Александр Лукашенко продолжает пиариться на теме образования. На совещании 6 июня он всыпал профильным чиновникам за то, что нахомутали-де с системой подсчета баллов на централизованном экзамене (ЦЭ). Велел не прятаться от общества и не вилять, как он выразился, хвостом, пишет политический аналитик Александр Класковский.
"Проверка показала, что технического сбоя не было, <…> и я не подвергаю сомнению то, как вы там считали. Мои претензии в том, что люди вас не понимают…" — заявил Лукашенко.
Ему явно нравится снова оказаться в роли мудрого царя, заступника простых людей, который чихвостит нерадивых бояр.
Вождю представилась редкая теперь возможность оседлать популизм
Сейчас возможностей зарисоваться в такой роли у правителя все меньше, что его, надо думать, огорчает. Ведь он и пришел к власти как талантливый популист (верну светлое советское прошлое, разгромлю номенклатурную мафию и т.п.), и потом долгое время успешно эксплуатировал эту нишу. Я, мол, президент из народа и потому чутко реагирую на его чаяния, ставлю на место глупых или зарвавшихся чинуш.
Но потом ресурсы популизма стали иссякать. Прежде всего в материальной сфере. Нереформированная экономика стала топтаться на месте, Москва начала скупее дозировать поддержку. Теперь вот из-за конфронтации с Западом экономика много теряет из-за санкций. В общем, не до жиру.
Истощилась база для популизма и в политической сфере. До поры до времени Лукашенко козырял действительно немалой электоральной поддержкой. Социологические опросы показывали, что хотя на выборах вождю режима приписывали некую (с каждой кампанией все большую) долю голосов, но и реально набирал он больше, чем оппозиционные соперники. А вот в 2020-м, судя по косвенным данным, правитель де-факто проиграл Светлане Тихановской.
Мирное восстание 2020-го показало, что значительная часть общества переросла авторитарного вождя, захотела перемен, новых лиц во власти. А поскольку уступать ее для Лукашенко было немыслимо, то осталось одно — ужесточить режим так, чтобы инакомыслящие не могли ни дохнуть ни охнуть.
Так что риторика вождя о своей всенародноизбранности подувяла. Напротив, Лукашенко стал говорить, что зря вот не ввели выборы президента через Всебелорусское народное собрание (то есть междусобойчик номенклатуры и тщательно отфильтрованных лоялистов).
Оправдывая эту идею, правитель заметил, что "далеко не все из миллионов избирателей могут быть действительно погружены во все процессы". То есть, если без обиняков, выборы — не их ума дело. Вот так выдыхается политический популизм, когда теряется реальная опора на массу.
"Слушайте, полкурса — черви!"
А вот тема образования — относительно нейтральная (хотя де-факто режим политизирует все сферы жизни). И здесь можно оттянуться, включив привычный популизм. Тем более что Лукашенко, некогда окончивший Могилевский пединститут, считает себя большим знатоком этой проблематики. Добавьте к этому волюнтаристское мышление, веру в то, что все трудные вопросы можно решить директивными методами, — вот вам и непрерывный кошмар в белорусском образовании.
Вождь то и дело требует от чиновников покончить наконец с экспериментами в этой области, завершить ее реформирование. Однако сам раз за разом ставит образование на уши.
На заре своего президентства он развернул борьбу с "националистическими" учебниками. Потом настоял на переходе школы с 12-летки на 11-летку. Под предлогом создания равных условий для детей была де-факто сокрушена система гимназий и лицеев, то есть подорваны возможности углубленного образования для одаренных, талантливых учеников.
Красноречивой в плане компетентности высокого начальства была сценка, когда в 2008-м Лукашенко и тогдашний глава Брестской области Константин Сумар обсуждали написание слов "раненый" и "раненный". Так называемый губернатор очевидно не знал разницы между прилагательным и причастием и считал эту дифференциацию заумью, блажью учителей: "Если он раненый, какая разница куда: в плечо или что-то другое". — "А надо как?" — простодушно поинтересовался правитель.
