение Петкевич и Мясниковича отнюдь не ломают тенденцию к омоложению кадров. По возрасту Петкевич вообще не выбивается из общего тренда – она как раз из поколения 1970-х.
Кроме того, эти назначения иллюстрируют еще одну тенденцию, хотя и не настолько четкую. Лукашенко не редко держит представителей «старой гвардии» за спиной «нового поколения» – то ли чтобы сохранить преемственность, то ли для того, чтобы присматривать за «молодыми». Так, в 2020 году, сняв Караева и Вакульчика со своих должностей в МВД и КГБ, он назначил их своими помощниками в регионах при более молодых председателях Гродненского и Брестского облисполкомов. Сейчас 51-летняя Петкевич стала вторым человеком в лукашенковской администрации, которой руководит 43-летний Крутой, а 74-летний Мясникович вошел в рабочую группу, которую возглавляет 48-летний председатель КГК.
Добро пожаловать в реальность!