Еще в самом начале белорусской заварухи имел беседу с одним тамошним оппо-деятелем, который пытался доказывать мне, что режим Лукашенко будет вскоре неминуемо снесен просто потому, что в XXI столетии управлять страной методами совка середины прошлого века принципиально невозможно. Объект управления, то есть общество, органически отторгает такой режим управления, конфликт носит принципиально неразрешимый характер и закончится только смертью диктатуры, пишет российский блогер и политический аналитик Алексей Кунгуров.
То же самое он предрекал в отношении РФ – дескать, современное общество усложняется с каждым днем, и политическая модель, основанная на самодержавных методах управления страной, как большим по размеру помещичьим хозяйством, становится нежизнеспособной.
Такие доводы кажутся логичными, но к реальности они отношения не имеют. Мой оппонент – упоротый антисоветчик, и для него слово «совок» является просто синонимом слова «дерьмо». Поэтому он не понимает принципиального момента: современное российское и белорусское общество, как социально-экономическая система – гораздо более архаичная и примитивная, чем ненавистный ему совок. Конфликта между системой управления и объектом управления не возникает, хотя внутренние кризисы периодически происходят по тем или иным причинам. Более того, политический режим Лукашенко/Путина довольно успешно осуществляют примитивизацию социальной системы во всех ее проявлениях, прежде всего, в экономической составляющей, что увеличивает устойчивость диктатуры.
Есть такое понятие – сложная система. Это система, состоящая из множества взаимодействующих составляющих (подсистем), вследствие чего она приобретает новые свойства, которые не сводятся к сумме свойств ее компонентов. Например, человек, как совокупность клеток, обладает свойствами, отсутствующими у клеток: у него есть разум, сознание, способность мыслить, передавать информацию. Но мыслящих клеток в нашем организме нет.
Современная экономика – это пример сложной системы. В результате прогресса, развития, эволюции общество накапливает такой нематериальный ресурс, который называется системная сложность. Не буду углубляться в теорию, просто приведу несколько свойств сложной системы, значимых для вопросов управления, сформулированных советским ученым-кибернетиком Леонардом Растригиным:
- «Зашумленность», выражающаяся в затруднении наблюдения и управления, обусловленная большим числом второстепенных для целей управления процессов
- «Нетерпимость» к управлению. Система существует не для того, чтобы ей управляли. Она имеет склонность к саморазвитию, которому можно лишь способствовать. Попытки регламентировать ее характеристики бюрократическими методами приводят к дисбалансу системы.
- Нестационарность, выражающаяся в дрейфе характеристик, изменении параметров, эволюции во времени.
- Невоспроизводимость экспериментов с ней. Это важный момент: попытки повторить чей-то успех, например, сингапурское экономическое чудо, даже в схожих условиях окажутся тщетными.
Теперь переходим от абстракций к конкретному примеру. Одним из самых эпических управленческих провалов путинского режима стали ошибочные выводы о невозможности сланцевой революции в США. Мол, сланец нерентабелен, а раз так, то никто в здравом уме не будет добывать нефти и газ из него. Исходя из этого посыла формировалась внешнеполитическая стратегия Москвы: раз Европа не может обойтись без нашего газа, а нефть будет только дорожать (до $250 за бочку к 2020 г.), то мы можем вести себя, как хотим не только внутри страны (авторитаризм), но и вовне – грубый экономический шантаж, санкционная политика, военная экспансия в «своей» сфере влияния. Мол, Запад вынужден будет проглотить это, потому что РФ обладает слишком ценным для него ресурсом, альтернативы которому нет.
Агрессия против Грузии в 2008 г., отжим Крыма и вторжение в Донбасс в 2014-м, последующая «проекция силы» на Ближний Восток и Африку – все это следствие экспансионистской политики, проистекающей из концепции «энергетической сверхдержавы», чье величие основано на баснословных рентных барышах, на которые страна может позволить себе даже гонку вооружений.
