Авторитаризм зиждется на трех столпах: 1) легитимация (популярность в народе и(или) экономический успех), 2) репрессии и 3) лояльность элит (особенно экономистов, технократов и сил безопасности), пишет директор Белорусского института стратегических исследований (BISS) Петр Рудковский.
В первые 10-15 лет правления Александра Лукашенко у белорусского режима не было особых проблем с любым из этих столпов.
Во-первых, была относительно широкая общественная поддержка. Опросы Независимого института социально-экономических и политических исследований показывали, что реальная поддержка Лукашенко держалась на уровне 40-60%. При этом узнаваемость альтернативных политиков (не говоря уж об их поддержке) была довольно низкой.
Во-вторых, хорошо работал социальный контракт: режим обеспечивал безопасность и экономический рост в обмен на аполитичность граждан. Репрессии были точечными и — по меркам автократий — довольно мягкими.
В 2014–2019 годах появились проблемы как с общественной поддержкой (популярность Лукашенко снижалась), так и с экономическим ростом. Но эти проблемы неплохо компенсировались новыми элементами социального контракта: экономическая либерализация и улучшение международного имиджа страны благодаря дипломатическим успехам в контексте российско-украинского конфликта.
В 2020-2021 годах режим оказался в ситуации, когда: а) реальная поддержка Лукашенко опустилась, по разным оценкам, до 20-30%; б) появились политические оппоненты — Светлана Тихановская и Виктор Бабарико, чья узнаваемость сопоставима с узнаваемостью Лукашенко; в) реальная поддержка некоторых оппонентов гораздо выше, чем у Лукашенко; г) разрушен социальный контракт: государство не обеспечивает стабильного экономического роста, свернуло экономическую либерализацию и стало изгоем в международном пространстве. Ковид-диссидентство белорусского руководства, репрессии и постоянные конфликты с соседними странами привели к потере основного козыря в отношениях с обществом — обеспечения безопасности и стабильности.
Таким образом, первый столп белорусского авторитаризма (легитимность в глазах общества) разрушен почти полностью. Третий столп относительно устойчив, но он сильно подточен уходом профессионалов и чистками внутри системы. В такой ситуации закономерным является усиление второго столпа — репрессивного аппарата и репрессивных методов.
Насколько надежна репрессивная система?
Репрессии — неотъемлемый элемент практически любой автократии. Но есть существенные различия в масштабе.
В Мьянме, всего за десять месяцев после военного переворота в феврале 2021 года было убито 1245 протестующих. А в Сингапуре с 1950 по 2015 год (65 лет), по самым тщательным подсчетам, произошло 1315 политических задержаний и три человека погибли в контексте политических преследований.
В первом случае мы имеем дело с систематическим и жестоким запугиванием общества, во втором — с довольно мягкой формой давления. В 2015–2019 годах белорусский режим был ближе к сингапурскому, но в 2020-2021 годах он резко повернул в направлении сталинизма. До массовых убийств дело вряд ли дойдет, но уже сейчас это автократия с элементами террора, более похожая на мьянманский, чем на сингапурский режим.
Надежность репрессивной системы тесно связана с лояльностью силовиков. Вопреки видимости, есть основания полагать, что дела с этим обстоят весьма непросто. За три месяца после президентских выборов 2020 года силовые структуры покинуло не менее 460 сотрудников (это следует из данных Ярослава Лихачевского, сооснователя BySOL).
Еще какую-то часть нелояльных могли убрать в рамках кадровых чисток, но это, вероятно, коснулось лишь небольшого числа служащих. Опасаясь сбоев в работе системы, режим не может себе позволить слишком масштабные чистки, о чем свидетельствует недавнее высказывание Лукашенко. 16 декабря на совещании о противодействии санкционным мерам комментируя процесс «очищения», он дал понять, что нужно этот процесс притормозить: мол, не должно быть перегибов и каких-то «накатов, как в 1930-е годы» (времена сталинских репрессий).
Не подлежит сомнению, что значительная часть нелояльных осталась внутри силового блока. В ходе недавнего опроса Chatham House (среди проживающих в Беларуси интернет-пользователей) респондентов спрашивали, есть ли у них друзья или знакомые в правоохранительных органах, и если да, то каковы их настроения.
127 респондентов (16%) ответили, что у них были такие знакомства. 32% из них сказали, что их друзья/знакомые из силовых структур не поддерживают режим. 42% заявили, что их знакомые силовики не поддерживают методы разгона протестующих, а 55% — что знакомые силовики не выполнят приказ стрелять в мирных демонстрантов. Расклад противоположных установок следующий: 45% респондентов заявили, что их друзья/знакомые из силовых структур поддерживают режим, 37% — что они одобряют методы разгона протестов, и только 14% — что они готовы выполнить приказ стрелять в участников мирных демонстраций.
Лояльность военнослужащих также не гарантирована. Вооруженным силам отведено довольно скромное место в системе власти. Беларусь — одна из немногих стран, где расходы на систему обороны ниже, чем расходы на систему внутренней безопасности.
Даже в публикациях «Военно-политического обозрения» — контролируемого властями неофициального сайта офицеров запаса белорусских Вооруженных сил — просачивается обида военных за такое отношение к ним. «На протяжении последних почти 30 лет Вооруженные силы Беларуси жили практически на голодном пайке» — писал один из авторов сайта в конце 2019 года. «То, что при недостаточном финансировании белорусская армия очень активно ведет учения и считается одной из наиболее боеспособных и подготовленных в Восточной Европе, не может продолжаться долго при таком количестве выделяемых денежных средств» — читаем далее в той же публикации.
Сможет ли режим перезапуститься?
В истории есть случаи — сталинизм, система Мао, династия Кимов — когда режиму удавалось десятилетиями держаться в основном за счет второй опоры, то есть репрессий. Но это скорее исключение, чем правило. В XXI веке, в Европе, в стране с открытой экономикой и высокообразованным обществом, вряд ли будет возможно годами удерживать власть, делая ставку только на репрессии.
Для перезапуска белорусскому режиму необходимо восстановить легитимность (хотя бы за счет экономического роста) и остановить отток профессионалов.
Перспективы здесь очень туманны. Не исключено, что режим уже стал заложником репрессий. Речь идет о ситуации, когда их ослабление означает высокий риск народных восстаний, а их продолжение означает потерю остатков легитимности, дальнейший отток профессионалов и самоуничтожение изнутри.
Добро пожаловать в реальность!