Открой любое белорусское СМИ в любое время, и там обязательно будут новости о санкциях, интеграции и уголовных преследованиях. Газета «Белорусы и рынок» поговорила с экс-министром экономики РФ, ученым-экономистом и политиком Андреем НЕЧАЕВЫМ. Какими ему видятся наши события? О единой валюте, «марше пустых кастрюль» и пользе подавленных протестов — в этом интервью.
— Сейчас экономисты делают разные прогнозы относительно того, насколько может сократиться рост ВВП Беларуси от санкций ЕС и США. Каков порог, после которого может случиться дезорганизация экономики?
— Во время пандемии экономика Великобритании упала на 8 %, и никакой дезорганизации не произошло. В 90-е годы ВВП России упал на десятки процентов, и тем не менее, как вы видите, страна не распалась и экономика не развалилась. Но, безусловно, 90-е годы были для России очень непростыми.
С точки зрения поступления валюты санкции — это довольно серьезный удар по экономике Беларуси. Скорее всего, Александр Лукашенко прибегнет к помощи старшего брата, и Москва компенсирует Минску потери. Кремль и дальше будет предоставлять льготные займы, отсрочки по долгам и льготные цены на энергоносители. Займы, скорее всего, потом спишут.
— Чего хочет Россия взамен на свою помощь?
— Думаю, однозначного ответа на этот вопрос ни у кого в России нет. Когда дело касается борьбы с оппозицией, то кремлевские башни консолидируются. В отношении внешней политики единодушия гораздо меньше. Пока преобладающая линия, как мне кажется, — держать Беларусь в качестве управляемого буфера и не дать ей интегрироваться с Европой.
После того как в России прошло обнуление президентских сроков, единое государство как способ сохранения власти Путина потеряло свою актуальность. Потребность создания реального единого государства отошла на второй план.
— На глубокую интеграцию с Россией Александр Лукашенко, пожалуй, не согласится…
— Смотря что понимать под интеграцией. Как мне кажется, он не готов поступиться своей властью внутри страны. Но готов на другие шаги. Главное, чтобы не было покушения на политические полномочия. Это, конечно, мои фантазии, но они не лишены некоторых оснований.
— Насколько далеко может зайти интеграция России и Беларуси? Где та точка, в которой Лукашенко скажет: «Дальше нельзя!»?
— Если говорить об экономике, то эта точка существует уже пару десятилетий. Называется она «единая валюта». Лукашенко согласен на российский рубль, но при условии, что у него тоже будет право эмиссии. Россия же со времен Бориса Ельцина однозначно ставила вопрос, что единым эмиссионным центром будет Центральный банк Российской Федерации.
Отказаться от возможности печатать деньги — это ответственное решение. Единая валюта, скорее всего, не помешает Александру Лукашенко и дальше управлять страной, но белорусской экономикой он будет управлять гораздо меньше. Возможность печатать деньги не раз выручала многих правителей.
Поэтому кардинально новый шаг в экономической интеграции будет сделан тогда, когда появится единая валюта. Больше двадцати с лишним лет Лукашенко этот вопрос откладывал. Недавно к нему опять вернулись во время переговоров, но, насколько я понимаю, пока ничем дело не закончилось.
А в политической сфере, полагаю, Лукашенко не пойдет ни на какое серьезное ограничение своих полномочий, по крайней мере в части внутренней политики.
— Если абстрагироваться от политических и национальных аспектов, кошелек обычного белоруса выиграет от единой валюты?
— Всегда лучше иметь более сильную валюту, чем более слабую. Конечно, российский рубль с 550 млрд долларов в золотовалютных резервах и большим российским экспортом намного более устойчив, чем белорусский. Но в России скоро будут свои проблемы. Зеленая сделка ЕС, глобальная зеленая трансформация — это огромный вызов для экономики России. Думаю, в среднесрочной перспективе спрос на традиционные российские углеводороды может снизиться драматически. При этом никто в России пока не ищет ответа на этот вызов.
Тем не менее российская экономика масштабнее и в гораздо лучшем положении, чем экономика Беларуси. Поэтому с точки зрения бизнеса и населения, конечно, более сильная валюта выгодна. Другое дело, что с введением российского рубля может произойти скачок инфляции в Беларуси.
— Какая взаимосвязь между сокращением темпов роста ВВП и настроениями людей? Может ли ухудшение уровня жизни привести к новой волне протестов?
— Полагаю, что 95 % людей вообще не знают, что такое ВВП. Его падение их совершенно не возбуждает. Вопрос в следующем: сколько будет потеряно рабочих мест, насколько будут сокращены бюджетные расходы и в каких категориях. Вряд ли Александр Лукашенко сократит зарплаты правоохранительным органам. Значит, в условиях сжавшегося бюджета должны будут пострадать другие категории граждан.
