Борисовчанин Борис Чупринский — один из тех белорусов, кому пришлось покинуть свой дом, спасая свою свободу. Буквально за два часа он собрался и вскоре оказался в аэропорту, откуда на самолете бежал сначала в Украину, а затем в Польшу.
Иначе бы уже сидел
Борисовчанин Борис Чупринский после выборов не смог остаться в стороне, глядя на произошедшие фальсификации, на насилие со стороны силовиков в отношении мирных граждан. 15 ноября у метро «Пушкинская» в Минске, еще не дойдя до марша протеста, он пытался защитить парня, которого жестко задерживали силовики.
Его схватили самого, били так, что он оказался в больнице. Вернувшись с больничного, он объявил забастовку и вскоре узнал, что в отношении него завели не только административное дело, но и уголовное. Так он понял, что надо уезжать из страны. Через Украину Борис добрался до Польши.
«Все очень человечно, по-доброму и с пониманием»
Первые 10 дней был карантин — белорусы проводят его в отеле «Оскар» на улице Докудовской в городе Бяла-Подляска за счет правительства Польши. Сам выезд, первые дни были для Бориса большим стрессом.
— Но когда узнаешь истории других людей, которые оказались здесь же, это действительно потрясает, — рассказывает борисовчанин. — Одна девушка хотела убежать из Беларуси пешком, но ее развернули на границе, и тогда она вернулась в ближайшую деревню, достала там велосипед и переехала. Другой парень переплыл через Буг в одном белье…
Правила пребывания на карантине в лагере строгие, но ничего страшного в них нет: просто нужно соблюдать распорядок дня и никуда не уходить. К слову, далеко не только белорусы оказываются в Польше — в лагере есть и россияне, и граждане других стран. Кто не выполняет условий пребывания, нарушает, убегает — подлежит депортации. Для таких отведен отдельный корпус, беженцы ходят на прогулку с конвоирами.
— Лагерь — это, конечно, довольно спартанские условия, жизнь в комнате с несколькими людьми, еда по расписанию. Но все очень человечно, по-доброму и с пониманием, — делится впечатлениями Борис.
Каждого, кто просит международной защиты, здесь детально проверяют. Бориса, например, опрашивали четыре часа.
В лагере человек в среднем может прожить до 6 месяцев. Бывали случаи, когда решение принимали за два месяца. Иногда люди здесь задерживаются и дольше. После получения статуса защиты иностранцы подпадают под программу адаптации, получают пособие, жилье, обучаются языку и получают помощь в трудоустройстве.
«Каждый может уйти на съемное жилье»
Через 10 дней борисовчанин переехал в новый лагерь. Он находится в деревне Хорбув, в 40 километрах от Бреста по трассе Е-30.
В этом лагере также живет по 3-5 человека в комнате.
— Когда я сюда приехал после карантина, сразу прошел медицинский осмотр. Буквально за несколько минут у меня взяли анализы, сделали рентген, — рассказывает Борис. — Со мной побеседовал доктор, мне выдали таблетки, которые я принимал по рекомендации врача в Борисове — бесплатно и с моих слов. Кроме того, выдали все средства гигиены, постельное белье, даже тазик.
В распределительном лагере есть несколько стиральных машин, большая кухня и набор продуктов, из которых можно готовить. Конечно, есть душ и туалет. Здесь живет человек 60, половина из них — белорусы.
Здесь также действует пропускная система, режим — с 23.00 до 6.00 все должны быть на месте. Но можно уехать на пару дней, письменно предупредив об этом руководство лагеря.
— Меня впечатлило больше всего то, что белорус белорусу здесь — действительно брат, все очень сильно помогают друг другу, атмосфера взаимопомощи небывалая, — рассказывает борисовчанин.
Например, все считают своим долгом обучить всему, что знают сами. Тот, кто живет в лагере, знает, что существуют фонды помощи белорусам, есть помощь финансовая и продуктами от волонтеров из белорусской диаспоры.
— Продукты в лагерь поступают только для белорусов, но когда наши увидели, что афганцы голодают, тут же насобирали им продуктов в лагере и поделились, — рассказывает Борис.
Каждый может отказаться от проживания в лагере и уйти на съемное жилье, им выплачивают 750 злотых. Съемная комната стоит примерно столько же. Поэтому снимать жилье вдвоем проще. Да и волонтеры помогают.
Статус беженца — через полгода
О том, чтобы работать в Польше до тех пор, пока документы не проверят, речи не может быть — запрещено.
— В лагере и так можно жить — здесь сытно кормят. Но все-таки это базовая, довольно простая еда, — говорит Борис. — А люди устроены так: у них воспоминания о домашней еде, хочется вкусняшек. В лагере живут и люди с маленькими детьми. Тут выдают талоны в «бедронку» — сеть супермаркетов, их можно отоварить на все, что хочешь. И, конечно, большая помощь волонтеров-белорусов Бялы-Подляски.
Борис не перестает удивляться взаимопомощи:
— Один из белорусов, который здесь жил, устроился на работу. Когда получил первую зарплату, написал в наш чат: «Первым пяти человекам, кто напишет, кладу на телефон по 20 злотых каждому». Когда похолодало, мне волонтеры привезли очень хорошие и не самые дешевые ботинки.
Борис говорит, что польские власти были не готовы к наплыву беженцев. Но все относятся к этому с пониманием. И он благодарен правительству Польши за то, что они это делают.
Вопрос дальнейшего статуса белорусов рассматривается не быстро — до 6 месяцев. Так называемая «Карта побыта», или вид на жительство, дает право на работу. Все хотят как можно быстрее этот статус получить и как-то обустроить свою жизнь.
— Но здесь нет тех, кто ехал за благами, здесь те, кто бежал от фашизма, — уверен борисовчанин.
Добро пожаловать в реальность!