Вадим Можейко, аналитик Белорусского института стратегических исследований (BISS), в интервью "Свободе" заявляет, что переговоры могут произойти тогда, когда страх перед будущим для многих людей во власти станет больше страха перед Лукашенко, а также оценивает поведение Виктора Бабарико на судебном процессе.
— Почти 800 тысяч белорусов проголосовали за требование Светланы Тихоновской о проведении переговоров в деле решения политического кризиса. Но многие даже из тех, кто голосовал за это, совсем не верят, что нынешний режим способен пойти на какие-то переговоры. При каких условиях может сложиться такая ситуация, что власти в той или иной форме пойдут на такие переговоры?
— Мне кажется, в голосовании, которое инициировала Тихоновская, главное — не сам факт, что будут переговоры (а если не переговоры, то что взамен — кровавая борьба до последнего патрона?) - а главное, что эти переговоры будут на площадке ОБСЕ при международном посредничестве. И фактически это то, о чем Тихановская договаривалась с международными лидерами - мы видим, что голосование подкреплялось заявлениями европейских и американских делегаций в ОБСЕ, что они готовы к такому посредничеству.
В этом смысле здесь главный акцент — присутствие международного медиатора, легитимность которого все стороны будут признавать. Это также и определенная гарантия выполнения любых договоренностей, так как без таких гарантий они не много будут достойны.
Если переговоры не начинаются, то потенциальных участников к этому принуждают. То давление, которое сейчас действует на белорусский режим (политическое противостояние, экономические санкции) — делается, чтобы принудить Минск к переговорам. Оно имеет смысл в первую очередь тогда, когда ведет к определенной стратегической цели. Здесь эта цель — переговоры.
— При каких обстоятельствах власть, называющая своих оппонентов перебежчиками и предателями, может с ними пойти на переговоры хоть в каком формате?
— Эта риторика, что оппоненты никого не представляют, она взаимна. Политические переговоры ведутся не потому, что оппонент очень хороший и ты его признаешь. Переговоры ведутся потому, что они нужны. Поэтому важно формирование таких условий, при которых переговоры для обеих сторон будут наилучшим выходом.
Для белорусской властной стороны - это вероятность потерять все, когда станет еще хуже. И, соответственно — заинтересованность так урегулировать процесс, чтобы избежать худших потерь. В этом смысле я считаю, что переговоры вестись будут, но не с Лукашенко. По той простой причине, что ему нечего предложить. Не существует чего-то, в чем бы он был заинтересован больше, чем в сохранении своей власти. И не существует никаких таких гарантий, каким бы он верил.
Другое дело - это его окружение, крупные чиновники, крупный бизнес. Это люди, которых очень интересует, чтобы процесс транзита прошел без чисток, чтобы наказаны были только те, кто запятнал руки в крови, а не те, кто тихо сидел. Чтобы не было передела капитала, национализации, чтобы они сохранили безопасность и деньги.
— Но как эти люди могут вести переговоры без разрешения Лукашенко, каким-то самостоятельным образом? Как только они заявят о чем—то подобном - они окажутся за решеткой.
— Именно. Такие переговоры не начинаются вследствие таких страхов. Нужно, чтобы эти люди поняли, что нынешняя белорусская система в ближайшее время не сохранится. Нужно, чтобы страх перед будущим был больше, чем страх перед Лукашенко. Конечно, такие переговоры не начинаются публично красивыми заявлениями перед журналистами. Они в начале ведутся кулуарно, люди такое не обнародуют. В публичное поле это выйдет в самый критический момент.
— В 1999-2000 году в Беларуси уже проходили переговоры между властью и оппозицией, при посредничестве ОБСЕ во главе с немецким дипломатом Хансом-Георгом Виком. Почему бы и сейчас Лукашенко не пойти на какие-то необязательные переговоры, чтобы тянуть время, заявляя: "Смотрите, я договороспособный"?
— Конечно, он может использовать самые разные манипуляции. Вместе с тем мы видели, что иногда он способен на неожиданные шаги в самых разных сферах — поход в СИЗО КГБ, легализация биткоина и тому подобное.
Мне кажется, основная причина, почему Лукашенко не заинтересован в переговорах всерьез, — ведь ему нечего на них выторговать. Поэтому он лично заинтересован в переговорах только манипуляционно.
Но другое дело, в чем заинтересованы люди из власти во вторых эшелонах. Те люди, которые менее публичны, но которые имеют свои интересы, которые они хотели бы сохранить.
— На этой неделе широко обсуждалась вторая попытка команды Бабарико создать партию "Вместе". Первая попытка была в разгар уличных событий — в августе - и тогда большинство восприняло эту идею негативно. Сейчас ситуация совсем другая...
— Я понимаю политическую логику тех, кто хочет создать эту партию. В августе, действительно, многим казалось, что это краткосрочная борьба. И если говорить, что это спринт — то партия, действительно, не то, что в таком спринте поможет. Но теперь всем стало видно, что это не спринт, а марафон. И в этом смысле на стратегическую перспективу партийное строительство, группирование людей, выработка общих действий — это, конечно, важно.
Другое дело, - что из этого получится на практике. Мы видим, что поле для легальной активности в Беларуси сдулось. Людям и партиям не дают возможности проводить никакие легальные мероприятия, не дают даже подписи за отзыв депутатов собирать.
Есть большие сомнения по поводу регистрации этой партии. А если вдруг зарегистрируют - так это родит новые сомнения, что может сказаться на ее репутации. И даже если зарегистрируют - ну и что? У нас существует много зарегистрированных партий, дает ли это им какие-то преимущества и возможности?
— Суд над самим Виктором Бабарико продолжается с определенными перерывами, и, по мнению многих обозревателей, он — дело не только внутрибелорусское. Рискнули ли бы вы спрогнозировать какие-то результаты этого суда?
— Мне кажется, если кто имел опасения (или надежды), что за Бабарико впишется Москва, — они давно должны были развеяться. Мы видим, что прошли уже две встречи Лукашенко и Путина, но Бабарико по-прежнему за решеткой, Москва ему здесь никак не помогла.
И, мне кажется, на этом процессе следует следить не за экономической фабулой, придуманной, а за поведением Виктора Бабарико. Мы видим его достойные поступки, он хорошо держится, не признает свою вину. Мы видим, что он готов к политической борьбе, даже готов провести некоторое время за решеткой. Мы видим по рейтингам, что эта ситуация хорошо сказывается на его политическом капитале, это только укрепляет его политические позиции на будущее. Похоже, что он сам это понимает, и его позиция в суде - такой же политический шаг на будущее, как партийное строительство.
Виталий Цыганков, "Свобода"
Перевод с бел. — EX-PRESS.BY
Добро пожаловать в реальность!