Беларусь снимает ограничения на пересечение своей наземной границы — как для иностранцев, так и для белорусов. Запрет перестанет действовать уже в ночь на 3 апреля. Соответствующее постановление правительства накануне подписал Роман Головченко. И нет, это не первоапрельская шутка.
Правда, невольно напрашивается вопрос: почему именно сейчас власти разыграли этот аттракцион неслыханной щедрости? Запрет действовал еще с конца декабря 2020 года, якобы в связи с эпидемиологической обстановкой. Но если сравнить статистику Минздрава тогда и сейчас, будем честны, цифры не то, чтобы сильно отличались: на 21 декабря 2020-го было зарегистрировано1893 новых случая коронавируса и 9 смертей, на 1 апреля 2022-го — 1139 случаев заболевания и 10 смертей.
К тому же так удивительно вышло, что вначале Совмин подписал постановление, и лишь на следующий день Минздрав дал пояснения и подробности. Быть может, дело не в пандемии?
— Не думаю, что отмена ограничений всерьез связана с ковидом, — отмечает в интервью Филину аналитик BISS Вадим Можейко, — просто потому что в последние годы в Беларуси, да и не только в ней, все подряд обосновывают ковидом. Ввели ограничения, потому что коронавирус, передачи в тюрьмы не принимают, потому что коронавирус, и так далее.
Как мы понимаем, ковид — это не причина, а скорее, повод, причем он может быть поводом как для введения запретов, так и для их отмены. А по поводу доверия официальной статистике по ковиду я бы и вовсе не вспоминал.
Почему в действительности отменили ограничения на въезд и выезд по земле? Эксперт говорит, что странной в теперешних условиях выглядит не отмена, а введение запрета:
— Времена, когда авторитарные режимы препятствовали эмиграции людей — это времена ХХ века, когда людей воспринимали как ресурс. Именно поэтому, например, Советская Россия с первых лет своего существования стремилась ограничить перемещение граждан, точно так же было в случае с ГДР — сперва людям не мешали уезжать, но когда тенденция стала массовой, построили Берлинскую стену.
В ХХІ веке авторитарные режимы не мешают эмиграции, а наоборот, ей способствуют. Они заинтересованы в том, чтобы все несогласные уехали подальше и им не мешали. Конечно, с учетом развития интернета и коммуникаций представление о том, что уехавшие исчезли из публичного поля и вообще не важны — в корне неверное, но старые авторитарные лидеры примерно так это и воспринимают.
Поэтому значительных проблем для эмиграции они не создают, и мы видели, сколько было эмигрантов из Беларуси после 2020 года, как сейчас активно уезжают многие и из Беларуси, и из России. И хотя на этом пути есть немало бюрократических препон и логистических трудностей, но всерьез воспрепятствовать и настроить людей остаться в стране режимы, в общем-то, не стремятся.
К тому же поверить, что человек твердо намерен уехать из страны и тут узнает, что через Каменный Лог на машине нельзя и говорит: «Ну, тогда нет, остаюсь» — согласитесь, это сложно себе представить.
Поэтому, говорит Вадим Можейко, решение об отмене запрета на пересечение наземной границы выглядит довольно логичным.
Не продиктована ли отмена ограничений желанием властей сыграть, как это было в 2014 году, на факторе украинских беженцев — мол, смотрите, мы все-таки братский народ, и в отличие от загнивающего Запада, принимаем к себе людей, бегущих от войны, без всяких там ПЦР-тестов?
— В принципе, мы и так все последние недели видели информацию, что беженцы прибывают на южную границу и их встречает Красный Крест, — говорит аналитик. — Очевидно, что есть разница между тем, что было в 2014 году и сейчас. (По данным представительства ООН, в 2014 году в Беларуси находилось около 30 тысяч украинских граждан, но за получением официального статуса беженца за три года обратилось всего около 2300 человек. А с начала марта по 1 апреля 2022 года, по сведениям Госпогранкомитета, в Беларусь прибыло около 12 тысяч граждан Украины — Ф).
Но само по себе существование ограничений этим процессам не мешало: если человек бежит от войны, то последнее, что его волнует — это какие там правила перехода белорусской границы. Так что, думаю, с украинскими беженцами это решение также не связано.
— Не хотелось бы вдаваться в конспирологию, но на фоне заявлений «кругом враги» и «возможны провокации на южных границах» открывать эти самые границы — выглядит странно…
— Если вы обнаружили не только в заявлениях, но и в действиях белорусской власти взаимоисключающие пункты или отсутствие системной логики — согласен, так оно и есть, прямо скажем, это не первый случай и явно не последний. Нелогичных действий режима очень много, и будет не меньше.
И все же, считает аналитик, главное стремление белорусских властей — не только не удерживать своих граждан, но «выдавить» всех нелояльных. А заодно и заработать на этом — например, повысить цены на апостиль или поднять до «экономически обоснованных» тарифы на услуги ЖКХ для всех, кто уезжает из страны больше, чем на 30 дней.
— Такие решения очень в духе современной автократии. Звучат они не очень по-людоедски, и за то, что будет повышенная коммуналка для политэмигрантов, никакие европейские политики не начнут критиковать Лукашенко, а для бюджета это лишняя копеечка.
Новой волны эмиграции власти не боятся, наоборот, даже рады. И очевидно, что репрессии, связанные не с уголовным преследованием политических противников, как в случае Северинца, Статкевича, Тихановского, а с административными арестами, штрафами, с повторными задержаниями людей за акции, проходившие два года назад — это очень прозрачный намек всем тем, кто против власти: смотрите, бойтесь и уезжайте подальше.
И нельзя сказать, что это совсем уж нерабочая тактика: десятки тысяч людей уже уехали в самые разные страны. Примерно этого власти добиваются, тем более, что отъезд самых ярких, заметных, активных лидеров сообщества негативно сказывается на мобилизации тех, кто остается в Беларуси. Среди прочего, такое выдавливание несогласных из страны — фактор стабилизации режима, — резюмирует эксперт.
Добро пожаловать в реальность!