Есть видимая часть переговорного процесса и есть схватка бульдогов под ковром. Про видимую часть написано множество текстов, чем заняты бульдоги и заняты ли вообще чем-то или просто дрыхнут там, прикрывшись ковром, непонятно никому. Осмелюсь предположить, что они терзают там политическое устройство послевоенной Украины. Путин не хочет выпускать его из своей пасти, а Трамп не готов отдать ему целиком такую ценную кость, пишет политолог Владимир Пастухов.
Целью Путина неизменно остается устранение Зеленского с политической карты будущей Украины, причем не столько как личности, сколько как политического символа жесткого антироссийского курса (поэтому замена Зеленского на Порошенко не работает – для Путина хрен редьки не слаще). Именно с этой целью он оговаривает прекращение огня невыполнимым для Зеленского требованием (вполне абсурдным, чтобы был понятен намек) добровольной сдачи незавоеванных территорий.
Путину, конечно, не нужны ни эти территории, ни никакие другие. Ему нужно, чтобы Трамп сам поставил Зеленского, а вместе с ним и всю Европу, на растяжку: сделай так, чтобы они все под меня прогнулись. Это по-нашему, по-русски, – «чтоб служила мне рыбка золотая и была бы у меня на посылках». Только вот один прокол случился. Непонятно, зачем это надо Золотой рыбке – Трампу? Не для того он второй срок мотает, чтобы служить у Путина на посылках.
Трамп вот это все как раз прекрасно понимает и бесится. Он знает толк в соревнованиях «чья морда шире» и не подписывался быть агентом исполнения путинских желаний. Потыркавшись туда-сюда, Трамп не нашел ничего лучшего, как обнулить Анкоридж и откатить назад к требованию безусловного прекращения огня (вот поехали мочала, начинаем все сначала). Напоминает заход самолета на второй круг после того, как летчики промахнулись мимо посадочной полосы.
Формально сегодня как бы ничего не изменилось по сравнению с тем, что было в Стамбуле полгода назад. Стороны за это время слетали из Стамбула в Анкоридж и обратно, вернувшись в исходную точку переговорного процесса: давайте это все безобразие немедленно прекратим. Но это формально. А неформально – «летчики» запомнили маршрут, их руки помнят, где они перекрутили штурвал, и на второй круг они будут заходить, вооруженные этим знанием. Сейчас по второму кругу будет все то же самое, но намного быстрее, потому что оба летят уже знакомым маршрутом. Теперь они либо сядут, либо пойдут на запасные аэродромы, окончательно убедившись, что в Анкоридже надолго установилась нелетная погода. Правда, это абсолютно не исключает того, что они вовсе не дотянут до полосы.
Шансов на «мягкую посадку» в обозримом будущем у Путина и Трампа немного, но если все-таки представить себе, что она состоится, то по тому, как они кружили над аэродромом, можно приблизительно смоделировать, на какую полосу (поляну) они теоретически могли бы присесть, то есть на чем, в конце концов, сторговаться в отношении будущего Украины. Мы приблизительно знаем, чего хочет хозяин Кремля, и можем так же приблизительно прикинуть, на что мог бы согласиться хозяин Белого дома, исходя из его последовательно-противоречивых заявлений.
На всякий случай подчеркиваю, что это всего лишь реконструкция, то есть мое субъективное упражнение в абстрактном моделировании ситуации, не основанное на каких-либо инсайдах, своего рода «концептуальная разминка» в преддверии очередного раунда активности сторон. Так чего можно ожидать «под ковром»?
1. Кремль продолжит настаивать на том, чтобы нейтральный статус Украины был переподтвержден, и чтобы были даны юридические гарантии невступления в НАТО, однако Вашингтон будет твердо отстаивать право Украины иметь полноценные вооруженные силы, опирающиеся на военно-техническую помощь Запада (без присутствия иностранных войск в Украине).
2. «Хотелки» Путина о введении каких-то особых гарантий для «русскоговорящего меньшинства», включая требование о закреплении русского языка как государственного, будут, конечно, отвергнуты. Но Трамп может пойти на отмену дискриминационных законов военного времени в отношении русского языка и культуры, а также распространения на русскоговорящее меньшинство стандартных гарантий, предоставляемых всем меньшинствам в рамках европейских конвенций.
3. Кремль будет по идейным, а также по прагматическим соображениям настаивать на снятии ограничений на деятельность православной церкви, подчиняющейся московскому патриарху. Здесь активисты МАГА ему помогут, но при этом у Русской православной церкви Московского партиархата не будет в Украине больших прав, чем у любой другой религиозной секты.
4. Самым сложным вопросом останется, конечно, вопрос политического урегулирования, то есть о политическом устройстве Украины после войны. Спекулируя на теме мнимой нелегитимности Зеленского, Кремль будет продавливать комбинацию таких мер, как немедленные выборы Президента, а возможно и Рады, плюс проведение референдума с утверждением условий мирного соглашения в придачу, надеясь выудить свою иудину рыбку в этой мутной воде. Реакция Зеленского на эти требования очевидна, но и Трампу будет о чем задуматься.
Если по этим пунктам (особенно по последнему), а также по размежеванию в Европе «сторгуются», то Путин, возможно, засунет свои требования передачи ему не захваченных еще им земель себе обратно в карман (и глазом при этом не моргнет). Хотя, конечно, он рассчитывает, что к моменту окончания переговорного процесса Герасимов все-таки принесет их ему «на блюдечке с голубой каемочкой».
Добро пожаловать в реальность!