У Евгения российское гражданство. Ему 27 лет, но 20 из них он прожил в Беларуси и считает именно ее своей родиной. Четыре месяца назад парня выслали из страны. Официальное объяснение: «В интересах общественного порядка». Евгений же считает, что оказался «в ненужное время в ненужном месте»: вечером 9 августа на протестной Советской в Гомеле, а потом — в бусе омоновцев, РОВД и ИВС. Молодой человек уверяет, что в акциях не участвовал, но, мол, доказать это теперь невозможно, пишет TUT.BY.
Фото из личного архива Евгения
Евгений всю свою сознательную жизнь провел в Беларуси. В Гомеле окончил школу, потом — лицей, поступил в Белорусский государственный университет культуры и искусств, после окончания устроился на работу… А потом ему пришлось уехать из дома аж на Урал.
Теперь, через три тысячи километров от дома, у него от Беларуси остались воспоминания, общение с родными по вайберу да повестки из милиции — из того самого Центрального РОВД Гомеля, который и депортировал Евгения, приходят письма, что он должен явиться для сдачи образцов слюны.
— Как я могу к ним явиться, если они же сами меня и выслали из страны? Наша система настолько несовершенна, что тут же забывает, что она только что сама сделала, — говорит парень.
Вечером 9 августа Евгений, по его словам, вышел из кафе, спускался по Советской, ждал, когда его заберет на машине друг, с которым они приезжали на выходные к родителям и уже собирались возвращаться в Минск. В этот момент, говорит он, на перекрестке с улицей Первомайской притормозил тонированный бус: оттуда вышли четыре омоновца, удар дубинкой — и в салон парня уже заносили.
Вот этот момент — он попал в объектив фотографа TUT.BY.
Фото: Сергей Комков, TUT.BY
Дальше, рассказывает Евгений, как у всех: отвезли в РОВД, продержали 18 часов в актовом зале, составили протоколы, ИВС, суд, арест.
— Суд проходил прямо в изоляторе. Просто приводили по одному в комнату, и судья за пять минут назначал наказание. В моем протоколе значилось две статьи — 23.4 и 23.34, то есть участие в акции и неповиновение. Конечно, я пытался возражать, показывал синяки, поломанный нос, рассказывал, что это меня избили, а я даже не успел ничего и сказать, но меня никто не слушал. Дали 15 суток.
В самом изоляторе, говорит Евгений, условия были сносные, а персонал в целом относился к задержанным хорошо. Правда, не давали постельное белье, а когда выпускали, говорит парень, так и не вернули телефон и еще кое-что по мелочи. Но это ерунда, понимает сейчас Евгений.
— Наши окна выходили на здание отряда милиции особого назначения — и нам было слышно и видно, как омоновцы приезжали со смен, когда шли протесты. Они очень громко смеялись, шутили, обсуждали «бэчэбэшников», а потом закрывали на все замки свои ворота, ставили противотанковые ежи и оставляли еще двоих конвоиров с автоматами. Слышали мы и людей, которые поддерживали нас на улице с плакатами. От этого поднималось настроение, — вспоминает молодой человек.
«Теперь думаю, а надо ли возвращаться»
Выпустили Евгения спустя дней пять. Тогда, 14−15 августа, выпускали многих. Он вышел и попытался жить дальше как ни в чем не бывало. Даже в СК писать заявление на действия сотрудников не ходил. Синяки сошли, и парень стал забывать про летний инцидент.
Но 28 октября домой к Евгению пришли из миграционной службы — и вручили уведомление о высылке из Беларуси сроком на год «в интересах общественного порядка».
— Конечно, был растерян. Уезжать-то мне было некуда. Ведь здесь все мои родные. А меня просто выгнали из моего дома, из моей страны неизвестно куда и непонятно за что. Слава богу, друзья в Питере вначале приютили на время.
Сейчас Евгений уже в Челябинске: там живут мамины подруги, они помогли освоиться. И теперь, говорит парень, у него все хорошо.
— Работаю в такси. Получаю больше ста тысяч российских рублей (более 3,5 тыс. белорусских. — Прим. TUT.BY). В феврале вышло 111 тысяч (почти 4 тыс. белорусских. — Прим. TUT.BY). Это гораздо больше, чем дома. Хватает и на аренду квартиры, и на нормальную жизнь. Теперь даже думаю, а надо ли возвращаться.
В России, говорит Евгений, очень много белорусов, которые уехали после августовских событий. Сами. И этот факт его серьезно расстраивает.
— Это далеко не худшие люди страны. Трудолюбивые, талантливые. Многие начинают обживаться, нашли неплохую работу, некоторые устроились даже лучше, чем дома, и уже сомневаются, надо ли возвращаться. Это фатальная ошибка государства: вот так терять кадры. Ваши люди получали образование, а работать уезжают за границу: то есть государство инвестировало, но отдачи так и не получит. Это катастрофа.
Добро пожаловать в реальность!