В 2020 году в российской внешней политике проявилась новая тенденция: Кремль следит за политическими кризисами у соседей – в других странах бывшего СССР, но реагирует на происходящее там относительно осторожно.
Возможно, это связано с новым, более прагматичным подходом Москвы к привычной "сфере влияния". На фоне массовых волнений на постсоветском пространстве в Кремле, вероятно, надеются на более спокойный 2021 год и думают, как сохранить свое влияние в соседних странах, имея в распоряжении ограниченные ресурсы.
Для начала – хроника событий второй половины 2020-го.
После президентских выборов в Беларуси в августе, которые прошли с многочисленными нарушениями и фальсификациями, в стране начались массовые протесты, вынудившие авторитарного лидера Александра Лукашенко искать поддержки Москвы.
В сентябре тлеющий конфликт между Арменией и Азербайджаном вокруг Нагорного Карабаха снова вошел в горячую стадию, но теперь на роль внешнего арбитра, помимо России, претендует Турция.
В октябре оппозиция в Бишкеке штурмом взяла правительственные здания, а дружественный Москве киргизский президент ушел в отставку, чтобы избежать кровопролития.
В ноябре на выборах в Молдове пророссийский президент Игорь Додон проиграл оппозиционному политику Майе Санду, которая обещает курс на сближение с Европой. Это еще один удар по интересам Москвы на постсоветском пространстве.
Кремль следит за политическими кризисами у соседей России, но реагирует на происходящее относительно осторожно. Возможно, это связано со сменой геополитических приоритетов Москвы и инструментов их достижения, считают эксперты. Москва проявляет склонность к более прагматичной политике в регионе, который она традиционно относит к сфере своего влияния. "Россия начинает по-другому понимать, что это за влияние, – говорит политолог, глава Совета по внешней и оборонной политике Федор Лукьянов. – Это естественный шаг в ходе постимперской трансформации".
О готовности Кремля защищать на постсоветском пространстве свои интересы – так, как он их понимает, – свидетельствуют вторжение в Грузию в 2008 году и украинский кризис в 2014-м, когда Россия аннексировала Крым и использовала войска для поддержки сепаратистов в Донбассе – после низложения в Киеве пророссийского президента Украины Виктора Януковича. Владимир Путин настаивает на ключевой роли России на мировой арене и недоволен влиянием Запада. Он не раз призывал не вмешиваться во внутренние дела государств, руководству которых он оказывал поддержку в период политической нестабильности.
Но даже на таком фоне 2020 год оказался беспрецедентно турбулентным: штормовой фронт простирается от Беларуси и Молдовы через Закавказье до Центральной Азии. Кажется, что Москва стоит в стороне и только наблюдает за тем, как развивается ситуация, по крайней мере на начальном этапе. По мнению экспертов, эта более пассивная позиция – продуманная стратегия, основанная на понимании своих ограничений, но не отход Кремля от своих геополитических принципов. "С точки зрения Москвы, все бывшие советские республики теперь предоставлены сами себе. Через тридцать лет после распада СССР они теперь независимые государства. Политика и эмоции разделены: никаких особых отношений, никаких скидок", – утверждает директор московского Центра Карнеги Дмитрий Тренин.
За этим новым подходом, вероятно, стоят финансовые соображения. Евразийский экономический союз, созданный по инициативе Москвы, должен был охватить 200 миллионов бывших граждан СССР и составить конкуренцию Евросоюзу. Однако углубленной интеграции не произошло – после того, как Россия урезала финансирование проекта, а другие члены выразили обеспокоенность его политической подоплекой.
Западные санкции мало повлияли на внутреннюю и внешнюю политику России, однако в сочетании с пандемией COVID-19 они ударили по российской экономике, из-за чего Кремлю пришлось пересмотреть свою политику на постсоветском пространстве, считает Ювал Вебер, специалист по военно-политическим стратегиям России, работающий в Колледже госслужбы имени Джорджа Буша в Вашингтоне. Главы бывших советских республик, которые использовали обещание поддержки со стороны России для консолидации своего электората, столкнулись с трудностями, когда это поддержка прекратилась. Можно сказать, что Россия стала экономить на внешней политике. "Если не посылаешь деньги, на твой телефонный звонок отвечают не так охотно", – говорит Вебер.
При этом Россия вовсе не отказывается от своей роли на постсоветском пространстве. После некоторых колебаний по поводу конфликта между Арменией и Азербайджаном Кремль нарастил военное присутствие в регионе за счет миротворцев в Нагорном Карабахе. Однако легитимным участником переговорного процесса стала Турция, ближайший союзник Азербайджана.
Путин по-прежнему активно поддерживает своих коллег в бывших советских республиках, опираясь на личные связи и обещания поддержки. "Мы будем делать все для того, чтобы поддержать вас как главу государства", – заявил он на встрече с киргизским президентом Сооронбаем Жээнбековым 28 сентября. Две с небольшим недели спустя Жээнбеков подал в отставку на фоне протестов после неоднозначных парламентских выборов. Москва не стала за него вступаться.
Другие транснациональные проекты Москвы, помимо ЕвразЭС, также остаются нереализованными. План по созданию полноценного союзного государства России и Беларуси буксует даже несмотря на то, что Александр Лукашенко испытывает колоссальное давление Москвы, которая выставляет условия поддержки его шатающегося режима. (Эта поддержка, в свою очередь, может отвратить от России многих белорусов, для которых Лукашенко стал неприемлемой фигурой.) Политический кризис в Беларуси затрагивает Кремль больше, чем война в Нагорном Карабахе или переворот в Киргизии. Режим Лукашенко, строившийся в течение 26 лет, во многом похож на систему, созданную Путиным в России: вся власть сосредоточена в руках президента, который с подозрением относится к Западу и старается раздавить любую оппозицию в зародыше.
Преданные Лукашенко силовики прибегают к избыточному насилию, но пока не могут окончательно подавить протесты, начавшиеся в стране после президентских выборов 9 августа. Если Путин решит в пятый раз баллотироваться на пост президента в 2024 году, он может рассматривать ситуацию в Беларуси как возможный сценарий борьбы с несогласными в России. "События в Беларуси невозможно игнорировать, – считает эксперт и бывший кремлевский спичрайтер Аббас Галлямов. – Лукашенко ведет себя так же, как в подобных ситуациях действует Путин. И если восстание в Беларуси окажется возможным, нельзя исключать и восстание в России в 2024 году".
Мэтью Лаксмур, "Свобода"
Добро пожаловать в реальность!