Что останется от Беларуси после интеграции? Отвечает заместитель редактора «Коммерсанта»

Меня в этом документе не смутило ничего, кроме того, что он не опубликован. Если это и подделка, то она настолько идеальна, что в ней ничего не вызывает сомнений. То, что этот документ не опубликован, скорее всего, связано с какими-то личными приоритетами Александра Лукашенко. Я верю, что этот документ настоящий.

С российской точки зрения этот документ нужно публиковать. Там мало или вообще нет формулировок, за которые общественное мнение может зацепиться.

Это не окончательный документ, это очередной шаг в интеграционном процессе. От попытки форсированной интеграции по всем фронтам перешли к проверке гипотезы российского Минфина, согласно которой все прежние попытки интеграции не удавались ввиду особенностей белорусской налоговой системы.

Вопрос о единой валюте Беларуси и России обсуждался очень давно. России это немного надоело. И в Москве подумали, что, может, все дело в том, что у нас разобщены финансовые системы и центральные банки.

В декрете довольно хорошо разработана интеграция банковских систем, небанковского финансового сектора, налоговых систем и таможни. Россия сняла предложение о принятии общего Налогового кодекса и предложила межгосударственное соглашение о гармонизации налогов.

Сюжет о едином рынке энергоресурсов рассматривается в декрете с точки зрения таможни. Российская гипотеза заключается в том, что если Беларуси предложить интеграцию финансовых рынков, то интеграция топливных рынков произойдет быстро.

Эта гипотеза будет проверяться до конца 2023 года. Там нет никаких окончательных решений. И не исключен и отрицательный результат - что дело не в финансовой системе. Я думаю, что так и произойдет.

Центральный банк РФ и Минфин видят угрозу в специализации финансовой системы Беларуси на обслуживании российских транзакций с третьими странами, в схеме российского офшора во взаимодействии с остальным миром. Сделать это из нынешнего состояния легко. Предлагается альтернатива этому.

Этот договор, если он будет выполнен, лишит Беларусь возможности стать российским оффшором, посредником в российских сделках с такими странами, как Иран и Венесуэла.

Этот договор усложняет для Беларуси такой вариант - использование слабостей большого соседа, зарабатывание на нем. Это как в животном мире есть птицы, чистящие пасти крокодилам. Это не очень красивое зрелище, но птицам хватает. И это не паразитизм, это взаимовыгодное сосуществование. И птица при этом суверенная, она может улететь. Только тогда ей будет нечего есть.

Этот договор в рамках ЕАЭС. Насколько я понимаю, ЕАЭС не вызывает в Беларуси особого неприятия.

С точки зрения клиентов банков, интеграция финансовых систем России и Беларуси, безусловно, выгодна. Значительно более широкий финансовый рынок, на который белорусов пустят практически на уровне резидентов.

Если у вас налоги как в Смоленской области, финансовая система как в Смоленской области, то, наверное, у вас и цены на газ — как там. Но при этом полицейская система как в Смоленской области Беларуси не гарантирована — она там будет своя, как в Беларуси. Но непонятно, хорошо ли это.

Бензин как в Смоленской области - ну, наверное. Он там дешевле, чем в Беларуси.

Главный соблазн в этом договоре заключается в том, что Россия с 2014 года живет в другом режиме функционирования Центробанка. У нас плавающий рубль, режим таргетирования инфляции. Несмотря на любовь России к эпатажу на международной арене, это не ведет к серьезной инфляции. В Беларуси с этим больше проблем (в Беларуси в 2021 году годовой рост потребительских цен составил 9,97%. - Ред.).

В Беларуси довольно архаичные принципы регулирования денежно-кредитной политики. В России сейчас инфляция около 8%. "Как в США", - так у нас шутят. Если не случится ничего экстраординарного, она снизится до 4-5%, это комфортная инфляция. Белорусская инфляция имеет риск стать турецкой.

Если оценивать этот документ по шкале "федерация-конфедерация", то конструкция больше похожа на конфедерацию. В документе больше уважения к формальному суверенитету Беларуси.

Романтическое видение предусматривает, что хорошие общие правила выгодны всем сторонам. На принципы антиинфляционной политики перешли почти все страны мира, Беларусь становится мировым исключением.

А циничный ответ заключается в том, что мы можем объединить законы, но можем ли мы объединить беззаконную практику? Нет, это остается на волю того, кто практикует беззаконие. Поэтому беззаконие в Беларуси будет не такое, как в России, оно будет суверенное. Беззаконие объединить невозможно.

За два последних года в Беларуси в некотором смысле суверенитета стало даже больше. Ну и как - понравилось?