В редакцию TUT.BY обратились фельдшеры Логойского отделения Минского областного центра скорой медицинской помощи. По словам медиков, их фельдшерская находится рядом с приемным отделением ЦРБ, где принимают больных с температурой, пневмониями и, возможно, коронавирусом. «Чтобы попасть на улицу, нам нужно пройти мимо этих пациентов, — говорит одна из фельдшеров. — Но кто может гарантировать, что мы не заразимся в коридоре? Мы просим выделить нам другое помещение».
— Наше обращение коллективное, — поясняет ситуацию одна из фельдшеров, которые написали в редакцию. — Мы устали, что никому до нас нет дела.
Всего, рассказывают собеседницы, в их коллективе 12 человек. С апреля они относятся к Минскому областному центру скорой медицинской помощи, но, как и прежде, работают с пациентами в Логойске и районе. Фельдшерскую центр арендует у Логойской ЦРБ.
— Чтобы попасть в фельдшерскую, нам нужно пройти через приемное отделение. Здесь в очереди могут находится люди с температурой, пневмонией или возможным «ковид». В рабочие дни под кабинетом бывает около 20−30 человек в сутки, а в выходные — еще больше, — описывает ситуацию медработник. — В итоге мы оказываемся рядом с источником инфекции.
Бывают ситуации, что в приемное отделение попадает человек с коронавирусом. Медики, которые с ним работают, продолжают собеседницы, быстро надевают СИЗы и закрывают все на карантин.
— Мы же остаемся в фельдшерской в своих бордовых робах и даже не знаем, что у них человек с COVID-19. Да, если все закрыто, мы можем выйти на улицу, у нас есть ключ. Но кто даст гарантии, что, пройдя через отделение, мы не заразимся?
На памяти собеседниц из-за пациентов с COVID-19 приемное отделение перекрывали дважды. Однажды, чтобы лишний раз не рисковать здоровьем, фельдшер «выходила» на вызов через окно.
— Когда поступил вызов, она находилась на улице, — рассказывают собеседницы. — У пациента, к которому она выезжала, было подозрение на коронавирус. Чтобы взять СИЗы, наш фельдшер залезла в кабинет через окно. Хорошо, хоть все находится на первом этаже.
Плохо только, продолжают фельдшеры, что рядом с рентген-кабинетом.
— А в апреле тут же организовали еще и кабинет температурящих больных, — уточняет вторая фельдшер. — Можно сказать, мы оказались в «ловушке».
— Проблема с помещением у нас началась еще до COVID-19, — говорит третья собеседница. — В фельдшерской нет горячей воды, и чтобы помыться, нам нужно идти в приемное отделение и просить. Нет у нас и своего туалета. Есть два общих, которыми пользуемся мы и пациенты.
— Между собой мы давно обсуждали эти вопросы, но терпели. Пандемия ухудшила ситуацию. Больше мы не можем молчать, — говорит ее коллега. — В понедельник, 11 мая, мы обратились за помощью к руководству Минского областного центра скорой медицинской помощи. Начмед обещал, что во вторник приедет человек, и проблема с помещением начнет как-то решаться. Сегодня среда, но к нам так никто и не приехал.
«Если мы все заболеем, кто будет работать?»
Это еще не все сложности, говорят фельдшеры. Еще одна проблема — проверка на коронавирус самих медиков.
— Как-то поступил вызов, женщине плохо, диспетчер уточнила, что именно случилось, ей ответили: «Плохо и плохо». В деревне, откуда был звонок, уже выявлен «ковид», поэтому диспетчер уточнила, является ли пациентка контактом, есть ли у нее признаки коронавируса, ответили, что нет, — рассказывает фельдшер. — Мы поехали без специальных костюмов, только шапочка, маска, перчатки и очки. В итоге у женщины оказалась двусторонняя пневмония. Ее тут же отправили в реанимацию. Через две недели я случайно узнала от коллег, что у нее был «ковид». Никто меня не искал, не предлагал сделать тест. Я продолжала работать, общаться с родными. Ну как так?
По словам фельдшеров, если скорая перевезла больного с «ковид», им доплачивают. Но сотрудники скорой, говорят они, не всегда знают, что везли человека с коронавирусом.
— Надбавку за этот вызов сразу мне никто не платил, — продолжает собеседница. — Дополнительный табель об оплате составили только, когда я сама сказала, что у женщины был коронавирус. Мы спросили у руководства, как быть в таких ситуациях? Нам ответили: все оплатят, только сообщайте. А как сообщать, если мы сами об этом не знаем?
— Почему к нам так относятся? — слово за ее коллегой. — Если мы все заболеем, кто будет работать?
При этом, говорят собеседницы, они очень любят свою работу. В их команде, например, есть специалист, которая в апреле работала на две с половиной ставки.
— Да, у нее брали мазки, но опять же потому что она сама ходила и просила, — не скрывает эмоций фельдшер и чуть меняет тему. — Результат теста готовится около пяти дней, а мы все это время продолжаем ездить на вызовы. Одна наша коллега как-то хотела уйти на эти пять дней на самоизоляцию, ей сказали: пишите за свой счет.
Сейчас, говорят фельдшеры, им привезли экспресс-тесты. Медики очень надеются, что после смен их будут проверять.
— Мы читаем новости о том, как поддерживают минских медиков, а нам в регионе приходится «жить» рядом с «инфекционкой» и просить взять у нас мазок на коронавирус, — говорит собеседница. — Обидно, что так получается. Наша фельдшерская рядом с приемным отделением, но никакого стимулирования за работу в таких условиях мы не получаем — ни доплат нет, ни нового кабинета.
Оперативно получить комментарий у Минского областного центра скорой медицинской помощи журналистам TUT.BY не удалось.
Добро пожаловать в реальность!