Каким был для Беларуси 2022 год, отсчитывающий последние часы? Главным фактором, который повлиял на Беларусь, стала война России против Украины. Она задала новые тренды, породила геополитические сдвиги, заложила фундамент новой системы региональной и международной безопасности, пишет политолог Валерий Карбалевич.
Что уже очевидно сегодня: война создает новый "железный занавес", "Берлинскую стену" в Европе. И единственной страной, кроме России, которая непосредственно соучаствует в этой дикой антиукраинской авантюре и тем самым оказалась по другую сторону занавеса, оказалась Беларусь.
Война создала для режима Лукашенко вторую линию изоляции. События 2020 года (фальсификация результатов выборов, массовые протесты, политические репрессии) стали причиной международной изоляции официального Минска. Запад не признал Лукашенко президентом Беларуси, другие страны мира отнеслись к нему настороженно, ждали, чем закончится внутренний конфликт.
С началом войны Беларусь оказалась единственной союзницей России. Обе страны оказались в глубокой изоляции. Об этом свидетельствует и позиция других членов ОДКБ, и голосование за соответствующие резолюции в ООН.
Лукашенко не привыкать к международной изоляции. Большую часть своего правления он находится в статусе изгоя. Но сейчас ситуация немного иная. Совершенно другой масштаб изоляции. Сам Лукашенко неоднократно упоминал, какие неравные силы участвуют в этом противостоянии. Мол, двое против 50 государств. "Мы вдвоем соагрессоры, самые вредные и токсичные люди на этой планете", — констатировал Лукашенко во время визита Путина в Минск. Сквозь иронию проступали плохо припрятанные горечь и безнадежность. Вот эта вторая линия изоляции Беларуси породила глубокий цивилизационный ров. Дело даже не в санкциях. Двойная изоляция формирует у сторонников режима психологию крепости в осаде. Со всеми соответствующими последствиями.
Второй вызов, который также стал результатом войны - это сужение суверенитета Беларуси, и непосредственным следствием этого процесса - сужение власти Лукашенко над Беларусью. Что особенно больно для него - страна теряет военный суверенитет. Лукашенко уже не полновластный суверен этой территории. Ведь здесь находятся войска соседней страны, которые подчиняются своему правителю и используют белорусскую территорию так, как им выгодно.
Возникла огромная зависимость Беларуси от России в других сферах: экономической, финансовой, энергетической, логистической, информационной и др. С одной стороны, это спасение для режима Лукашенко. Поэтому, кстати, не сбылись многочисленные прогнозы аналитиков насчет экономического обвала. А с другой стороны, это уменьшение лукашенковской власти. Что очень больно чисто психологически. Можно вспомнить, с каким моральным напряжением он был вынужден посещать Абхазию, как белорусские государственные медиа стремились смикшировать этот прогиб перед Путиным.
Значит, когда возникла дилемма - поделиться властью с белорусским народом или с главой соседнего государства, Лукашенко выбрал второе. По психологии средневекового монарха. Делить власть с плебсом - это позорно. А вот попасть в зависимость от более сильного короля, князя или царя - это, согласно понятиям феодального общества - совсем не так и стыдно.
Но сейчас приходится расхлебывать негативные практические последствия этой зависимости. Его окружение может начать пристально смотреть на Москву, видеть в Путине реального хозяина. Не случайно в последнее время Лукашенко так часто стал говорить о силе и нерушимости белорусской независимости. Ведь чувствует больное место, на которое можно надавить.
Таким образом, Беларусь за «железным занавесом» и сильно урезанным суверенитетом, со статусом соагрессора - вот результат 2022 года во внешней политике.
Что касается внутренних трендов, то здесь мы наблюдали быструю трансформацию авторитарного режима в тоталитарный. Лукашенко в этом году разрушил многие представления авторитетных исследователей о границах, "красных линиях" в общественно-политических процессах. Белорусское общество оказалось более пластичным в руках диктатора, чем это виделось раньше.
Например, много было выводов по поводу того, что превратить Беларусь в Северную Корею невозможно, так как, мол, это же центр Европы, ХХІ век. Однако реальность оказалась гораздо более сложной, чем многим представлялось. Пока здесь еще не Северная Корея, однако по многим показателям Беларусь вернулась в СССР сталинских времен (неограниченная власть карательных органов, огромные сроки заключения по "политическим" статьям).
Очень примечательно, что в конце года резко актуализировалась тема политзаключенных. Тут две причины.
Во-первых, в последние месяцы резко усилился политический террор. Согласно исследованию авторов «Белорусского трекера перемен», количество "политических судов" осенью составило в среднем 145 в месяц против среднестатистической цифры 84 за предыдущие месяцы 2022 года. Если летом в среднем задерживали по 100-120 человек в месяц, то осенью - в 3,5 раза больше.
Здесь действует и логика эволюции авторитарного режима в тоталитарный, и отчаяние от атмосферы "железного занавеса", крепости в осаде, и месть Запада за отказ торговаться политзаключенными.
Во-вторых, опять же поменялись представления о перспективах режима Лукашенко. Какое-то время в экспертной среде доминировала мысль, что долго «сидеть на штыках» невозможно, что не более чем через два года режим то ли рухнет, то ли должен будет начать либерализацию, переговоры с Западом и освобождать политзаключенных. И была популярна мысль, что суровые приговоры политзаключенным не страшны, не надо этого бояться, все равно сидеть этот срок они не будут.
Однако время идет, а режим только укрепляется. Некоторые заключенные уже отсидели свои сроки заключения, вышли на свободу. Часть из них задерживают повторно.
Поэтому и начали звучать сильные упреки в адрес команды Тихановской: почему, мол, вы их не освобождаете.
В общем, 2022 год стал еще одним годом белорусской драмы. И сколько их еще впереди?
Перевод с бел. — EX-PRESS.BY
Добро пожаловать в реальность!