«Я солидарен с теми, кто вышел на улицы белорусских городов с мирными шествиями, чтобы их голос был услышан. Как уроженец города Жодино, я с Вами — рабочие «БелАЗа» и «Кузнечного завода тяжелых штамповок»!» — такие слова прозвучали в видеообращении посла Беларуси в Словакии, бывшего помощника Александра Лукашенко Игоря Лещени. Первым из дипломатов он открыто осудил насилие по отношению к участникам мирных протестов после выборов в Беларуси, был уволен и вернулся в родной Жодино.
Теперь уже бывший дипломат рассказал EX-PRESS.BY, почему он голосовал за Лукашенко, предлагали ли ему остаться в Европе и зачем он создает в Беларуси общественное движение «Я — гражданин».
— Насколько Жодино для Вас родной? Каким увидели после возвращения?
— В Жодино я бываю часто и вижу, как меняется город. Задолго до обретения независимости и создания отечественной дипломатической службы карьерные самосвалы БелАЗ наряду с тракторами «Беларус» были первыми реальными «послами» нашей республики за рубежом. Благодаря этим брендам мир узнавал о Беларуси.
Город Жодино — родной, роднее некуда. Я здесь родился, окончил школу. Отсюда я уехал в Москву и поступил в МГИМО. Здесь у меня родители. Здесь я совсем недавно похоронил отца. В Жодино он был, наверное, самым преданным тому, что чиновники обозначают казенным выражением «патриотическая работа». Как я понял, он очень переживал в связи с тем, что происходило в стране и в городе 9-12 августа. Он так и не узнал о моём первом видеообращении, которое было выложено в интернет через два дня после третьего, последнего для него инсульта...
— Была ли возможность остаться за пределами Беларуси? Вы лично защищены здесь?
— На следующий день после моего первого видеообращения пресс-служба премьер-министра распространила заявление. Суть: если Игорь Лещеня попросит политическое убежище, то Словакия должна его предоставить.
Мне сразу же на всю Словакию сказали, что я могу воспользоваться политическим убежищем, чтобы не было недопонимания. Но я в интервью европейским СМИ ответил на всю Европу, что возвращаюсь домой.
Политики и правдолюбцы становятся эмигрантами в основном не от хорошей жизни. Но как бы искренне и бескорыстно не приютил тебя сосед, ты начинаешь чувствовать себя обязанным ему.
Защищен ли я здесь? Наверное, пока у власти есть головные боли посерьезнее, чем Лещеня.
— Как возникло это обращение?
То, что происходило со мной 9–15 августа, — это нормальное поведение человека, который хочет быть в ладах со своей совестью. 9 августа у меня был свой кодекс чести: я голосовал за Лукашенко, поскольку я был Послом и он назначил меня на эту должность. Но я не стал фальсифицировать результаты голосования на избирательном участке в Братиславе и решил направить в МИД то, что было: более 80% за Тихановскую при рекордной явке избирателей.
Уже утром 10 августа стало ясно, что власти нарушили все возможные законы, не говоря уже о нормах морали. Весь мир узнал, что в наших силовых структурах вырастили и поощряют садистов.
Какое-то время, притушив эмоции, всеми возможными способами перепроверял, чтобы понять, что все-таки произошло. Как посол, который должен доносить зарубежным партнерам официальную позицию власти, читал весь официоз. Убедился, что много лжи. Дождался официальных инструкций МИД: неубедительно. Когда уже принял для себя решение, какое-то время потребовалось, чтобы переступить через страхи возможных провокаций и перспективы уйти в никуда.
Видеообращение — это один из способов публично донести свою позицию. Кто-то из моих коллег-дипломатов сделал запись в социальных сетях. Кто-то вышел на пикет у входа в МИД. Кто-то молча демонстративно уволился. Я решил, что в моем случае видеообращение — это самый эффективный шаг с учетом моего реального, а не придворного, веса и авторитета в белорусской дипломатической службе.
Будем считать, что этим видеообращением мне хоть немного удалось поддержать честь мундира чиновников и дипломатов. С учетом своего ранга и послужного списка я, к сожалению, оставался единственным белорусским чиновником подобного уровня, который открыто поддержал демонстрантов и осудил насилие.
— И все-таки… Человеку трудно так вот сразу измениться за несколько дней.
— Конечно, что-то накипело за долгие годы. Я не был вражеским агентом внутри системы, хотя со многим был не согласен. И я точно чувствовал себя чужим, получив прекрасную возможность вблизи увидеть истинный уровень и истинные интересы так называемых «доверенных лиц» и «серых кардиналов».
Когда еще в 2004 г. я впервые поднял вопрос о возвращении на дипломатическую службу, один из представителей руководства Администрации Президента бросил сквозь зубы в мой адрес: «Чистеньким хочешь остаться…». К их неудовольствию, я и в самом деле чист.
— С момента распространения Вашего первого видеообращения прошло уже два месяца. Не жалеете об этом шаге? Никто не задавал вопрос: «А Вам-то чего не хватало?»
