Член предвыборного штаба Виктора Бабарико, исполнительный секретарь Координационного совета и член оргкомитета партии «Разам» Иван Кравцов рассказал о том, какой план был у Объединенного штаба трех кандидатов в 2020 году. О событиях трехлетней давности он вспомнил в интервью проекту «Ток».
Ведущая проекта Анастасия Ровдо спросила Кравцова, почему Объединенный штаб не поддерживал первые протесты, которые разгорелись сразу после 9 августа.
— Честно говоря, мы думали, что нас просто арестуют, — сказал Кравцов. — Поэтому после эйфории первого дня, когда появились первые протоколы реальные, где Тихановская побеждала (что произошло в первый раз за долгое время), после того, как стало понятно, что мы зафиксировали огромное количество нарушений, мы просто думали, что нас там в 5 утра арестуют. Мы спали все в офисе, никто не выходил, и в принципе в следующий день тоже просто сидели ждали, когда нас арестуют. Поэтому не было даже какого-то… Мы видели, что происходит — что с этим делать, непонятно.
Мы ночью пытались дозвониться, звонили министру внутренних дел [Юрию Караеву], звонили в администрацию президента, чтобы они прекратили насилие. Потому что если бы они нам сказали: «Окей, мы убираем ОМОН с улицы», мы бы это сказали тоже — мы бы сказали людям: «Слушайте, давайте успокоимся». Мы дозвонились, но попадали на каких-то пресс-секретарей, на [пресс-секретаря МВД Ольгу] Чемоданову или куда-нибудь еще, которые там отвечали что-то такое невразумительное.
Было непонятно, что делать. Это был абсолютно стихийный протест. Надо понимать, что мы же не готовили никаких групп военных, никаких отрядов. Ну, а люди, видимо, что-то готовили, потому что в эти первые дни там реально какие-то, как я понимаю, были столкновения. Это были самые жесткие дни.
— У вас не было плану на пратэсты паслявыбарчыя? — уточнила ведущая.
— Да. То есть план всегда был — национальный диалог. То есть не было никогда плана за лето 2020 года нигде в Объединенном штабе, чтобы делать революцию. Мы делали опрокидывающие выборы. То есть это выборы по делегитимизации Лукашенко, это выборы массовые. После этих выборов либо начинается диалог с властью об изменениях, либо он не начинается. Он не начался.
— Але ў гэтым сцэнары сыход Лукашэнкі быў? Ці толькі перамовы з Лукашэнкам?
— Переговоры — это процесс. Ты же не знаешь, что в результате переговоров. И, ты знаешь, ведь до выборов, до насилия отношение [к Лукашенко] тоже было другое. Этой сейчас мы говорим: «Боже мой, переговоры с Лукашенко». Но в августе 2020 года это не вызывало вообще никакой негативной реакции. Мы со сцены говорили, что какая разница, что там Лукашенко. Пусть будет на пенсии, пусть живет там где-то еще. Людям в принципе не очень важно, что будет с Лукашенко. Людям важно, чтобы закончилось вот это все, чтобы закончилось вот это г**но. И тогда это по-другому воспринималось. Поэтому, конечно, переговоры с Лукашенко [рассматривались как план].
Добро пожаловать в реальность!