Евгений старается больше времени проводить с родными, признается, что не может ни пить, ни есть. Александр больше не ходит в церковь. Элла, несмотря на стыд и страх, видит далеко на горизонте надежду на распад империи. Читатели EX-PRESS.BY рассказали, как их изменила война в Украине.
Евгений:
— Я недавно набил морду стороннику «русского мира» — для меня это теперь фашизм. Теперь каюсь, конечно, не надо было бить. Мне все время страшно, я теперь по-настоящему много молюсь. Я даже хожу к психологу, стараюсь больше проводить времени с родными. В Украине у меня родные, и я даже не знаю, что с ними происходит каждый день. То, что они рассказывают, когда получается связаться, это по-настоящему страшно. Я не могу ни пить, ни есть.
Зинаида:
— Вайна ва Украіне, моцна падарвала супакой у маёй сям'і, як i ў іншых. Хоць сваякоў няма ў гэтай краіне, ёсць сябры, як ва Украіне, гэтак і ў Расеі. Але гэта не важна. Важна тое, то мы раслі на перакананнях, што мы родныя народы. І напад расейцаў... у гэта не магчыма было паверыць.
З 24 лютага кожны дзень чытаю навіны, хвалююся за Украіну, за усіх людзей, за яе мужных абаронцаў. Малюся за матуль рускіх, каб змаглі ўсцерагчы сыноў-хлапчукоў ад вайны.
У першыя днi украiнскiя сяброукi крыудзiлiся на нас, беларусаў. Для iх быў шок, што браты-беларусы кідаюць бомбы па Украіне. Лiчылi нас здраднікамі. Я кожнай тлумачыла, што гэта не беларусы, не народ, а лукашысты. Гэта важна дзеля ix, бо раны душы не менш важныя, чым цялесныя.
І малюся, хай будзе пакараны той, хто пачаў і хто дапамагаў гэтаму варʼяцкаму кровапраліццю. Малюся за Украіну, за Беларусь, за свабоду і незалежнасць усіх нас.
Александр:
— Я был сторонником Путина очень долго. И поддерживал его, но ненавидел Лукашенко, мне все казалось, что этот наш «пересидент» обводит вокруг пальца лидера братской страны. А сейчас, получается, я был зомби. Меня потрясло нападение на Киев, это страшно. И я вообще пересмотрел свои взгляды, даже на самого себя. И в церковь я больше ни ногой, пока белорусские церкви все под крылом кгбистов из РПЦ.
Мария:
— Перш за ўсе, такога не павінна было быць николі! Усе знаёмыя, што падтрымліваюць вайну, сталі трусамі і здрадникамі для мяне. Ад іх — як мага далей. Дрэнна з роднымі, ад іх не адкрэслішся, але аддаліліся і пры размове часцей за ўсе спрачаемся. Сумота на душы. Чорная нянавісць к двум пацукам. Мы тут жівем, а там здзекваюцца і забіваюць. Шум самалетаў зараз аддаецца боллю ўнутры. Ляцяць, каб знішчыць людзей...
Элла:
— Шок, расчараванне ў многіх рускіх людзях, сорам, страх за ўкраінцаў, страх атамнай вайны, ашаламленне ад дзеянняў рускай арміі — гэта ўсё рэчы, якія самі сабой разумеюцца.
Але апроч гэтага, мне нават сорамна за сябе, я бачу тры плюсы:
- 1. Аб'яднанне ўкраінскага народу (слёзы бягуць, як у жніўні 20-га за беларусаў).
- 2. Ашалелыя вочы нашых «ябацек». Не ведаюць, што казаць, што хваліць, каго хаяць. Не разумеюць пазіцыі свайго фюрэра, ці ён за вайну, ці супраць? Ці пашле іх туды, ці не?
- 3. Я ўбачыла далёка на гарызонце надзею на распад імперыі. Бо не толькі Беларусі патрэбна пазбавіцца гэтай апекі, многія народы ўздыхнуць з палёгкай. А Расея будзе рускім, хопіць ёй і зямель і багаццяў.
Евгения:
— Произошла резкая переоценка ценностей: если раньше было спокойное отношение к тому, что всё равно мы все умрем когда-то, то сейчас чётко понимаю, что каждый имеет право умереть от старости, а посягнувший на это право должен быть истреблён или изолирован пожизненно для научных опытов. Удивлённо наблюдаю за тем, в какой восторг приходит мой мозг от просмотра новостей о физической ликвидации оккупантов, как от гола в ворота соперника.
Теперь в график вписан утренний и вечерний обзвон родственников в Украине, раньше мы общались раз в месяц, а нынче — минимум два раза на день. Очень хочется быть с ними, но тут со мной мой несовершеннолетний ребёнок, поэтому остаюсь в Беларуси.
Говорить о снижающихся зарплатах и растущих ценах, пожалуй, лишнее. Тут очевидные перемены, и крах экономики, по-моему, близок и неизбежен, как и устранение авторов системы, ведущей Беларусь к этому печальному результату. Сложно надеяться, что РБ останется на карте мира в современном виде, но я надеюсь и делаю для этого, что могу и умею.
Планы сейчас можно строить максимум на неделю вперед, и в этом есть свой плюс: жизнь стала более ощутимая, что ли, хочется успеть вложить в неё больше смысла.
Добро пожаловать в реальность!