— В той Беларуси, которая была до 9 августа, мне был гарантирован еще год работы в приятной стране Словакии с неплохой зарплатой. Почти гарантированы, может быть, немного обидное, но место в МИД и затем очередное командирование в качестве посла.
Но той, прежней Беларуси уже никогда не будет. Думаю, мне все равно не простили бы честные результаты голосования.
Не жалею. Ведь когда я записывал видеообращения, уже было совершенно очевидно, что предстоит игра вдолгую и я вернусь не в демократическую страну. Мое обращение не было попыткой на ходу запрыгнуть в купе-люкс новой власти. Я понимал, что иду «в никуда» и ввергаю свою семью в очень непростые «приключения», не зная, какой будет новая жизнь.
— А сейчас знаете?
— Ну, с точки зрения перспектив новой работы я в этом самом «в никуда» и остался. А вот со смыслом жизни все понятно. Я хочу внести свой вклад в то, чтобы голос людей был услышан. Одним из направлений деятельности может стать реализация моей инициативы о создании общественного движения «Я — гражданин».
— А зачем нужно такое движение? Ведь есть, например, Координационный Совет?
— Координационный Совет и движение «Я — гражданин» — это структуры, которые будут занимать разные ниши в общественно-политической жизни страны.
Координационный Совет сформирован доверенными лицами Светланы Тихановской как орган трансфера власти, который пытается представлять интересы протестного движения. По сути, это некий протестный орган переходного периода, задачи которого будут выполнены с проведением новых выборов. Власти не признают Координационный совет.
«Я — гражданин» видится как общественное движение, созданное и зарегистрированное в строгом соответствии с действующим законодательством, т.е. власть не сможет не признавать его. Легальный характер движения уменьшит риск применения санкций за участие в его работе. Деятельность движения не будет ограничиваться датой проведения новых выборов президента.
Изначальная цель всех форм нынешних протестов — это принуждение власти к диалогу, чтобы она услышала требования людей.
Я убежден, что не существует одного волшебного рецепта заставить власть слушать и слышать людей.
И принуждение к разговору может сработать только как комплекс различных направлений воздействия: мирные демонстрации; стачки; компьютерное рассекречивание лиц биороботов с дубинками; деятельность движения «Я — гражданин» и иных общественно-политического организаций. Я очень хотел бы ошибиться, но идет игра вдолгую. И при определенном развитии ситуации значимость такого движения может быть очень велика, в том числе и как возможной площадки по сближению позиций конфликтующих сторон.
На третьем месяце протестов мы не можем концентрироваться только на лозунге «Уходи!» Очень многие, кто за уход Лукашенко, все сильнее задумываются о том, что будет после. Усиливаются раскол и поляризация в обществе.
Ведь есть базовые вещи и такая самоценность, как единство нации. Надо говорить о том, что объединяет и что надо сохранить. Люди должны знать, куда их поведут альтернативные лидеры. Протестная повестка дня должна быть дополнена позитивной повесткой, которая могла бы объединить максимально возможное число граждан Беларуси.
С позиций здравого смысла должна быть предпринята попытка не только установить объединяющую максимальное количество белорусов нижнюю планку требований, но и общие ценности. И мы сделаем это, сформировав движение.
Есть безусловный позитив эпохи Лукашенко: например, такие престижные государственные заводы, как «БелАЗ», где многие получают приличные зарплаты и некий соцпакет — это должно остаться. С водой нельзя выплеснуть ребенка. Хотя этого ребенка зовут явно не Александр Григорьевич. К этому позитивному наследию должны добавиться свобода волеизъявления, честные выборы, честное обсуждение с народом всех проблем государственного масштаба: будь то эпидемия, строительство АЭС и спорных заводов. И движение — это не место для войны флагов! Флаги не должны разъединять людей.
— Вы упомянули о диалоге и о востребованности движения как возможной переговорной площадки. Власть предложила свою версию диалога: парламент призвал всех вносить предложения по реформе Конституции.
— Сейчас три основные требования протестного движения — расследование пыток и издевательств, прекращение насилия и освобождение политических заключенных, проведение новых выборов — являются приоритетами в работе не только Координационного Совета. В похожих формулировках и с различными уточнениями они поддержаны всеми общественно-политическими силами Беларуси. Кроме откровенных дублеров власти.
Изменение Конституции — тема нужная и интересная. Но проведение так называемого обсуждения и реализации этой реформы по версии власти является попыткой заболтать требования протестующих и предоставить Администрации Президента возможность использовать такую реформу для очередных пяти лет нахождения Лукашенко у власти под предлогом изменения его полномочий. Ведь могут быть и такие экзотические для Беларуси варианты, как, например, переизбрание президента составом нынешнего полностью подконтрольного ему парламента.
Я очень надеюсь, что в итоге будет диалог по алгоритму ухода Лукашенко. Этот диалог невозможен без обсуждения и решения вопросов о расследовании случаев насилия и пыток; освобождения политзаключенных, прекращения преследований и восстановления на работе тех, кто уволен за возмущение беспределом силовиков и явной фальсификацией итогов выборов; без договоренности о новом составе Центральной избирательной комиссии и избирательных комиссий иных уровней. Не исключено, что на определенном этапе противостояния протестная Беларусь включит в повестку дня такого диалога и тему конституционной реформы.
