Уже четыре раза в этом году Лукашенко встречался с Путиным, и в скором времени возможна пятая встреча. Переговоры идут долго, по пять часов. «Очевидно, они обсуждают что-то очень серьезное. Вряд ли дорожные карты. Это не уровень Путина, он не любит заниматься такой мелочевкой, он любит обсуждать серьезные и глобальные геополитические проблемы», — белорусский политолог Валерий Карбалевич рассказал EX-PRESS.BY, о чем может идти речь на ближайшей встрече Владимира Путина и Александра Лукашенко.
Будет ли встреча Лукашенко и Путина в конце августа?
— Судя по официальным сообщениям, в ближайшей перспективе действительно планируется очередная встреча. Заинтересованы в ней обе стороны. Повестка дня встречи может быть достаточно разнообразной. Во-первых, надо подвести черту под дорожными картами. Уже два года они обсуждаются и до сих пор не подписаны. Хотя Головченко говорит о том, что там почти все готово, но почему-то движения вперед нет. Значит, есть какие-то спорные моменты и, возможно, их обсуждают на высшем уровне.
Как вариант, есть еще конспирологическая версия о том, что Лукашенко повезет в Москву проект новой конституции. Утверждение проекта все время откладывается и это очень странно. Планировали, что к 1 августа подготовят документ и будет совещание у Лукашенко, теперь перенесли совещание к 1 сентября. Возможно, Лукашенко хочет согласовать эти вопросы с Путиным и после утвердит тот вариант, который его устроит.
Беларусь «созрела» для интеграционных процессов и сдает рубежи?
— Сложно сказать, потому что все переговоры по дорожным картам проходят в глубокой тайне. Карты уже были переформатированы, так как в 2019 году была 31 карта, сейчас их 28, но о чем они, не известно. Поэтому тяжело судить, насколько содержание этих карт угрожает экономическому суверенитету Беларуси и суверенитету вообще. В определенной мере, конечно, угрожает. Степень интеграции такая, что любой новый шаг на этом пути означает новый шаг на пути сокращения белорусского суверенитета.
Связано ли их подписание с западными санкциями? Возможно, но не напрямую. Например, унификация налогового законодательства с Россией нужна Беларуси для того, чтобы получать компенсации за налоговый маневр, то есть получать российскую нефть на льготных условиях. Это было актуально и до введения санкций, и сейчас, и для того, чтобы получать эти компенсации, белорусская сторона готова идти на определенные уступки по налоговой системе.
Но унификация налоговой системы, то есть фактически переход на российскую налоговую систему — это серьезное потрясение для экономики страны. Что значит поменять всю налоговую систему? Это значит на какое-то время заблокировать весь экономический процесс.
Как это будет осуществляться на практике, в течение какого времени будет проходить, идет ли речь в дорожных картах о декларациях или там указаны какие-то конкретные вещи, сроки — пока малопонятно. В любом случае подписание дорожных карт будет означать еще более тесную зависимость Беларуси от России.
В 2019 году, когда шел первый раунд обсуждения дорожных карт, в них была 31-я карта, предусматривающая объединение валютных систем и создание наднациональных органов. Тогда белорусская сторона заявила, что эту карту она обсуждать не будет и, по словам Лукашенко, Путин этот вопрос снял сам.
Сейчас 28 карт, но остались ли в них снятые прежде вопросы, не известно. В 2019 году высокие чиновники России и Беларуси хотя бы слегка приоткрывали содержание интеграционных программ, сейчас же об этом нет вообще никакой информации. Поэтому, что получилось в результате модификации дорожных карт и сокращения их числа с 31 до 28, пока сказать сложно. Так же, как и то, есть ли среди них наиболее чувствительные для Беларуси вопросы единой валюты и наднациональных органов.
Так ли важны для Кремля конституционные реформы в Беларуси?
В настоящее время по этому поводу никакой внятной информации ни со стороны Беларуси, ни со стороны России нет. Если в сентябре 2020 года министр иностранных дел Лавров изложил официальную точку зрения — Россия поддерживает Лукашенко, но с условием, что он начинает процесс транзита власти с проведения конституционной реформы.
Однако с того времени каких-то новых заявлений на этот счет российских официальных лиц мы не слышим. Поэтому поменялась ли точка зрения Москвы на проблему белорусского кризиса, совершенно не понятно. Возможно, и поменялась. Потому что много чего изменилось за это время вообще: подавлены протесты, обострились отношения России с Западом, Лукашенко удалось удачно вписать белорусский внутриполитический кризис в геополитический конфликт России с Западом.
В самой России начались процессы, подобные на белорусские: это и история с Навальным, и подавление протестов внутри страны. Поменяло ли все это точку зрения Москвы на то, как должен проходить транзит власти в Беларуси и должен ли он вообще проходить, сказать сложно.
Гипотез на этот счет выдвигается в экспертной среде достаточно много, но насколько они основываются на реальных фактах, оценить нельзя.
Однако интересен сам факт, что уже четыре раза в этом году Лукашенко встречался с Путиным, а теперь пятый раз собираются встречаться, что переговоры идут долго, по пять часов. Очевидно, они обсуждают что-то очень серьезное. Вряд ли дорожные карты. Это не уровень Путина, он не любит заниматься такой мелочевкой, он любит обсуждать серьезные и глобальные геополитические проблемы. И если эти обсуждения длятся по пять часов, значит, Путин пытается в чем-то убедить Лукашенко. В чем именно — это загадка, пока можно строить только гипотезы на этот счет.
А если Россия передаст Беларуси стратегические комплексы С-400?
— Мы не знаем пока, будут ли переданы на самом деле комплексы и на каких условиях это произойдет: Россия их будет контролировать или просто продадут или передадут Беларуси, и наши военные будут ими управлять. Но если говорить об общей тенденции, то очевидно, что противостояние между Россией и Западом нарастает, наращивается военная мощь с обеих сторон. В контексте этого противостояния такое решение видится логичным.
Возможно ли, что Беларусь будет напрямую втянута в решение потенциального конфликта с движением Талибан?
— Вряд ли Беларусь будет втянута в военное противостояние в случае конфликта на границах с Афганистаном. Там хватит российского присутствия, военного присутствия центральноазиатских государств, которые входят в ОДКБ. Участие Беларуси, возможно, проявится на уровне политической, дипломатической поддержки.
Добро пожаловать в реальность!