В 2024 году в Беларуси стали интенсивнее «лепить» культ личности из Александра Лукашенко, а к выборам подходят с максимально зачищенным полем. Тем временем демсилы сталкиваются с деполитизацией и растерянностью. Игорь Кулей и политический обозреватель Артём Шрайбман подвели итоги года в программе «Неделя» на «Белсате». Рассказываем о главном из разговора.
Культ личности и новая реальность под выборы
Артём Шрайбман отмечает, что со стороны властей в Минске главным событием 2024 года стала обкатка новой электоральной практики.
«Были две электоральные кампании – в начале года и в конце. Режим для себя решил, что он может в новой, такой туркменско-северокорейской действительности проводить электоральную кампанию», – говорит собеседник «Белсата».
Под туркменско-северокорейским сценарием он подразумевает тотальную зачистку и имитацию, когда даже якобы соперники Александра Лукашенко на выборах говорят, что включились в процесс, чтобы поддержать его.
«Раньше у нас были признаки декоративной конкуренции, которая в некоторых случаях выливалась в неконтролируемые события – в 2006, 2010 и в 2020 годах. Демократические политики могли даже в очень ограниченных и контролируемых обстоятельствах относительно свободно разговаривать по крайней мере несколько недель со своими избирателями, а потом навязывать свои сценарии в день выборов на улицах. Сейчас пространство зачищено тотально. Для демсил остается только информационная работа», – отмечает Шрайбман.
Среди событий года и тренд на формирование культа личности Александра Лукашенко. Этот тренд набирает особые обороты последние два года.
«В этом году это было связано с тремя событиями. Первое – Всебеларусское народное собрание, когда его переизбрали на новую должность и надо было объяснить электорату, почему только единственный лидер у нас, который достоин сразу двух должностей. Поэтому была большая разгонка культа личности в пропаганде и на самом ВНС.
Второе – 30-летие лукашенковского правления летом. Тогда пропаганда просто обезумела. Были циклы пропагандистских передач о Лукашенко, молитвы за Лукашенко, предложили сборники его произведений – я не знаю, что он писал, наверное, его речи хотели издавать. И третий повод – это, естественно, выборы», – говорит Артём Шрайбман.
Все это время наблюдалась необычная для беларусского режима культивация именно личности, ее сакральных качеств и безальтернативность.
Тем не менее, после 2020 года любые политические кампании связаны с определенным дискомфортом для Лукашенко, так как возвращают его к воспоминаниям про 2020 год, считает обозреватель.
По его мнению, Лукашенко хорошо понимает, что все происходящее во время избирательной кампании – имитация.
«Это все чувствуют, видят. Некоторые кандидаты говорят, что мы пошли, чтобы поддержать Лукашенко. Гайдукевич сообщал, что люди, которые подписывались за него, говорили, что проголосуют за Лукашенко, а он сам готов его поздравить.
Насчет комфорта для Лукашенко трудно сказать, мы не можем залезть ему в голову. Но думаю, что ему важно понимать, что новая схема внутренней политики, а это тотальная зачистка, в некотором смысле работает. Она не приводит к каким-то турбулентностям. И это для него важный, позитивный результат этого года», – продолжает Шрайбман.
Система остается в изоляции
В 2024 году Лукашенко много ездил по странам Африки, Ближнего Востока, хвастался участием в ШОС и БРИКС. Но о прорыве на международном направлении не стоит говорить, считает Шрайбман.
«Его не взяли в БРИКС. Ему и некоторым странам придумали ничего не стоящий статус партнера. Да, его взяли в ШОС. Это, наверное, важно для него, чтобы строить отношения с Китаем. Но это не приводит к торговым и экономическим успехам. Торговля с Китаем стагнирует из-за того, что цены на калий падают.
То же самое с другими странами, куда он ездит – Оман, Монголия, Африка. Со всей Африкой у нас торговля, кажется, такая же, как с Литвой или меньше. То есть это не приводит к выполнению тех целей и задач, которые он сам ставит правительству. Он сам это признает. Поэтому это такие вояжи», – говорит политический обозреватель.
Освобождение политзаключенных было самой заметной внешнеполитической инициативой 2024 года. Это, естественно, политический сигнал Западу, но он не сработал, считает наш собеседник.
«Даже нет диалога, не то что идти на уступки», – говорит он.
Если и дальше не будет подвижек, то освобождения могут закончиться, отмечает Артём Шрайбман:
«Потому что никакой другой причины у Лукашенко делать это (освобождать политзаключенных. – Ред.) нет. Я в гуманизм поверить здесь не могу».