— Получается, что Ваше движение — это еще и шанс для колеблющихся, а также для тех, кто не готов выйти на улицу. Что, по Вашему мнению, должно произойти, чтобы «колеблющиеся», наконец, перестали колебаться и сделали шаг в верном направлении.
— Они должны понять, что 9 -12 августа линия водораздела прошла по отношению к двум очень простым вопросам: Вы за то, чтобы жить бесправными в обществе, где не работают законы? Вы — за то, чтобы над людьми издевались, как во времена сталинского террора?
Ведь садисты не могут быть садистами только в определенные дни в соответствии с приказом. Это значит, что с произволом и беззаконием может столкнуться практически любой сторонник нынешней власти.
Уже не будет, как было. И точно, не будет лучше. Только хуже.
Если Вы не выходите на улицы, есть иные способы проявить свою позицию. Например, власть всегда будет утверждать, что имеет кредит Вашего доверия, пока 4 млн человек будет числиться в провластных профсоюзах, а десятки тысяч молодых людей — в БРСМ.
— Есть ли какая-то реакция на Вашу инициативу о создании движения со стороны действующей власти и общественности? Начала ли формироваться группа единомышленников, готовых работать вместе в Вами?
— У меня был опыт, когда я был человек-Посольство. Врагу бы не пожелал такого. Но с идеей движения такой подвиг явно не под силу. Провожу встречи. Думаю, скоро появится сайт, где смогут зарегистрироваться те, кому эта идея интересна, а также мой Youtube канал.
— Если общественное движение не будет официально зарегистрировано, готовы ли Вы продолжить работу по реализации инициативы вне рамок существующего правового поля?
— Давайте сначала доживем до попытки этой самой регистрации. В подполье я точно уходить не собираюсь, да и в леса наперевес с компьютером — а он и есть супероружие наших дней — не пойду тоже. За рамками существующего правового поля хорошо работать, когда ты находишься за рамками своей страны, т.е. за границей. А этот вариант в мои планы не входит. Я не создавал «запасной аэродром» за границей как настоящие революционеры.
— Как Вы думаете, повлияло бы на ход истории, если бы БелАЗ действительно объявил забастовку.
— На ход истории могла бы повлиять только общенациональная забастовка. Все помнят, как изменился голос власти, когда после 9 августа у рабочих в цехах возникло много вопросов по действиям силовых структур. Недавно Светлана Тихановская предъявила властям ультиматум. Не трудно заметить, что срок его истечения совпадает с завершением приема в парламенте предложений по конституционной реформе.
Серьезность ультиматума определяется возможностью реализовать содержащуюся в нем угрозу. Основной угрозой является проведение общенациональной забастовки.
Надеюсь, Светлана Тихановская понимает, что на кону ее реальный авторитет и возможность влиять на ситуацию. А самое главное — на кону судьбы тех, кто выйдет бастовать, если они окажутся в меньшинстве.
— Как сейчас Вы оцениваете ситуацию с противостоянием власти и протестующих?
— Пока ситуация выглядит, как тупиковая для обеих сторон конфликта. И востребованность диалога, который подразумевает движение навстречу друг другу, будет только возрастать. Тем более, что никто не знает количество молчаливых сторонников власти. Надеюсь, что 12 августа их было уже меньше, чем 9 августа. Но и в день выборов их было явно не 3%.
Есть угроза обострения и радикализации протестов. А самое главное — очень серьезная угроза провокаций, к которым нас заботливо готовят силовые ведомства: у КГБ есть информация о подготовке провокаций; представители МВД готовы «гуманно» применить оружие и убеждены, что на улице остались только бандиты.
Если провокаторы выполнят свою задачу — это будет лучший подарок власти. И чем фатальнее провокация, тем лучше. Силовики будут играть на своем поле.
— Каким видите будущее Беларуси? И как скоро оно наступит? Ваш прогноз.
Я верю в мудрость белорусов, которые не привыкли все ломать сплеча. Хотя выкорчевывать кого-то и что-то придется. Я верю, что мы сможем сохранить все лучшее и вернуть себе человеческое достоинство.
И очень хотелось бы верить, что этот переход будет мирным и произойдет достаточно скоро.
В перспективе я вижу Беларусь успешной страной, где правительство формируется лидером партии, получившей большинство голосов на парламентских выборах. И где политические противники будут захлебываться, обзывая диктатором премьер-министра, партия которого получила аж 30% голосов избирателей и который руководит правительственной коалицией с участием представителей еще 3-4 партий. Потому что он умеет ДОГОВАРИВАТЬСЯ с партнерами и НАХОДИТЬ КОМПРОМИССЫ.
И важные для страны решения не будут приниматься на основе «нечеловеческого чутья» лишь одного персонажа. Они будут одобрены партнерами по коалиции, пройдут через горнило критики парламентской оппозиции и одобрение иных НЕЗАВИСИМЫХ ветвей власти.
Добро пожаловать в реальность!