Академический директор БИСС (Белорусского института стратегических исследований) Петр Рудковский в интервью "Свободе" анализирует те причины, по которым власти объявляют амнистию.
Петр Рудковский в частности заявляет, что некоторые пропагандисты даже для людей внутри режима становятся определенным раздражителем и препятствием, и подчеркивает, что режим дает четкий посыл: «не думайте, что наступает какая-то оттепель».
- Власти заявили об амнистии до 17 сентября, под которую, возможно, подпадут и «политические». Что может означать этот ход, кому и что хочет этим доказать Лукашенко?
- Увидим, сколько действительно будет освобождено именно политических заключенных. Ведь это может быть и 20 процентов от всего количества, а может быть и 80 процентов — я не исключаю ни одного варианта. Конечно, меньше всего можно ожидать, что это будет 100 процентов, что освободят всех политзаключенных.
Здесь можно привести несколько факторов. Во-первых, серьезное ухудшение экономической ситуации. Экономика уже упала на 5 процентов, к концу года эта цифра может стать еще больше, даже по прогнозам Евразийского банка развития.
Во-вторых, внутри общества из-за репрессий устанавливается низкая мотивация работать, отток профессионалов, эмиграция, снижается налоговая база. Поэтому определенный сигнал, по мнению власти, должен создавать надежду, что в среднесрочной перспективе удастся как-то перезагрузить «социальный контракт».
Другой момент, практически-административный. Это перегрузка пенитациарной системы и большая нагрузка на правоохранителей. Уже ранее Лукашенко сигнализировал, что из-за политических дел более традиционные для правоохранительных органов вещи начинают пренебрегаться.
Еще одно - охладить пыл "ястребов" в пропагандистской и в собственно силовой сфере. Симптомы того, что для власти есть проблемы с этим, появились в статье бывшего главы СТВ Казакова, где он довольно деликатно намекал, что некоторые пропагандисты даже для людей внутри режима становятся определенным раздражителем и препятствием.
- Все обратили внимание на слова генерального прокурора Шведа, которые заявил, что амнистии политических состоится «несмотря на принципиальную позицию Генеральной прокуратуры». Это они так играют у хорошего и плохого следователя? Или силовики стали уже настолько влиятельными, что могут позволять себе такие комментарии?
- Да, это был интересный момент, я здесь одной интерпретации не имею. Хотя, конечно, больше похоже на вашу первую версию - разыгрывание хорошего и плохого полицейского. Лукашенко хочет показать обществу и Западу: "Смотрите, я не такой кровожадный. Если меня не станет во главе страны, то еще более жесткие ястребы придут к власти".
Полагаю, Шведу вряд ли было бы позволено полемизировать с основным направлением, заданным Лукашенко. Раньше случались эпизоды, когда в частных случаях отдельными представителями номенклатуры, например Ермошиной, проявлялось определенное несогласие, но в каких-то безобидных делах. Но не в такой, очень политической и нервной теме.
- Может, Лукашенко почувствовал, что хунвейбины-пропагандисты и силовики слишком много взяли на себя внимания и полномочий, и побаивается, что они могут посчитать себя хозяевами страны. Но им давали медали, грамоты — как все повернуть назад? Не думаю, что Лукашенко, как Сталин в 1930-м, может написать «Головокружение от успехов» и заявить о перегибах на местах.
- Да, я не вижу такого продолжения. Конечно, есть симптомы сталинизации системы. Но выгрызать своих преданных кадров, лоялистов - этого система не может себе позволить. Сталинская система существовала в огромной стране, где были большие возможности пополнять резервы, в Беларуси это нет. Да и ментальность белорусских силовиков и чиновников все же другая.
- Некоторые комментаторы критикуют "экономический" аргумент, которым объясняется необходимость амнистии. Ведь в результате амнистии, очевидно, на свободу не выйдут самые известные политзаключенные и Запад не снимет санкций.
- Да, Запад не изменит своего отношения, и думаю, что режиму это понятно, по этому поводу Лукашенко не питает иллюзий. Но дело не идет о том, как пережить следующие 3-5-10 месяцев. Вопрос в более долгосрочной перспективе. Ведь настанет время определенных политических перемен, инициированных самим режимом. К 1 марта должен быть принят закон о "Всебелорусском народном собрании" (ВНС), позже десятки законодательных актов нужно будет пересматривать, переписывать, потом местные и парламентские выборы. А там не за горами уже и президентские выборы, хотя Лукашенко недавно признался, что опасается этого момента, мол, зря не внесли в Конституцию возможность выбирать президента на ВНС.
Поэтому все это делается с прицелом на последующие годы. Они рассчитывают, что это первый шаг, который даст, возможно, в будущем какие-то шансы на кулуарные переговоры с Западом. Режим хочет пережить эту экономическую рецессию, которая только в этом году составит 6-8 процентов падения. Но если экономическая ситуация будет и впредь ухудшаться, то это очень серьезно. Кто-кто, а Лукашенко это понимает, он сам пришел на власти на волне недовольства социально-экономической ситуацией. И он знает, как легко этим можно воспользоваться.
- Объявленная амнистия будет происходить на фоне продолжения репрессий, которые не уменьшают своих масштабов. Не наблюдается ли в этом определенное противоречие? Тем более что репрессии затрагивают нередко не тех, кто сейчас делает что-то антиправительственное, а тех, кто выходил в 2020 году. Может, режиму логичнее было бы приостановить, приглушить масштаб репрессий?
- Видно, что режим шлет двойной посыл. Один - мы, мол, прислушиваемся к обществу. Но одновременно - "не думайте, что идет какая-то оттепель". Даже если речь идет об амнистии, то режим очень заботится о том, чтобы это не воспринималось как некое ослабление. К сожалению, я прогнозирую, что репрессии будут продолжаться в той или иной форме.
- Вы упомянули президентские выборы и слова Лукашенко, жаль, мол, что не внесли в Конституцию вариант выборов президента на «Всебелорусском собрании». Или это просто проверка реакции, или он действительно созрел до того, чтобы даже юридически покончить со всеми этими формально демократическими процедурами?
- Похоже, что это просто такая экспрессия Лукашенко, человека, который очень часто проговаривает свои внутренние ощущения и желания, он никогда не сдерживал себя в этом. Ведь, чтобы это все изменить, нужно внести изменения в Конституцию, которую недавно приняли. Это очень хлопотная вещь, которая к тому же будет очень специфически восприниматься в обществе и номенклатуре.
- Кроме амнистии, объявлена и идея лишения гражданства "врагов государства", "беглых". Как это можно осуществить, если Конституция запрещает лишать гражданства?
- Многое объявляется на уровне запугивания. Это как российская пропаганда постоянно намекает то на ядерное оружие, то на другие страшные последствия. Я не исключаю, что единичные попытки лишить гражданства будут, но не думаю, что массово. Выйти из рамок закона в таком пункте будет чрезвычайно серьезным перегибом. Особенно в международном плане, когда режим рассчитывает в перспективе добиться какой-то отмены санкций.
Такая риторика (о лишении гражданства) помогает маскировать послабление и уступки, связанные с амнистией. Режим готов идти на те уступки, которые будут оценены на Западе, но не хочет показывать свою слабость внутри страны.
Перевод с бел. — EX-PRESS.BY
Добро пожаловать в реальность!