Стремительный дрейф от квазилиберального лайтового авторитаризма к откровенной фашистской диктатуре – это тоже форма реализации концепции энергетической сверхдержавы. Раз природная рента имеет такое колоссальное значение, значит она должна быть сконцентрирована в одних руках – формально в государственных, фактически в руках кремлевской ОПГ.
Но недооценка такого незначительного, казалось бы, фактора, как технологии добычи трудноизвлекаемых запасов углеводородов в одной отдельно взятой стране, опрокинула все эти расчеты. Я уже упоминал, что ценообразование на нефтяном рынке строится по принципу качелей, когда ничтожное превышение предложения над спросом (на 1-2%) толкает цены вниз на 20-50% и даже более. И наоборот. Сланцевая нефть, объемы которой в мировом энергобалансе кажутся микроскопическими, является мощным дестабилизирующим фактором. Нефтяной рынок становится все более сложной системой, отчего попытки манипулирования ценами с помощью картельного сговора ОПЕК становится все мнее и менее эффективными. Тактические манипуляции на рынке саудиты еще способны осуществлять, но не более того.
На газовом рынке вообще произошла настоящая революция. Если раньше объемы поставок, привязанные к трубе, и цены определялись долгосрочными контрактами, условия которых диктовал поставщик-монополист, то теперь, благодаря сланцу, на мировом рынке появились дополнительные объемы голубого топлива. Вследствие бурного развития СПГ-индустрии сформировался спотовый рынок, где потребитель может законтрактовать потребные ему объемы топлива по текущей рыночной цене. И «Газпром» стремительно сдулся, превратившись из крупнейшего мирового монополиста в одного из игроков на рынке.
Да, газпромовские объемы поставок в Европу не упали, а иногда они даже ставят очередные рекорды. Но убило энергетическую сверхдержаву другое – «Газпром» (то есть Кремль) теперь не устанавливает правила игры и цены. Управлять самим «Газпромом» можно по старинке. Но европейский рынок газа – это уже типичная сложная система. С одной стороны, в ней действуют рыночные принципы ценообразования, то есть им управляет пресловутая «невидимая рука рынка». С другой стороны колоссальное значение имеет регуляторная роль правительств и надгосударственных структур (курим, например, Третий энергопакет). На рынок влияют политические решения государств, расположенных вообще в другом полушарии (американские санкции против Северного потока-2), а так же войны между малыми странами в Азии (конфликт в Нагорном Карабахе выиграла Турция, получив в перспективе возможность стать транзитером туркменского газа в ЕС). То есть невозможно сказать, кто конкретно управляет газовым рынком, с кем можно «порешать вопрос», потому что в каждый момент времени решать приходится с разными субъектами, имеющими разные интересы, вес которых непостоянен.
Война в Сирии и Ливии, если отбросить пропагандистскую шелуху, являлись способом надавить на ЕС и Турцию. Если уж против США у Москвы нет приемов, то путинцы попытались шантажировать Брюссель, требуя предоставить преференции по доступу на рынок. Не сработало. И не сработает, потому что сложные системы, как констатировано выше, нетерпимы к управлению. А Кремль пытается все контролировать физически в понятиях стратегий XIX века – кто владеет коммуникациями – тот владеет торговлей.
Причем следует обратить внимание вот на что: внутри РФ путлеровские методы управления (методы подавления, контроля, распределения) в целом прекрасно работают, потому что объект управления – социальная система, отброшенная в архаику, фактически в феодализм. Там, где чекистские администраторы пытаются путем принятия запрещающих регламентов регулировать сложные системы – например, закрутить гайки в Telegram или Twitter – там всегда случается обсёр, поскольку Интернет – это одна из самых сложных систем, созданных человечеством. Тут они бессильны.
