13 декабря Александр Лукашенко назначил министром иностранных дел Сергея Алейника. Назначение произошло через 17 дней после внезапной смерти предыдущего главы МИД Владимира Макея. Как говорят знатоки бюрократических нравов и традиций, назначение нового главы Министерства через 2-3 недели после внезапного отхода предшественника - это норма, пишет политический аналитик Юрий Дракохруст.
На виду и другой аспект бюрократической нормальности назначения - Алейник был первым заместителем у Макея, вторым лицом в министерстве.
Такой выбор выглядит неожиданным разве что в контексте тех слухов, которые витали вокруг назначения. Назывались кандидатуры "варягов" - первого заместителя главы администрации Лукашенко Максима Рыженкова и даже Виктора Лукашенко.
Также ходили слухи, что могут быть назначены "русскомирные ястребы" - заместитель министра иностранных дел Юрий Амбразевич или председатель Международной комиссии Палаты представителей, бывший дипломат Андрей Савиных.
Амбразевич после 2020 года на международных площадках не раз "давал бой" критике политики Лукашенко со стороны Запада и оппозиции и "разоблачал интриги" Запада. Савиных опубликовал концептуальный манифест политики одновекторности и не раз участвовал в разного рода "русскомирных" заседаниях.
Ни в чем таком Сергей Олейник - второе лицо в министерстве - в это же время не был замечен. Что он на самом деле думает по поводу острых политических вопросов, неизвестно. Но в любом случае он не имеет такой отчетливой "кредитной истории", как Савиных и Амбразевич.
Алейник - карьерный дипломат. И, в отличие от многих членов нынешнего белорусского руководства, не имеет военного или спецслужбистского прошлого.
Говорить о самостоятельной внешней политике министра иностранных дел не приходится ни в демократических, ни тем более в диктаторских государствах. Министр-исполнитель политической воли главы государства.
Однако глава МИД и не робот, не винтик. Внешняя политика состоит из нюансов, из оттенков, и на них министр может влиять и их формировать.
Кроме того, любой министр - это всегда советник руководства страны по делам отрасли, которой он руководит. Самостоятельную внешнюю политику глава МИД вести не может, но советовать начальству ту или иную политику он может и должен. И от его советов зависит, какие приказы будут ему отдавать.
Репутация, "кредитная история" министра определяет, чего он может достичь, реализуя заданную ему политику. Думаю, что найти общий язык с западными партнерами сегодня сложно любому руководителю белорусской дипломатии - представителю режима Лукашенко. Но полагаю, что министру с четким антизападным и "русскомирным" "хвостом" найти этот язык было бы особенно сложно - репутация режима, который он представляет, умножалась бы в глазах собеседников на его личную репутацию. В случае министра Алейника этого умножения не будет.
Наконец, само назначение того или иного лица на пост главы МИД - это определенный сигнал о направлении, в котором будет вести дальше внешнюю политику высшая власть.
Назначение Алейника как минимум не означает, что внешняя политика Беларуси попадет в еще большую зависимость от политики Кремля, что белорусский МИД превратится в провинциальный филиал российского МИД.
Эта зависимость и так чрезвычайно высока, она может и углубиться и при министре Алейнике. Но его назначение не является сигналом о том, что так обязательно будет и никак иначе и быть не может. Может быть и иначе, говорит назначение Алейника.
Можно предположить, что он продолжит линию "тихой дипломатии" его предшественника Макея. Продолжатся попытки торговаться с Западом, возможно политзаключенными в том числе, будут предлагаться какие-то комбинации улучшения отношений с Западом и соответственно ослабления давления на режим Лукашенко. С профи Алейником по крайней мере разговаривать будут.
Полагаю, что в Объединенном переходном кабинете вряд ли особенно радуются назначению Алейника. Если бы на должность назначили "хардлайнера", то это было бы знаком сокращения коммуникаций режима с Западом и соответственно открывало бы дополнительные возможности для дипломатии Кабинета. Латушко, Ковалевскому и Остапенко переигрывать Алейника на международных площадках будет сложнее. А кто обещал, что будет легко?
В Москве назначению тоже вряд ли рады. Не то, чтобы сильно расстроены, но там предпочли бы, чтобы белорусский режим не вел вообще никаких самостоятельных игр с Западом. Но, как показывает практика, они скорее не останавливаются.
Перевод с бел. — EX-PRESS.BY
Добро пожаловать в реальность!