Главный урок казахстанского кризиса для Александра Лукашенко: никому доверять нельзя. Это значит, что любые эксперименты по транзиту власти нужно откладывать на неопределенное будущее, пишет политический обозреватель Павлюк Быковский.
Лукашенко всегда с подозрением относился к идее уступки власти даже соратникам по правящей элите. Именно поэтому идеи создания партии власти на основе пропрезидентского общественного объединения "Белая Русь", большей свободы Совета министров от Администрации президента, пробуждения спящих институтов представительных органов власти — все это регулярно получало отпор лично от Лукашенко. Это происходило даже в тех случаях, когда он сам предлагал накануне своему окружению помечтать о реформах белорусской политической системы.
Долгие разговоры о туманном уходе
Впрочем, после конституционного референдума 1996 года в беседе с главой Консультативно-наблюдательной группы ОБСЕ в Минске Хансом-Георгом Виком Лукашенко признался, что пересмотрит президентские полномочия перед своим уходом: "Неужели вы думаете, что я оставлю своему преемнику эту Конституцию?"
Именно по результатам этого референдума Лукашенко смог сконцентрировать в своих руках полномочия в таком объеме, что фактически стал над другими ветвями власти и исключил возможность оппозиции влиять на принятие важных государственных решений через представительные органы — местные советы и Национальное собрание.
После этого Лукашенко долгие годы был готов лишь абстрактно рассуждать о перераспределении полномочий в случае своего теоретического ухода с должности президента в неопределенном будущем.
Казалось, Лукашенко согласился с изменением Конституции в 2018 году: 15 марта он дал Конституционному суду поручение подготовить поправки в Основной закон, но после бархатной революции в Армении в послании парламенту 24 апреля приписал авторство инициативы своим политическим оппонентам, сделал вид, что пока лично он "ни о каком референдуме не думал" и проводить его не своевременно — "ибо будет, как вчера в Армении".
Определенность появилась в период политического кризиса 2020 года. Тогда перераспределение президентских полномочий в пользу парламента и правительства представлялось секретариату ОБСЕ одним из способов решения проблемы и вроде бы было обещано на встрече Лукашенко с российским коллегой Владимиром Путиным в Сочи 14 сентября 2020 года.
Стороны отрицают наличие такого обещания, но, как следует из сказанного во время протокольной съемки в Сочи, Путин похвалил изложенную в ОБСЕ позицию белорусского руководства по подготовке смены Конституции, а потом в Беларуси госСМИ стали показывать "диалоговые площадки", на которых якобы собирались предложения по изменению Основного закона.
В проект Конституции заложены возможности тянуть время
В практическое русло разработка проекта изменений Конституции вошла год спустя, когда массовые протесты в Беларуси были подавлены. А сам текст наработок был опубликован 27 декабря 2021 года — перед очередной встречей Лукашенко и Путина.
Документ содержит отсылку к пока не разработанному закону о Всебелорусском народном собрании (ВНС) — новому органу, который должен стать над ветвями власти и обладать правом вето по отношению к их решениям. Это планируется сделать только к сентябрю. Таким образом создаются предпосылки для оттягивания реализации итогов предстоящего в конце февраля конституционного референдума, сохранить в руках Лукашенко весь объем имеющихся полномочий до очередных президентских выборов 2025 года и увязать практическую реализацию политической реформы с этой электоральной кампанией.
Директор Национального центра законодательства и правовых исследований Вадим Ипатов сообщил в интервью БелТА, что изменение Основного закона имеет целью "создать ту самую прививку от революции". И высказался более развернуто: "В новой Конституции, не ломая президентскую структуру, не ломая сложившуюся систему взаимодействия ветвей власти, необходимо обеспечить такие механизмы, которые бы позволили уберечь от дестабилизации системы власти от революционных всяких ситуаций и от принятия решений, которые бы наносили вред суверенитету и независимости".
Преемники пока не просматриваются
Таким образом, надстройка ВНС над другими ветвями власти могла стать запасным аэродромом в случае ухода Лукашенко с поста президента (в проекте изменений Конституции предусмотрено членство бывшего президента в ВНС). А если будет решено, что рано уходить, то и действующий глава государства может стать председателем президиума ВНС (в этом случае решение о транзите власти будет отложено). Об этом, собственно, в конце января заявила заместитель главы Администрации президента Ольга Чуприс, сославшись на позицию самого Лукашенко: "Нужно дать возможность Всебелорусскому Народному собранию обратиться с предложением к президенту занять пост председателя ВНС. И если, в свою очередь, президент сочтет возможным занять эту должность одновременно с должностью президента, то такая комбинация совмещения должностей возможна".
В любом случае как стабилизирующий фактор этой модели может рассматриваться присутствие уходящего Лукашенко в политической системе с сохранением им формальных и неформальных механизмов влияния.
На постсоветском пространстве есть несколько примеров управляемого транзита власти через преемника: от Бориса Ельцина к Владимиру Путину, от того к Дмитрию Медведеву и обратно (Россия), от Гейдара Алиева к его сыну Ильхаму Алиеву (Азербайджан), от Нурсултана Назарбаева к Касым-Жомарту Токаеву (Казахстан).
При этом Медведев выступал лишь в роли местоблюстителя, полностью лояльного Путину. В других случаях происходил необратимый транзит власти, и лишь в Казахстане преемник оставался под контролем Назарбаева как пожизненного главы Совбеза. Волнения января 2022 года были использованы Токаевым для перехвата полноты власти (takeover), и лишь время покажет, сохранятся ли гарантии прав собственности у приближенных к Назарбаеву после его ухода с политической арены. В России после ухода Ельцина случился передел собственности, вполне возможно, что он произойдет и в Казахстане.
В указанных странах глава государства играет роль арбитра для правящих элит, семьи, семейных кланов, гаранта их интересов. В Беларуси ситуация не требует арбитража со стороны Лукашенко, так как по сути он всевластен. Соответственно, примеры транзита власти в других странах выглядят для него чужеродно и, скорее, служат отрицательными примерами.
Лукашенко никого из своих придворных не примеряет на роль преемника, не верит в устные обещания и конституционные гарантии, поэтому не отпустит оперативное управление страной до того момента, пока будет способен управлять.
Добро пожаловать в реальность!