Тамара* живет в Польше с мужем и двумя детьми. Сергей умеет быть заботливым: помогает по дому, играет с сыном, приносит жене цветы. Но когда он пьет, в нем просыпается тот, кто однажды уже разрушил их жизнь. Беларуска знает: его мать била его, унижала, ломала — и теперь он повторяет ее. Она боится не только за себя. Больше всего — за дочь, а еще — за маленького сына, который все видит и учится так себя вести.
Тамара живет с мужем Сергеем и двумя детьми в небольшом польском городке. Они приехали из Беларуси три года назад — искать стабильности и спокойствия. Оба работают, говорят по-польски, дети ходят в школу и сад. Кажется, жизнь устроилась.
Сергей — человек, который умеет быть добрым. Может приготовить ужин, забрать детей, купить жене цветы. Иногда в выходные он с сыном смотрит мультики и играет, помогает дочери с математикой. И часто все смеются громко, до слез.
— Когда он такой, я вижу того Сережу, которого любила, — говорит Тамара. — Теплого, заботливого, и мне кажется, что все можно исправить. Но потом бывает иначе.
В Беларуси Сергей тоже пил. Тогда все списывали на усталость, на стресс. Сначала были вспышки гнева, потом начались удары. После переезда Тамара верила, что это останется там, в прошлом.
— Я думала, что уезжаю от страха. Но он поехал со мной, — говорит она.
— Сергей сам рассказывал, как его мать била. Она работала в исполкоме небольшого города, где все друг друга знают, и она требовала, чтобы дети были идеальными. Добивалась этого по-всякому — и подарками, и унижением, и ремнем. Он говорил, что ненавидел ее, а теперь я вижу, что повторяет ее, — рассказывает Тамара.
Его мать умерла рано — в шестьдесят, спилась. Тамара думает, что где-то там, глубоко, в Сереже живет обида, которую он так и не смог прожить.
— Может, он из-за нее и женщин ненавидит, — тихо добавляет она. — Про феминисток, например, всегда говорит: «Ненавижу».
У Тамары и Сергея растет дочь, ей одиннадцать. Возраст, когда все воспринимается остро. Она спорит, защищает себя, реагирует на несправедливость. И именно это Сергея раздражает. Иногда он срывается на крик, а однажды он толкнул ребенка.
— Тогда я испугалась не за себя, — говорит Тамара. — За нее.
Сыну пять лет. Мальчик копирует отца, повторяет интонации, движения. И Тамара боится, что он вырастет и станет таким же. Что в нем останется только страх и злость, которые он потом понесет дальше.
Иногда Тамара думает, что уйдет. Но потом он снова становится тем, прежним — заботливым, домашним. И всё возвращается на круги своя. Тамара не знает, как быть, и задается вопросом:
— Почему женщины не уходят от тех, кто их бьет?
Комментарий психолога Марины Пташук:
— История Тамары, к сожалению, не редкость в эмигрантской среде. В таких случаях важно понять, что цикл насилия часто состоит из чередования «теплых» периодов и вспышек агрессии. Именно поэтому жертва надеется и откладывает уход, эти периоды поддерживают иллюзию, что все можно исправить.
К слову, причины, из-за которых человек жесток: собственные травмы, алкоголизация, пережитое насилие в детстве — не оправдывают его поведение и не снимают с него ответственность.
Очень пора сказать Тамаре, что главным ее приоритетом должна быть безопасность.
Прежде всего оцените уровень риска. Если есть угроза жизни, звоните в экстренные службы (в Польше действует единый европейский номер 112) или местную полицию.
Подумайте заранее, где вы и дети сможете укрыться, какие документы, деньги и вещи взять, куда можно пойти (к родственникам, в приют, к знакомым). Держите важные документы и деньги в легкодоступном, но скрытом месте.
Документируйте факты насилия. Фотографии синяков, записи/скриншоты угроз, даты и описания инцидентов. Это поможет при обращении в полицию или в суд. Храните копии у доверенного человека.
Никогда не вступайте в физическую конфронтацию, старайтесь сохранять дистанцию и безопасность.
К кому обращаться
Местные кризисные центры и приюты для пострадавших от домашнего насилия. Многие страны (включая Польшу) имеют организации, помогающие с жильем, юридической помощью и психологической поддержкой — особенно для мигрантов/беженцев.
Психологическая поддержка для вас и детей. Терапия поможет справиться с тревогой и страхом; детская терапия или игровая терапия — поможет ребенку переработать модель насилия и научиться безопасно выражать эмоции.
Юридическая консультация. Многие НКО дают бесплатные юридические консультации эмигрантам.
Социальные службы и школа. Если ребенок в опасности, можно и нужно информировать службы защиты детей; учителя и школьный психолог могут оказать поддержку и наблюдение.
Снижение контакта ребенка с агрессией, по возможности — исключить, чтобы он видел такие сцены.
Эмоциональная и практическая поддержка для вас
Найдите человека, кому можно доверять. Это может быть подруга, родственница, психолог или работник НКО. Поддержка уменьшает изоляцию и дает силы для действий.
Финансовая подготовка. Планы по накоплению денег, доступ к банковской карте и сведения о возможной помощи (социальные выплаты, программы для мигрантов) — важная составляющая выхода.
Позвольте себе помощь профессионала. Терапия поможет справиться с виной, страхом, сомнениями и восстановить ресурсность.
Что делать, если вы не готовы сразу уехать:
— сократите контакты, когда чувствуете приближение вспышки;
— договоритесь с близкими о кодовом слове, чтобы они вызывали помощь или приезжали;
— обратите внимание на права и возможности для детей (школа, соцслужбы).
Напоследок — несколько фраз, которые полезно помнить
— «Вы не обязаны терпеть насилие ради сохранения семьи».
— «Дети учатся тому, что видят — защищая их, вы разрываете цикл».
— «Просить помощи — значит действовать ради безопасности себя и детей, это сила, а не слабость».
*Имена изменены по просьбе героини.
Хотите рассказать свою историю? Мы на связи: @ex_presslive
Добро пожаловать в реальность!