Как воспринимают в Германии итоги Второй мировой

8 мая 1945 года был для Германии днем освобождения, а не краха. Сегодня, анализируя прошлое, подавляющее большинство немцев едино в такой оценке. Однако понимание этого пришло далеко не сразу.

"Отныне знамена свободы веют над всей Европой, - заявил президент США Гарри Трумэн в выступлении по радио 8 мая 1945 года. - Мир теперь освобожден от диктатора Адольфа Гитлера".

Острые дискуссии

 После окончания Второй мировой войны свобода пришла и на немецкую землю. Однако в Германии еще долго не утихали дебаты о том, как оценивать 8 мая 1945 года. Теме "Как воспринимать 8 мая: как день крушения или освобождения?" были посвящены многочисленные дискуссии в 50 - 80-е годы.

Канцлер Людвиг Эрхард (Ludwig Erhard) заявил 8 мая 1965 года: "Если бы поражение гитлеровской Германии ознаменовало собой конец бесправия и тирании во всем мире, тогда у всего человечества было бы достаточно оснований праздновать восьмое мая как день освобождения. Все мы, однако, знаем, насколько далека от этого наша реальность".

Реальностью был раскол Германии. Тем не менее, в 1970 году, по случаю четвертьвекового юбилея окончания войны, состоялось торжественное заседание бундестага.

Освобождение, но не праздник

Пятнадцать лет спустя западногерманская политическая элита сделала еще один шаг на пути переосмысления нацистского прошлого. Канцлер Гельмут Коль (Helmut Kohl) в апреле 1985-го по случаю годовщины освобождения концлагеря Берген-Бельзен сказал: "Крах национал-социалистической диктатуры 8 мая 1945 года стал для немцев днем освобождения". А две недели спустя федеральный президент Рихард фон Вайцзеккер (Richard von Weizs?cker) в своей ставшей знаменитой речи на торжественном заседании бундестага добавил: "Этот день освободил - освободил нас всех - от человеконенавистнической системы национал-социалистической диктатуры".
А грядущим поколениям немцев фон Вайцзеккер завещал: "Для нас важно, чтобы память об этом оставалась в нас самих - в наших мыслях и чувствах". Однако, хотя 8 мая и должно восприниматься как день освобождения, но эта дата не является днем празднования для немцев, указал Вайцзеккер.
 
Десять лет спустя эту же мысль развил немецкий философ Херман Люббе (Hermann L?bbe). По его словам, то, что победители являются теперь партнерами Германии, с одной стороны, дает повод присоединиться к празднествам. Но с другой стороны, считает историк, не следует забывать, что победа, которую празднуют в Великобритании, является победой над Германией, а освобождение, отмечаемое в Нидерландах, это освобождение от немецкого господства.

Эпохальная дата всемирной истории

По мнению берлинского историка Вольфганга Виппермана (Wolfgang Wippermann), 8 мая 1945 года является эпохальной датой не только для немецкой, но и для всей мировой истории. Она сравнима с такими событиями, как Реформация, Великая французская или Октябрьская революции. Этот день символизировал начало новой эпохи и окончание ужасного времени фашизма.

В связи с этой датой в Германии часто говорится о "часе ноль". По мнению Виппермана, как такового "часа ноль" в Германии, конечно, не было. Многие из тех, кто занимал ответственные должности в "третьем рейхе", продолжили свою карьеру. Так, например, в министерстве иностранных дел Германии членов национал-социалистической партии (конечно, уже бывших) после 1945 года было даже больше, чем до окончания войны.

"Это было бы замечательно - покончить в этот день раз и навсегда со всей нацистской историей и начать все с чистого листа. Но для этого все должны были заново родиться", - считает историк.
 
Ряд немецких историков послевоенного времени рассматривал окончание войны как катастрофу для немцев. По мнению Вольфганга Виппермана, исторически это абсолютно не верно. Подлинной катастрофой была трагедия еврейского народа - Шоа. Долгое время этого в Германии не хотели замечать. В своей исторической речи в бундестаге Рихард фон Вайцзеккер заявил, что геноцид нацистов в отношении еврейского народа не имел аналогов в истории. Шесть миллионов евреев пали жертвами нацистской расовой политики.

Процесс перемен занял десятилетия

 Историк Эберхард Йеккель (Eberhard J?ckel) отмечал, что оценка ситуации современниками (на языке историков - перцепция) нередко не соответствует действительности. Они живут настоящим, и оно для них внешне реально, но они не могут осознать его, так как недостаточно информированы. Лишь много позднее они начинают понимать, что их первоначальная оценка, а значит, и их тогдашнее восприятие были неверными. Изменение умонастроения в Германии объясняется, прежде всего, большей информированностью.

Немцам потребовалось немало времени, чтобы понять истинную сущность нацизма. Со своими взглядами и ощущениями не хотели расставаться, прежде всего, пожилые люди. "Кто много страдал, - пишет историк, - а в этой войне, несомненно, страдали и немцы, - тому нелегко понять и признать, что он страдал напрасно и жертвовал собой ради неправого дела".

Опросы общественного мнения показывали, отмечает историк, что многие долго еще верили, что национал-социализм был хорошей, но неудачно реализованной идеей. А, если и проявлялась готовность признать, что с немецкой стороны были совершены преступления, то часто находились оправдания в том, что их совершала и другая сторона. Процесс перемен в общественном сознании занял несколько десятилетий. Главным в этих переменах было осознание того, что крах в действительности был освобождением.

66 лет спустя после окончания Второй мировой войны интерес к этой теме по-прежнему остается очень велик, хотя время острых дискуссий по кардинальным вопросам осталось позади.