Мне нравится шутка про схватку холодильника с телевизором. Раньше мне казалось, что холодильник должен сказать свое слово быстрее. Однако я несколько раз ошибался в прогнозах такого рода применительно к России.
Доходы россиян падают с конца 2012 года, но все равно экономика в гораздо более благостном состоянии по сравнению с началом 90-х годов, когда произошел абсолютный развал финансовой сферы и, главное, потребительского рынка.
Сейчас россияне адаптируются: исчез пармезан — перешли на сырный продукт с пальмовым маслом. Вот когда исчезнет и сырный продукт, тогда люди выйдут на улицу.
В Беларуси ситуация немного другая. У вас массовые протесты были не по экономическим причинам. Поэтому я не исключаю, что у белорусов запас терпения меньше. Но тем не менее люди будут адаптироваться до тех пор, пока не наступит ситуация потенциальной угрозы голода, экономического хаоса, массовой безработицы, как это было в России в начале 90-х годов. Мне кажется, что «марша пустых кастрюль» в ближайшее время ждать не стоит.
— МИД России заявил, что в ЕАЭС прорабатывается консолидированный ответ на санкции Запада. Будет ли достигнута общая позиция в ЕАЭС? И вообще, насколько эффективны контрсанкции для тех, кто их вводит?
— России вряд ли удастся убедить ЕАЭС ввести общие контрсанкции. Российская экономика более масштабна, чем экономика ее партнеров по ЕАЭС. Но если отбросить ракеты, то при сырьевой ориентации экономики России, чем она реально может угрожать Западу? Откажется поставлять нефть и газ? Это смешно.
Россия ввела контрсанкции в отношении западных продовольственных товаров. В результате на практике оказалось, что они направлены преимущественно против российского населения. Выросли цены на целый ряд продуктов питания, что бывает всегда, когда снижается предложение и конкуренция. Кроме того, на рынке появились опасные для здоровья продукты питания вроде упомянутого сырного продукта с пальмовым маслом.
Российский производитель не смог заменить по количеству, и особенно по качеству, продукты питания, попавшие под контрсанкции. Насолить пятидесяти итальянским фермерам, конечно, можно, но на большее рассчитывать не стоит. То же и в Беларуси. От контрсанкций пострадают несколько десятков фирм в Польше или Литве, но их правительства им что-то компенсируют, и они уйдут на другие рынки. Вот и весь эффект от контрсанкций.
— Вам не кажется, что российская действительность все больше напоминает белорусскую?
— К сожалению, российское руководство очень активно использует белорусский опыт. Может быть, не специально, но в каком-то смысле Беларусь — это полигон для тестирования, насколько можно закручивать гайки, не срывая резьбы.
Мне кажется, что власть понимает только язык улиц. Так, небольшая либерализация в России произошла именно после массовых выступлений против фальсификации выборов в Госдуму в 2011 году. Разумеется, уличные акции должны проводиться без риска для жизни людей: не подставляя их под дубинки, аресты и тюрьмы.
Но какими бы несвободными, недемократическими ни были выборы, в них нужно участвовать. Например, в России на муниципальном уровне оппозиционные кандидаты часто выигрывают выборы. В той же Москве сейчас несколько десятков оппозиционных муниципальных депутатов (причем от реальной оппозиции, а не от системной). Просто у власти не хватает ни возможностей, ни креативности, ни ресурсов для того, чтобы совсем заблокировать оппозиционных кандидатов.
Кроме того, большую роль должно играть активное просветительство. Важно объяснять людям правду, показывать реальную ситуацию и говорить о тех реформах, в которых нуждается абсолютное большинство граждан. Проще говоря, надо показывать людям реальную ситуацию и то, каким может быть будущее страны.
И еще одно. Важным направлением мне видится протест по конкретным поводам. В России, безусловно, сейчас наблюдается рост протестов по экологическим вопросам. Были протесты против точечной застройки, против вопиющих коррупционных действий региональных властей или тот же Хабаровский протест.
— Какой с них толк? Протесты в Хабаровске сошли на нет. Люди живут той же жизнью, как и раньше.
— И да, и нет. Говоря формально, действительно губернатором стал кремлевский назначенец. Но после этих протестов власть уже не будет так легко плевать в лицо хабаровчанам. Когда загорится в следующий раз, никто не знает. Но наверняка загорится.
Ольга Шавела, belmarket.by
Добро пожаловать в реальность!