Благо, что до указа о единообразном написании слова "раненый" дело не дошло. Но в целом систему образования — в том числе и высшего — перетряхивали почти перманентно.
Если говорить о вузах, то в 2014 году Беларусь формально стала участницей Болонского процесса, однако де-факто так и не вписалась в него из-за специфики политического режима. В его понятиях студенческое самоуправление, выборы ректоров — это недопустимая крамола.
Когда же в школу пошел Николай, младший сын правителя, тот стал твердить, что школьная программа слишком трудна, нужно ее разгрузить. В 2019-м потребовал, чтобы занятия в школе начинались не раньше девяти утра. Диктовал, как преподавать те или иные предметы: "Недавно я посмотрел, как в восьмом классе изучают биологию: слушайте, полкурса — черви! <…> Да, надо знать про это существо, но зачем его дотошно изучать?"
В итоге задерганные профильные чиновники не знают, как угодить вождю. И раз за разом попадают под раздачу.
В 2020-м люди тоже отреагировали на цифры, но получили по голове
По большому же счету, уровень знаний, который дают школа и вуз, для руководства режима не на первом месте. А уж развитие творческого мышления и вовсе представляется опасным делом. Главное — привить лояльность. Лукашенко называет это патриотическим воспитанием.
Еще один его идефикс в этой сфере — железная дисциплина. Режиму важно формировать послушных исполнителей. Также власти ориентированы на то, чтобы затыкать кадровые дырки за счет принуждения.
Между тем кадровые проблемы, в частности в медицине, обострились в связи с массовым оттоком специалистов за границу, в том числе по политическим причинам. Но создать для молодых специалистов-медиков (как, впрочем, и для других) хорошие условия непросто. Тем более нереально сегодня смягчение политического режима. Так что в руки берется привычный кнут.
23 мая на совещании по здравоохранению Лукашенко велел разобраться с медиками, которых принимали на учебу в рамках целевого набора: "И никаких отговорок после того, как отучился. Ты должен пять лет там отработать. Замуж, еще куда-то там… Это не принимается".
Сегодня он снова потребовал добиться обязательной отработки от выпускников-целевиков, повторив полюбившуюся формулу: "Замуж не замуж, все равно отработать надо. <…> И это время должно быть солидным. Не два-три года, а минимум пять лет".
Да, целевиков проще принуждать, но ставка на такой облегченный (конкурс ниже) вариант поступления в вузы может влиять на качество кадров. Однако тут тоже не до жиру.
При этом на сегодняшнем совещании Лукашенко потребовал обеспечить справедливое отношение к абитуриентам при поступлении, включив тот же популизм: "Подчеркну: ошибок или, не дай бог, злоупотреблений здесь быть не должно. Вы мою позицию знаете: должно быть справедливо и понятно для людей".
По поводу же скандала вокруг подсчета баллов на ЦЭ прозвучало: "Если допустили ошибку, надо ее признать. Чего мы прячемся и виляем хвостом перед обществом? Допустили ошибку? Да, допустили — исправили, вовремя поправили, благодаря тем же людям, которые на это отреагировали. Не надо прятаться и чего-то бояться".
В общем, тот случай, когда можно блеснуть якобы демократизмом и обратной связью. Но в 2020-м, если разобраться, люди тоже отреагировали на цифры — речь шла о сфальсифицированных результатах выборов. Однако там уж правителю было не до популизма: недовольные получили и продолжают получать дубинкой по голове. Власть — это святое.
При этом избирательные комиссии, рисующие угодные вождю результаты в протоколах, во многом формируются именно из школьных педагогов. Нелояльных, "слишком умных" из их рядов постарались вычистить, остальных затуркали, превратили в безропотную политическую обслугу режима. И это — один из самых печальных моментов деградации, морального падения образовательной сферы.
Добро пожаловать в реальность!