Заметным событием внутри страны стал ураган на Гомельщине. То, что власти не смогли нормально отреагировать и организовать помощь людям, в очередной раз показало, что вертикаль не может справиться с серьезными вызовами.
«Это довольно обычное качество этой вертикали. И любой другой. Мы это видели в России на войне, особенно в первый год войны. Если у вас нет алгоритмов самостоятельной автономной работы в необычной ситуации, все растеряются и не могут принять решение. Потому что цена ошибки или того, что начальство посчитает ошибкой, выше, чем возможные последствия от того, что ты сделаешь что-то правильно. Приказ не пришел – вертикаль парализована. Мы это видели в 2020 году и по ковиду, и по ситуации с водой в Минске, и с выборами, естественно», – подчеркивает Артём Шрайбман.
Плана победы нет, а деполитизация есть
Одним из важных событий для демсил в 2024 году стало то, что пропало видение победы, то есть пути или события, через которые можно добиться победы, считает Артём Шрайбман. В 2020 году такое видение давали протесты, в 2021 году – санкции, в 2022 году – начало войны и надежды на перемены по этому поводу, в 2023 году ожидали обрушения российской экономики и контрнаступления Украины.
Надежда на победу или изменения, как всегда, есть. Но у более рассудительных людей надежды сейчас долгосрочные, отмечает эксперт.
«Все более очевидным становится, что это не вопрос ближайшего времени. И это естественно ставит их [демсилы] в ситуацию концептуальной растерянности. Мы видим, как болезненно проходят осмысление этого и споры на этот счет в демократических силах. Кстати, главное событие в демсилах в 2024 году – это, наверное, то, что появился четкое течение внутри демсил, которое открыто выступает за деэскалацию отношений с режимом», – подчеркивает Шрайбман.
Естественной реакцией на отсутствие видения победы и результатов эксперт считает снижение доверия к мейнстримным силам – Офису Светланы Тихановской, Объединенному переходному кабинету и большинству в Координационном совете.
Продолжается и процесс деполитизации, что показали выборы в Координационный совет в 2024 году. Проголосовали только 6723 человека.
«Мы увидели реальный потенциал. Единственная избирательная возможность, которую демсилы предложили, была проигнорирована большинством. Мы можем выделить различные причины – и безопасность, и сложные процедуры, и то, что они затянули с датой, и то, что КС – это не самый главный орган в оппозиции. Но это было воспринято, по крайней мере, международными партнерами оппозиции как провал.
Поэтому это была неудача для оппозиции. Мне кажется, единственное, что в этом всем получилось – это как было все инфраструктурно проведено», – говорит Артём Шрайбман.
Оппозиция внутри оппозиции
За последний год произошли значительные изменения внутри демсил. Из кабинета ушли четыре представителя – Валерий Сахащик, Ольга Горбунова, Валерий Ковалевский и Алина Ковшик. Причем только последняя ушла без претензий. Другие были несогласны с коллегами.
«В результате этих уходов демократические силы внутри этой трехступенчатой структуры – КС, Кабинет и Офис – стали более идейно монолитны», – говорит Артём Шрайбман.
Этой монолитности удалось достичь в том числе за счет того, что по итогам выборов в КС решили, что можно одновременно быть и в Координационном совете, и в других структурах.
«Для них это удобно. Они разговаривают с миром одним голосом. Латушко и Тихановская, мне кажется, находятся сейчас в наилучших отношениях. Но альтернативных голосов в кабинете сейчас нет, в КС они маргинализированы», – говорит Шрайбман.
Альтернативные голоса консолидируются за пределами Кабинета, Офиса или КС. Например, родственники политзаключенных, Ковалевский с Горбуновой и сестрой Марии Колесниковой Татьяной Хомич.
«Но в структурах оппозиции уже есть идейная монолитность, что приводит, мне кажется, к все большему и большему отрыву от альтернативных точек зрения. Если мы будем двигаться дальше по этому пути, может оказаться так, что большинство даже беларусской продемократической общины будет находиться на более взвешенных умеренных позициях, чем политическое представительство», – отмечает Шрайбман.
Чем больше структуры демсил будут идти к безальтернативному идейному существованию, тем больше риск, что они будут терять связь с людьми не только в Беларуси, а и с большинством сегодняшних сторонников, делает вывод Артём Шрайбман.
Добро пожаловать в реальность!