Таня всегда считала себя вполне нормальной женщиной. Да, у нее на кухне было четыре вида сахара (обычный, тростниковый, пудра и какой-то подозрительно модный «кокосовый»), три сорта муки, гречки — килограммов шесть, а в морозилке — непонятный кулек с надписью «на всякий случай». Муж шутил: «Я думал, что женюсь на верной подруге, а оказалось — на хомяке. Только щеки не такие пушистые».
«Внутренний хомяк»
Таня обижалась, но в глубине души понимала — да, есть что-то такое. Она просто не могла пройти мимо акции «три по цене двух». И, если честно, ей становилось физически не по себе, если в доме заканчивался запас макарон.
Истоки этой странности уходили в детство. Беларусь, начало 90-х. Зарплату родителям-учителям не платили по три месяца. В холодильнике — пусто, но в кладовке лежали мешки с картошкой, баночки с вареньем и большой мешок с мукой. Именно это спасало их семью: пекли блины, лепили вареники, варили супы из того, что удавалось достать или выменять. Таня усвоила главное: без запасов жить нельзя.
С тех пор прошло больше двадцати лет. Страна изменилась, в магазинах все есть, а у Тани на кухне — маленький филиал продуктового склада. Она неосознанно следит, чтобы в доме был «минимум»: килограмм пять сахара, десяток банок тушенки, замороженная зелень «про запас» и пачка соли (ну мало ли, вдруг завтра соль подорожает в десять раз!).
Однажды муж, открыв шкаф, обнаружил там двенадцать упаковок вермишели.
— Таня, это что, на случай войны?
— Не войны, а… ну, всякое же бывает! — оправдывалась она.
— Ага, вот именно, всякое! Ты же понимаешь, что если нас отрежут от цивилизации, мы сможем питаться до конца года?
Эта шутка зацепила. Таня задумалась: может, она правда жадная? Может, это какой-то синдром? Но когда представила пустые полки и холодильник, внутри все сжалось. Нет, это не жадность. Это — страховка. Как подушка безопасности, только съедобная.
В итоге она решила провести эксперимент. Месяц не покупать крупы и консервы, питаться только тем, что есть. Результат оказался неожиданным: запасы не просто не иссякли, а в конце месяца остались еще макароны, рис и два килограмма гречки. Муж признался, что чувствует себя как в компьютерной игре с бесконечными ресурсами.
Теперь они шутят, что Таня — «стратегический запас семьи». Это выглядит странно, но в мире, где все может измениться за один день, ее внутренний хомяк — вовсе не враг. Он — тихий хранитель их спокойствия.
Шутки шутками, но вопросы остались: делать запасы — это нормально? Это жадность или домовитость?
«Это не диагноз и не недостаток»
— То, что Татьяна называет «внутренним хомяком», на самом деле — часть психологии выживания, — комментирует историю психолог Марина Пташук. — Люди, чье детство пришлось на 90-е, очень хорошо помнят чувство дефицита, пустые полки магазинов и страх, что завтра может не быть самого необходимого. В психике это закрепилось как жизненно важная привычка: иметь запас — значит чувствовать себя в безопасности.
Важно понимать: это не про жадность. Жадность — когда человек копит и не использует. У Тани же запасы — это скорее «подушка безопасности», способ снизить тревогу и ощущение неопределенности. В этом есть и домовитость: она заботится о семье, предугадывает возможные трудности.
Вопрос только в том, насколько это мешает или помогает. Если стратегические запасы не превращают квартиру в склад, а сама хозяйка чувствует себя спокойнее и увереннее — это вполне здоровая адаптивная стратегия. Но если тревога растет, появляется чувство вины или контроль над покупками ускользает, тогда стоит задать себе вопрос: а что я на самом деле хочу компенсировать этими запасами?
То есть «хомяк в юбке» — это не диагноз и не недостаток. Это отражение опыта и способ справляться с внутренней тревогой. Главное — чтобы не вещи управляли человеком, а человек — своими вещами.
Хотите рассказать свою историю? Пишите: @ex_presslive
Добро пожаловать в реальность!