Это срабатывает в очень редких случаях – когда кремлевская братва контролирует бизнес, владея им прямо или опосредованно. Пример – Mail.ru Group. Да и то вмешиваться в функционирование сложной системы можно в очень узком диапазоне. Например, если вы во ВКонтактике позволили себе непочтительное высказывание в адрес Путина – данные пользователя администрация мгновенно выдаст Лубянке и за вами выедет черный воронок. Выпилить «экстремистский» паблик по щелчку прокурорских перстов – это всегда пожалуйста.
Но, даже имея возможность убивать тех, кто пишет о владетелях Раши плохо, эти самые владетели не способны заставить всех пользователей ВК писать о себе хорошо. Это принципиально нереализуемо в сложной системе, тут никакие армии ботов и кибецензоров не справятся. Любое масштабное вмешательство просто убьет социальную сеть. Кстати, обратите внимание на финансовые показатели компании Mail.ru Group, которой принадлежит «ВКонтакте»: за 2020 г. она понесла убытки в 21 млрд. руб. А у Facebook Inc, владеющей одноименной соцсетью – чистая прибыль в 22 миллиарда, но уже долларов.
Так что у меня очень плохие новости для белорусских ясветок, россиянских навальнят и прочих розовых эльфов вроде Шульман и Каца, верующих в неостановимую силу прогресса: всякая авторитарная диктатура во имя выживания архаизирует общество, на котором она паразитирует. Именно для того, чтобы не возникло губительного для примитивной автократии конфликта с социумом, накопившим слишком большой объем системной сложности, что вынуждает усложнять и систему управления. Говоря совсем просто: если остановить развитие, заставить общество деградировать, примитивизировать жизнь подданных, то теоретически авторитарная диктатура может оставаться жизнеспособной десятилетия, живя дольше, чем сам диктатор.
Если эволюция – это развитие от простых форм существования к сложным, то обратный процесс называется инволюцией. Коль желаете увидеть, как на практике осуществляется инволюционная терапия для общества, некогда находящегося на довольно высоком уровне развития цивилизации – обратите свой взор на Беларусь: любые сложные и принципиально неуправляемые формы отношений в социуме, что в политике, что в экономике – упраздняются. Например, выборы. Их нет. Или, скажем IT-индустрия, которую отчего-то одно время пытались представлять как визитную карточку РБ.
От этих ботанов шибко вумных – один только экстремизм процветает. Они же создают запрос на развитие, а развитие есть зло. Пшли вон из страны! Если что, у Лукашенко и Интернет отрубить рука не дрогнет – тогда точно весь этот никчемный средний класс разбежится, буржуйчики всякие. А чо, добывать калий в шахтах работяги и без 5G могут. И свекла колосится без этих ваших телеграм-чатов. В РФ картина не такая наглядная, но вектор движения тот же – удушение любых сложных сущностей, прежде всего, экономических, ибо экономика есть главный драйвер усложнения социальной системы.
Многие не понимают, что значит системная сложность, сводя это понятие, как и понятие «прогресса» к количественному увеличению технически сложных материальных объектов вокруг нас. Это в корне неверно! Системная сложность – сущностная характеристика. Дикари из племени тумба-юмба, если вдруг на их землях белые люди найдут алмазы, могут пользоваться айфонами и ездить на лимузинах. К их деревне будет проложено хорошее шоссе, водопровод, линии электропередач (надо же айфоны как-то заряжать). Но в результате племя, как социальный организм, не приобретет системную сложность, а катастрофически потеряет его.
Раньше для выживания племя реализовало организационно сложные формы взаимодействия, такие как коллективная охота (чем примитивнее оружие охотников, тем более сложные тактические приемы), проведение ирригационных работ для обеспечения урожая и т. д. Теперь же уровень жизни у них взлетел благодаря рентным доходам, а сложные социальные и экономические навыки оказались утраченными не только индивидами, но и всем сообществом в целом по причине их невостребованности. В случае, если рентные выплаты по каким-то причинам прекратится, вернуться к охоте и земледелию местные жители уже не смогут, да и не захотят.
