Как-то я ехал в поезде из Германии в Прагу, и со мной в купе оказался немолодой этнический китаец, гражданин Франции, пишет политический аналитик Виталий Цыганков.
Это было лет 15 назад, задолго до того, как Китай при полном согласии большинства населения начал строить концлагеря для уйгуров и создавать цифровую диктатуру, в традициях Большого Брата следя за каждым гражданином. Но уже тогда этот китаец, который эмигрировал из страны в начале нулевых, эмоционально рассказывал мне про цензуру, про преследования диссидентов, про контролируемый интернет, про бесправие обычных граждан.
И я задумался. Вот есть человек, который каким-то образом приобрёл несвойственные большинству своих соплеменников черты — желание свободы и справедливости, ощущение ценности человеческой жизни и свободы выбора. Как могла сложиться судьба такого человека в Китае? Он бы, скорей всего, оказался в тюрьме, или (в лучшем случае) сломался бы как личность, изменил бы себе самому, живя в противоречии со своими принципами и идеалами. Очевидно, что для человека, который верит в верховенство закона и права граждан, единственный вариант — эмигрировать из Китая. Иначе как? Жить в этой стране и ждать, когда китайских народ созреет до многопартийной системы, независимых судов и верховенства права? Можно ж и не дождаться — ни через 10, ни через 20, 30 лет.
Во время президентских выборов в России в 2018 году я написал текст с заголовком «Людям в России, у которых есть «проевропейский ген», я бы посоветовал просто эмигрировать».
«В смысле беззаветной любви к власти и ненависти к Западу российское общество сейчас гораздо более ретроградное и мракобесное, чем даже во времена глубокого совка. Это не отклонение. «Отклонение» произошло в 1990-е годы, когда благодаря ходу истории значительная часть россиян (возможно, 20-30 процентов) действительно на какое-то время была проникнута демократическими и свободолюбивыми (чтобы не использовать спорное слово «либеральными») идеями. Но это была историческая аномалия. Сейчас Россия вернулась в свое истинное, привычное, традиционное состояние — преклонение перед властью и царем, «человек — ничто, государство — все», «вокруг одни враги», — писал я в той статье.
Естественно, что в комментах мне «набросали» — «а почему ты пишешь только про Россию? А чем отличаемся мы, в Беларуси?» И вот тут, пожалуй, и кроется главный вопрос этого текста.
Дело в том, что, как мне кажется, с Китаем (в большей степени), да и с Россией — «всё ясно». Такова «история с географией» этих стран, что надеяться на демократические перемены, на политическую либерализацию, на приоритет прав человека пока не приходится. «Пока» — в случае Китая это, возможно, синоним слова «всегда», а в случае сегодняшней России «пока» — как минимум ближайшие годы, а то и десятилетия.
При этом люди с иным «культурным кодом» всё-таки имеют какой-никакой выбор: 1.Упорно сражаться за изменение культурного кода большинства своего народа, надеясь, что когда-нибудь он совпадёт с твоим, рискуя нарваться на репрессии или, как минимум, отсутствие карьерных перспектив, 2.Уйти во внутреннюю эмиграцию, не пытаясь ничего изменить в обществе, надеясь, что тебя лично оставят с покое и позволят жить своей жизнью 3.Эмигрировать.
(Стоит сразу отметить, что я рассуждаю исключительно о людях «идейных» — к тем, кто уезжает по материально-экономическим причинам, все эти высокие материи не относятся).
Так вот, с Беларусью есть одна стратегическая проблема. Если с Китаем или даже с Россией нам (мне, во всяком случае) «всё понятно», то с Беларусью — «всё непонятно». Не только Беларусь, но и несколько других стран на разломе цивилизаций, — Турция, Украина, Молдова, Сербия, Венгрия— являются «открытой книгой» с точки зрения их исторических и геополитических перспектив. Это страны, с которыми пока окончательно не понятно, к какой цивилизационной норме они присоединятся, куда развернутся, какой политический режим предпочтут.
(Необходимо отметить, что я рассуждаю о проблеме эмиграции в абстрактном мировоззренческом аспекте, потому что в конкретной сегодняшней ситуации многие беларусы вынуждены покидать страну просто из-за непосредственной угрозы жизни и свободы, без всяких рассуждений)
Наверное, у каждого беларуса, болеющего культурно-общественно-политической ситуацией, по несколько раз на неделе возникают эмоции в диапазоне от «ничего тут никогда не будет» до «у нас прекрасное европейское будущее, так как у нас проблема только в одном человеке».
Увидев сотни тысяч на улицах Минска в августе и сентябре, мы можем посчитать, что действительно оказались в новой стране. Ощутив волны солидарности, мы может заявлять, что беларусское гражданское общество сделало новый шаг в своём развитии. Мы с умилением ловим каждую беларускоязычную реплику, сказанную нам случайными прохожими.
Мы действительно порой слишком оптимистически считаем, что в Беларуси есть только одна стратегическая проблема — нелегитимная репрессивная власть, после ухода которой начнётся совершенно другая жизнь. Мы любим приводить результаты социологических замеров, которые констатируют, как изменились беларусы за последние годы в своих ценностных ориентировках, в отношении к бизнесу, рынку, патернализму и задачах государственной власти. Мы даже любим описывать разные бытовые плюсы жизни в Беларуси, прославлять нашу природу, пресловутые леса и озёра — тем самым добавляя себе аргументов оставаться.
С другой стороны — когда видишь ту же социологию, которая утверждает, что свыше 50 процентов беларусов позитивно относятся к Путину после всего, что происходит за последние годы в России — то часть оптимизма может испариться. Когда на пикнике вроде бы образованных людей слышишь примитивную русскую попсу или шансон — понимаешь, что не всё меняется и какие-то культурные коды самовоспроизводятся в новых поколениях. Да и самое главное — режим, который давно не соответствует настроениям и ценностям большинства, уходить пока не собирается и неизвестно, сколько гадостей готов совершить до момента своей давно заслуженной смерти.
Поэтому в философском смысле вопрос эмиграции — это вопрос веры. Веры каждого конкретного человека в то, как быстро произойдут «в этой стране» те перемены, которые этот человек считает необходимыми и прогрессивными.
Добро пожаловать в реальность!