Представитель Ассоциации родственников политзаключенных и бывших политзаключенных, бывшая супруга находящегося в неволе философа Владимира Мацкевича* Светлана Мацкевич выступает за переговоры об освобождении.
Свои аргументы она изложила в интервью "Позірку" в преддверии марафона солидарности с политзаключенными, который пройдет 29 июля.
"Важно определить рамки будущих переговоров"
— Что, по-вашему, самое главное теперь в вопросе освобождения политзаключенных?
— Надо очень четко разделять реабилитацию политзаключенных, которые уже вышли, и освобождение тех, кто сидит. Это два разных процесса, заниматься следует и тем, и другим, но не путать их.
Теперь важно установить или определить рамки будущих переговоров об освобождении политзаключенных.
Еще одно направление — гуманитарное, которое должно быть также вне зависимости от политической ситуации в рамках соблюдения прав человека. Даже в самых страшных диктатурах по отношению к задержанным остается требование соблюдать права человека, что позволяло в ряде случаев представителям международных организаций контролировать условия содержания в тюрьмах, добиваться освобождения больных людей.
— Вы считаете, что этим надо заниматься теперь?
— Да. Все разговоры о падении режима — или фантазии, или очень дальняя перспектива. Если режим будет усиливать репрессии и продолжать присваивать полномочия, это не означает, что люди должны продолжать сидеть, а мы — ждать, когда их решат выпустить. Не выпустят. Репрессии продолжатся, чтобы сохранять контроль над страной. Это основной способ устрашения. Репрессии будут продолжаться, пока режим чувствует угрозу со стороны гражданского общества.
Чем больше гражданское общество показывает свою силу, несогласие с происходящим, тем больше оснований для репрессий. Белорусские власти чувствуют себя сильными, им безразлично, что машут кулаками из-за границы. Чем больше угроз — тем больше репрессий.
— Что могут сделать белорусы?
— Народ может содействовать выходу политзаключенных, только если "возьмет Бастилию". Однако ее не взяли в 2020 году, теперь для этого нет условий, и вся борьба массового гражданского общества переходит на уровень мышления, сознания.
— Внешнее влияние, например санкции, бессилен в вопросе освобождения политзаключенных?
— Белорусским властям важен аспект внешних отношений, но он не первичный. Как страна в центре Европы Беларусь не остается закрытой, так или иначе находится лазейка, через которую идет компенсация недостающих элементов для устойчивости режима.
У мирового сообщества есть сила, но, как я вижу, европейцы не знают, что делать. Все дипломатические методы использованы. Стратегия санкций и давления себя не оправдала. Сработает только комплексный подход, когда санкции будут точечные и эффективные, плюс выработанная стратегия демсил в части освобождения политзаключенных.
— То есть стратегии надо выработать самим и с ними прийти к европейцам?
— Да. Европейцам, если мы рассчитываем на них как на партнеров в вопросе освобождения людей, надо предлагать более четкую стратегию, конкретные шаги по освобождению политзаключенных.
Должна использоваться стратегия поиска любых возможностей для освобождения людей. Думаю, что необходимо разработать отдельные требования по освобождению лидеров, представителей профессиональных групп, тех, кто получает наказание не в виде лишения свободы, а также не признанных политзаключенными, но задержанных по политическим мотивам.
По всем этим категориям нужны требования, которые будут дифференцироваться в соответствии с их положением, сроками заключения и т.д. Надо применять разную тактику переговоров.
Обострение вопроса до уровня политического приводит к тому, что демократические силы друг друга не слышат. На мой взгляд, на данный момент для политиков есть единственный критерий их политичности, эффективности и успешности — роль в освобождении политзаключенных. Если освободил хоть одного политзаключенного, ты политик. Не освободил — трепло.
"Вопрос, хочу ли я стать Воскресенским, слышу часто"
— По этому критерию Юрий Воскресенский может оказаться самым эффективным политиком.
— Я говорю о политиках с нашей стороны, но вопрос, хочу ли я стать Воскресенским, слышу часто. Я к этому привыкла.
— Тем не менее у Воскресенского были механизмы освобождения политзаключенных, а у демсил нет. Или мы ошибаемся?
— Понятно, что власти не станут разговаривать с представителями демсил, поскольку они живут в логике вертикали, где их во внимание не принимают. Поэтому демсилы могут обращаться за посредничеством к партнерам, которых Лукашенко воспринимает как равных, в отношениях с которыми он не может проявлять себя так, как с нами. Нам остается только пытаться воздействовать на него через международное сообщество. Европейцы могут стать посредниками в переговорах с режимом в части освобождения политзаключенных.
