«Я не собираюсь быть мясом ради идеологий двух стариков». Что беларусы думают о мобилизации

«Не будет никакой мобилизации. Это вранье», — заверил 23 сентября Александр Лукашенко журналистов. 4 октября он признал, что Беларусь принимает участие в «специальной военной операции», но при этом снова подчеркнул: мобилизации в стране не будет. А уже 7 октября Минобороны Беларуси заявило о готовности задействовать «при необходимости» 500 тысяч военнообязанных. Речь, правда, шла о подготовленном резерве, но что мешает поступить так, как это сделали в России?

EX-PRESS.BY cпросил у беларусов-мужчин призывного возраста, что они думают по поводу мобилизации?

Климентий, призывник

Климентию 22 года, раньше он учился в Минском колледже предпринимательства, но после года обучения ушел из-за разногласий с администрацией. Как признается сам, он никогда не боялся армии. По его собственным словам, у него два листа заболеваний, среди которых серьезные проблемы с сердцем, но в конце августа молодым человеком вновь заинтересовался военкомат:

— В конце августа моей матери стали названивать из военкомата с просьбой отправить меня к ним и забрать повестку. И хоть понимаю, что им мне предъявить нечего, бежать к ним со всех ног желания особого не было. Буквально за несколько дней до этого я встретился со своим знакомым, который служил на границе во время начала российско-украинской войны. Он мне рассказал, что они со своим старшиной обсуждали возможный призыв, и тот похвастался, что его заберут последним, так как на «гражданке» он работает в БЖД.

Перспектива бежать в военкомат после того, как слышишь, что белорусские срочники обсуждают отправку на фронт, честно говоря, оптимизма не вселяла. Но отказаться нельзя, поэтому пришлось идти. На мой взгляд, белорусский военкомат вообще не парится, кто годен, а кто нет, он сейчас работает, как конвейер.

В качестве примера расскажу, как прошел мой поход к психологу. Одно время мне пришлось полежать в психушке, это отмечено в моей карте. По идее, психолог был обязан либо выдать мне тест на 500 вопросов, чтобы проверить мою вменяемость, либо отправить на повторное обследование в Новинки. Я сидел в очереди к терапевту, и в этот момент из кабинета вышел психолог. Он спросил, есть ли к нему еще люди на прием, я ответил, что еще не проходил его. Мы зашли в кабинет, и он просто поставил подпись, что я идеально здоров. Так же прошел и окулиста. Я сразу сказал, что вижу только первые два ряда букв, но врач решил, что у меня крепкая единица на оба глаза.

Тарас, бизнесмен

Тарас открыл свой первый бизнес в 21 год, к 30-ти нашел дело, в которое влюбился. Уже три года его заведение успешно работает и приносит доход, однако на протяжении всего этого времени, по словам парня, «государство пытается вставлять палки в колеса, направляя различные проверки и другие подобного рода службы»:

— Я не отрицаю, что многие из моих проблем связаны с моей позицией, но я готов сквозь них прорваться. И после 24 февраля стало понятно, что меньше их не станет. Скорее, только больше. По поводу мобилизации в России — это был ожидаемый ход. Я даже рад, что это случилось, так как для Путина — это начало краха его режима.

Но есть одна вещь, из-за которой я переживаю, — это липовые референдумы. Ведь по документам, если члены ОДКБ признают эти квази-республики и их вступление в РФ, то в случае обстрелов или других действий со стороны Украины, Беларусь, как и другие члены этой диктаторской кальки на «НАТО», будут обязаны вступиться.

Но ведь можно привести пример: когда Азербайджан ударил по Армении и та запросила помощи своих союзников, то все элегантно ее проигнорировали. Да, я тоже считаю, что кроме как разгонять казахов и других мирных протестующих, этот «альянс» ни на что не способен, но Россия — не Армения. Различных рычагов давления на Беларусь у нее хватает. И если Лукашенко влезет в войну, то первый месяц, на мой взгляд, еще можно не паниковать, у нас все-таки есть регулярная армия. А спустя время, все, кого будет касаться мобилизация, уже успеют сделать ноги или же подготовятся защищаться, на что я очень надеюсь.

Я долго думал о своих возможных действиях при насильной мобилизации. В юношестве, когда армия мне еще грозила, я сделал для себя простой вывод: в военкоматах работают люди, которые рушат нормальным ребятам жизни. Вся наша призывная система максимально гнилая и упоротая. Всегда с ними ссорился, у меня даже в личном деле написано «скандалист и дебил», это дословно. Если получу повестку — выброшу, а если будет, как в России, что уже чуть-ли не в квартиры вламываются, то тогда живым не дамся, и с собой заберу как можно больше.

Кирилл, сотрудник Департамента охраны

Кирилл устроился в МВД не по своему желанию. После девятого класса пошел в колледж, а пока учился, в законодательство внесли изменения об отмене второй отсрочки. Таким образом, по окончании учебы убежать от армии при помощи высшего образования он уже не мог, а на переезд ни денег, ни возможностей у него не было. Оставалась либо армия, либо Департамент охраны — «место, куда поступить на службу было легко, а от сотрудника не требуют практически никаких навыков»:

— Из своего опыта скажу, что жизнь — это сплошная ирония. В 2020 году я ходил практически на все протесты и жутко боялся любого человека в форме, что уж говорить про ОМОН. А сейчас приходиться пересекаться с ними по службе. Честно говоря, это ненамного лучше.

После признания Россией независимости «ЛДНР» я уже знал, что что-то грядет, но вообще не ожидал, что это будет полномасштабное вторжение, в которое еще и Беларусь втянут. С мобилизацией то же самое. Удивило лишь то, что российское правительство все-таки немного подумало и сделало её «частичной».

При этом я на 100% уверен, что в Беларуси ничего подобного не будет. И не потому, что Лукашенко пообещал этого не делать, он вообще много чего говорил, а просто из-за того, что у него не хватит смелости. Он уже сейчас виляет, пытается как-то усидеть на двух стульях, видит, что Путин начинает проигрывать, а с ним на дно идти не хочется, вот и несет эту пургу про «миротворца».

Ему гораздо выгоднее, пока люди запуганы, боятся потерять то, что еще не отобрали. Поэтому все, что мы будем видеть, — это нелепое маневрирование между двумя огнями, все остальное маловероятно.