Так вот, спор у меня вышел с белорусским оппо-энтузиастом не по вопросу скорой победы над усатым правителем – тут и так уже ясны масштабы эпического провала Тихановской и Ко. Категорически не согласился я с его утверждением о том, что РБ – это кусок законсервированного совка. Антуражно – да. Но по уровню системной сложности все постсоветские экономики – жалкое зрелище. Я не утверждаю, что примитивные экономические системы не могут быть жизнеспособны и эффективны в плане обеспечения высокого уровня потребления. Пример рентной экономики на примере племени тумба-юмба рассмотрен выше.
Арабские нефтяные бантустаны процветают и еще долго будут процветать, барыжа черной жижей. Маленькие теплые страны могут неплохо существовать за счет туристической ренты: если у них теплое море, есть пляжи и тенистые рощи – значит будут туристы, обслуживание которых принесет доход аборигенам. Вот только у такого рода экономик есть свои пределы роста. Береговая линия с туристической инфраструктурой в 100 км может надежно обеспечить пару миллионов человек, если те обслуживают в год 10+ миллионов туристов.
В этой парадигме вполне могут выживать и даже процветать Кипр, Грузия, Черногория. А вот экономику Болгарии где на 300 км побережья семь миллионов жителей, туризм уже не вытягивает: во-первых, сезон короткий, во-вторых, соседство с Турцией оставляет только один способ конкуренции – за счет ценового демпинга, что рентабельность отрасли сильно снижает. Ко всему прочему членство Болгарии в ЕС сильно бьет по отрасли из-за наличия визового режима с теми странами, которые как раз и являются источниками трафика.
Таким образом именно скудость ресурсного базиса вынуждает социум создавать более сложные экономические экосистемы, как сейчас модно говорить, что и ведет к накоплению системной сложности. Сама по себе системная сложность не гарантирует процветания экономики и роста благосостояния, это – всего лишь один из видов ресурсов, причем ресурс нематериальный. Он может быть бездарно просран. В позднем СССР примерно это и произошло, когда его спустили на гипермилитаризацию, похоронившую под собой и развитие, и благосостояние. Но без накопления системной сложности невозможно качественное развитие, а развитие в конечном итоге конвертируется в благосостояние. Не всегда, подчеркиваю, и не напрямую, однако причинно-следственная связь между социальными системами с высоким уровнем накопленной системной сложности и уровнем жизни в них налицо. Более корректно будет говорить в данном случае даже не об уровне, а о качестве жизни, но это уже детали.
Если вести речь об авторитарной диктатуре, то это – модель управления с низким уровнем системной сложности. Она может выживать только в странах с примитивной экономикой, где значительная часть национального дохода имеет рентное происхождение. Извлечение ренты, даже если это в каких-то случаях требует технически сложной инфраструктуры, не создает предпосылок для накопления системной сложности. Более того, известен такой феномен, как ресурсное проклятие, когда обладание большими запасами природных богатств, в более широком смысле – обладание рентой, становится тормозом развития. Экономика примитивизируется, сложные формы хозяйствования отмирают по причине «нерентабельности».
Управлять такой погружающейся в архаику страной становится возможно с помощью архаических самодержавных моделей. Ее эффективность не в том, что она обеспечивает развитие, а в том, что позволяет осуществлять контроль и присвоение. Рентные доходы можно концентрировать и монопольно распоряжаться ими. В сложной же экономике, базирующейся на наращивании добавленной стоимости труда, присвоить и сконцентрировать в одном «общаке» собственно труд крайне сложно.
Таким образом мы снова приходим к выводу о том, что в той же Беларуси диктатура может даже усиливаться по мере инволюции социальной системы, поскольку деградационные процессы устраняют главное системное противоречие – конфликт между качественным развитием общества и архаичной системой управления, что делает последнюю неактуальной и приводит к ее отмиранию. Достаточно поменять их местами: общество деградирует – авторитарная диктатура усиливается. Вот он – главный секрет живучести таких режимов, как путинский или лукашенковский!
Мнение автора может не совпадать с точкой зрения редакции.
Добро пожаловать в реальность!