Еще один механизм, который есть у демсил, — работа с целью осознания белорусами себя субъектом, а не объектом, которым можно манипулировать.
Политики не должны ждать, что народ выйдет на улицы, им следует действовать, то есть предлагать стратегии и решать задачи. Разворачивание пиар-кампаний неэффективно. Революционные лозунги и обвинения режима уже не работают. Мы на уровне ценностей не сдаемся, но на уровне действия и тактики находимся не на высоте.
— Вы встречались с членами Объединенного переходного кабинета, чтобы обсудить тему освобождения политзаключенных?
— Да, у нас проводились консультации, я ими удовлетворена частично. Барьеры между нашими точками зрения преодолимы, на мой взгляд. Процесс идет, но порой в ответ на наши конкретные идеи мы слышим, что предложенный нами алгоритм действий не работает, при этом аргументы не приводятся.
"Это не договорняк с режимом"
— Что сегодня Лукашенко может потребовать у демсил в обмен на освобождение политзаключенных?
— Переговоры — инструмент, а не цель, не договорняк с режимом, не предательство, как некоторые говорят. Чтобы развернуть сложные переговоры, необходимо представить четкие требования, которые надо выработать. И тогда можно понять, к чему готов режим. Это разведка действием. Пока не предложишь — не поймешь. Просто стоять на своем — это не политика.
— Тогда что такое политика в нашей ситуации?
— Поиск вариантов. То есть надо сначала спросить. Это игра с серьезным, сильным противником. Ждать, пока он начнет действовать в соответствии с нашим желанием, — неправильное ведение игры.
По аналогии с шахматами — есть разные этапы игры, которые продумываются. Посмотрите на игру с его точки зрения, попробуйте понять его логику. Ему говорят прекратить репрессии, но для него это означает потерю силы, контроля над ситуацией. Оттого, что говоришь, что черные фигуры черные, король и его пешки не остановятся, будут ходить по доске. Когда шахматная партия разыгрывается среди игроков высокого уровня, за каждым из них стоит целая команда и продумывает сценарии. Где у нас такие команды?
Никто в демсилах не против освобождения политзаключенных. Если цель поставлена, надо искать методы, способы ее осуществления. Это разные задачи — избавление от режима Лукашенко и освобождение политзаключенных. Это как в Украине — война идет, но есть гуманитарная миссия, которая занимается обменом военнопленными. Однако такой белорусской гуманитарной миссии нет.
* Владимир Мацкевич был задержан 4 августа 2021 года. Минский областной суд 23 июня 2022 года приговорил его к пяти годам лишения свободы в колонии усиленного режима.
Судья Сергей Епихов, внесенный в санкционные списки демократических стран Запада, признал философа виновным по трем статьям Уголовного кодекса: ч. 1 ст. 342 (организация и подготовка действий, грубо нарушающих общественный порядок, либо активное участие в них), ч. 1 ст. 3611 (создание экстремистского формирования) и ч. 1 ст. 368 (оскорбление президента). Процесс проходил с 9 июня в закрытом режиме. 30 сентября Верховный суд по итогам рассмотрения апелляции оставил приговор в силе.
Философу вменили в вину "грубое нарушение общественного порядка" во время протестной акции в Минске 25 октября 2020 года.
Также Мацкевича обвинили в том, что с августа 2020-го он в течение года "создал и руководил экстремистским формированием", в рамках которого "изготавливал и размещал в Telegram-каналах, странице в Facebook и платформе "Сход" материалы, которые содержали заведомо ложные сведения о политическом, экономическом, социальном, военном, международном положении Республики Беларусь, а также негативную оценку представителей власти в связи с исполнением ими служебных обязанностей".
В феврале 2022 года Мацкевич провел почти двухнедельную голодовку в минском СИЗО № 1, протестуя против того, что с ним не проводились следственные действия. Философ не признал вину и заявил, что основанием для задержания и обвинения стали его статьи, высказывания, идеи и мысли.
15 февраля 2023 года Мацкевичу ужесточили режим, переведя в могилевскую тюрьму № 4 из шкловской колонии № 17 согласно решению суда Шкловского района (Могилевская область) от 13 февраля.
Владимир Мацкевич — общественно-политический деятель, телеведущий, основатель и руководитель Агентства гуманитарных технологий, первый председатель Рады международного консорциума "ЕвроБеларусь", основатель "Летучего университета" и член основного состава Координационного совета по урегулированию политического кризиса в Беларуси.
Добро пожаловать в реальность!