Политолог Валерий Карабалевич в эфире "Свободы" комментирует очередной визит Лукашенко в Россию.
- Я думаю, что Лукашенко формирует такой сеанс психотерапии для Путина. Путин оказался в сложной психологической ситуации, когда вокруг сплошной негатив. На военном фронте не получается, переговоры с западными лидерами идут очень напряженно, переговоры с канцлером Австрии, по словам австрийского политика, были очень тяжелые. Все это создает негативный фон. И тут приезжает Лукашенко, говорит, что Путин, вообще Россия – наш старший брат, правильно сделала Россия, что начала войну с Украиной, так как в противном случае Украина начала бы войну; тут белорусские спецслужбы получили уникальную информацию про Бучу, доказывающую, что это спецоперация британской разведки. Для больной путинской души это бальзам, поэтому он и обращается к этим аргументам.
Взамен Александр Григорьевич может получить какие-то реальные экономические дивиденды. Это такой хороший бартерный обмен, с точки зрения белорусского лидера. Я бы обратил внимание, что риторика Лукашенко была более агрессивной, антизападной и антиукраинской, чем у самого Путина. Я думаю, что за этими лоялистскими репризами в адрес России Лукашенко хочет спрятать свое нежелание реально участвовать в этой войне, посылать белорусские войска в Украину, отделаться словесной риторикой и взамен еще получить какие-то экономические льготы. Вполне рациональный подход.
- Значит, все-таки нежелание участвовать. При всем трагизме ситуации есть одна очень смешная история, связанная с Лукашенко. Это уже превратилось в мем – его объяснение, почему России пришлось напасть: потому что иначе Украина напала бы на Беларусь. И вот из этого его выступления перед своим Генштабом, перед своими людьми сделали очень много смешных мультиков, видосиков, как говорят. Но самое в этом смешное (извините меня за слово "смешное" во всей этой истории), что на пресс-конференции с Владимиром Путиным он произнес ту же фразу, над которой все уже устали смеяться, но только уже в применении к России.
Он вообще знает, что над ним смеются, или не в курсе?
- Александр Григорьевич счастливый человек, он не пользуется интернетом, наверное, как и Путин, и это спасает его душевное равновесие. Ему вряд ли сообщают и передают эти мемы. Лукашенко плохо понимает юмор, не любит анекдотов про себя, поэтому он в полном недоумении по этому поводу. Смысл этого – за такой агрессивной антизападной, суперлоялистской в отношении России риторикой спрятать свое нежелание ввязываться в эту нехорошую историю, а взамен получить от России какие-то возможные экономические компенсации за то, что Беларусь оказалась единственным союзником России в этой войне.
В той ситуации, в которую попала сегодня Россия, – беспрецедентной изоляции, когда все от нее отворачиваются, – есть политик, лидер такого государства, как Беларусь, который занимает совершенно противоположную позицию, говорит, что Россия – наш старший брат, произносит только комплименты в адрес российского руководства. Понятно, что на этом фоне это единственный союзник. Как может большинство россиян относиться к такому политику? Понятное дело, с симпатией, по-другому просто быть не может.
Что касается искренности, вы знаете, во-первых, искренность в политике, на мой взгляд, имеет небольшое значение. Во-вторых, образ авторитарного лидера, который 28 лет жесткими авторитарными методами удерживает власть, мало совместим с искренностью. Понятно, что Лукашенко в 2020 году в момент массовых политических протестов в значительной мере удержался у власти благодаря российской поддержке. Теперь на эту российскую поддержку он и опирается, у него просто нет другого выхода, он попал в эту колею и просто не может из нее выскочить. Поэтому он вынужден идти в обнимку с Владимиром Путиным против всего остального мира. Это трагедия для белорусского народа, трагедия для самого Лукашенко, но другого выхода у него нет.
- Трагедия в том смысле, что он потерял идентичность, он больше не принадлежит себе, он уже не может говорить то, что думает, как раньше, лавировать, он растворяется во Владимире Путине.
- Нет, я бы не сказал. Лукашенко изо всех сил пытается сохранить автономию от России, более того, пытается расширить ее по мере возможностей и одновременно получать от России различные дивиденды, различную поддержку. Вот этой виртуозной игрой на российских имперских комплексах Лукашенко овладел просто идеально. В предыдущие годы, когда были какие-то конфликты в отношениях между Минском и Москвой, между Лукашенко и Путиным, что делал Лукашенко? Он начинал скандалить. Обратите внимание, во всех белорусско-российских конфликтах именно Лукашенко выносит конфликт в публичную плоскость, начинает стучать кулаком по столу, апеллировать к российской элите и обществу: дескать, смотрите, у вас единственный союзник – Беларусь, и вы жалеете на него деньги? Это же непорядочно!
Как ни странно, это работает. То есть Лукашенко понимает, на какие точки надо нажимать (это имперские комплексы), и взамен получать реальные экономические, политические и информационные дивиденды, что и позволяет ему столько времени удерживаться у власти.
- То есть, как я понимаю, он вербально растворяется, а на самом деле продолжает оставаться себе на уме: я готов поддакивать Владимиру Путину публично, я готов быть его тенью, я готов даже быть более агрессивным в своей риторике, чем он, но только для того, чтобы в конце концов получить от этого конкретную выгоду.
- Да. Обратите внимание, сегодня Россия ищет, кого еще послать на войну, мобилизуют каких-то людей из Южной Осетии, вроде бы собираются приехать какие-то арабские добровольцы и так далее. А тут Беларусь, ближайший союзник, но почему-то белорусские войска не участвуют в этой войне. Более того, Лукашенко сейчас пытается соскочить в образ миротворца, говорит: я готов помирить двух славянских братьев, звонил Зеленскому, звонил Путину. Очень долго рассказывал, как он организовал эти первые переговоры, которые состоялись на территории Беларуси. Он был бы очень доволен, если бы снова удалось соскочить в этот образ миротворца, как это произошло после Крыма, после 2014 года, когда Лукашенко очень эффективно занял позицию нейтралитета и благодаря этому разморозил отношения с Западом. Он хочет второй раз войти в эту реку, поэтому его поддержка России в этой войне больше ритуальная, риторическая, а не в полной мере реальная.
Добро пожаловать в реальность!