25 июля 80 лет со дня рождения отметил бывший начальник Жодинского городского отдела внутренних дел полковник Николай Владимирович Хоружий. В Жодино он — человек известный. 10 лет возглавлял отделение милиции, а до этого работал в уголовном розыске и ОБХСС. В своем городе он, без преувеличения, знал каждый двор и всех, кто нарушал закон. Со своими проблемами к нему обращались и цыганский барон, и рецидивисты.
Николай Хоружий — выходец из старинного и достойного рода в Брестской области. Его тетя — Герой Советского Союза Вера Хоружая. Когда Коля служил в армии в Анапе, его отец Владимир Михайлович прислал ему вырезку из журнала «Работницы и селянки» с публикацией и фотографией семьи Веры Хоружей вместе с сестрами Любой, Надей и братом Василием, который в то время уже преподавал в Академии Тимирязева в Москве. Так Коля узнал о родственниках, написал дяде письмо и потом много лет они не теряли связь.
В биографии Николая Владимировича была и учеба, и работа на стройке монтажником-высотником. В Жодино Николай приехал в командировку и вскоре встретил 18-летнюю девушку Веру, буквально за несколько дней решился, пришел к ее родителям и сделал ей предложение руки и сердца. С тех пор он и живет в Жодино.
Десять лет Николай Владимирович возглавлял Жодинский ГОВД. Это были очень непростые годы: случились и авария на Чернобыльской АЭС, и перестройка — все эти потрясения сказывались и на уровне преступности, и на общей атмосфере в стране. «Дядя Коля», — так его звал весь город и не только.
Накануне юбилея EX-PRESS.BY записал правила жизни известного горожанина:
— Мы не говорили «люблю-не люблю», мы просто жили в уважении, и никогда не обижали друг друга. Мне очень повезло в жизни.
— Для меня всегда самым главными и важными были семья и работа. Быть человеком — это ведь главное.
— Ни для кого ни секрет, что от представителей цыганской диаспоры мы получали много хлопот. Вольнолюбивый народ частенько отмечался в криминальных сводках. Однажды ко мне обратился цыганский барон с просьбой прописать человека, который приехал из Украины, в одном из домов, где и так было зарегистрировано много представителей этой народности. «Сколько будешь работать, не будет цыганских краж», — пообещал он. Я подумал и пошел им навстречу. Барон свое слово сдержал.
— Это было 1987 году. Восьмилетнюю девочку мама выпустила погулять во двор, а через некоторое время ребенок исчез. Мы искали ее всеми возможными способами и через некоторое время нашли. Недавно освободившийся из колонии преступник показал, где спрятал ее труп. Девочка была изнасилована, у нее было более сорока ножевых ранений, вспорот живот… Это забыть невозможно.
— Тяжело, но очень важно — находить подход к сидевшим, чтобы они становились на путь исправления. Однажды в Доме быта из открытого кабинета директора украли кожаное пальто за тысячу рублей. Мы задержали двоих, хорошо уже известных воров. И тут один из них, семь раз судимый рецидивист, говорит, что у него в ближайшие выходные свадьба. «И кто за тебя, дурень, замуж-то идет», — сказал я ему, а сам позвонил в ЗАГС, и точно — у него в субботу свадьба. Очень трудно мне далось это решение, но я его на свадьбу отпустил. «Пятница, суббота, воскресенье тебе, а в понедельник ты должен прийти», — сказал я ему. «Честное тюремное, я приду», — говорит мне он.
В выходные не было в городе ни одного преступления — все криминальные ребята гуляли на свадьбе. А в понедельник я пришел на работу, а его нет. Что делать? Докладывать ведь надо. Сижу в кабинете, минуты тянутся как часы… И тут стук в дверь: «Начальник, я пришел». Пришел в белой рубашечке, счастливый такой. Важно, что он свое наказание отбыл и жил нормальной жизнью, дети у него, умер года три назад.
— Кстати, о таких моих нестандартных подходах хорошо знали в вышестоящих органах. И даже высокое начальство говорило моим коллегам, начальникам РОВД на общем нашем совещании в Минске: «Поступайте, как дядя Коля».
— Уважение к человеку, забота о сотрудниках — это было главное в работе для меня. О каждом из своих милиционеров я знал все, до подробностей. Кстати, за все годы ни один из сотрудников не получил серьезного взыскания, мы старались все решать лично. И у меня все были обеспечены жильем, это было моей заботой.
— Милицейская форма, в которой ходили сотрудники по городу, — это было мое обязательное требование. И это уже была охрана общественного порядка. При сотрудниках милиции самые отъявленные хулиганы стихали. При этом все работники милиции должны быть открыты к людям, а когда идут по городу, должны видеть любой непорядок, делать замечания, если кто-то его нарушает. Например, когда человек переходит дорогу в неположенном месте, я всегда остановлюсь и поговорю. Рассказываю о правилах поведения на дорогах.
— Участковые инспекторы должны постоянно работать с людьми, знать где и что делается на каждой улице и закоулке. Надо делать замечания и тем структурам, которые отвечают за порядок в городе. В мое время у сотрудников, у начальства не было приемных часов — в любое время дня и ночи со мной могли связаться мои сотрудники и граждане.
— Я думаю, что если человек идет к начальнику милиции, значит, ему его вопросы не помог решить участковый, и это серьезно. Мобильные телефоны руководства должны быть доступны гражданам. Должно быть взаимодействие горожан и милиции: участковый должен знать, где ямочка, где мусор не убирают, где самовольные постройки.
— Я знал свой город досконально и требовал этого от своих сотрудников. Они не могли пройти мимо мусора на улицах, им важны были и порядок в семьях, и на предприятиях города. С людьми надо говорить по-человечески.
— Я хочу, чтобы сотрудники милиции помнили, что служат они прежде всего белорусскому народу, простым людям.
Из милиции на заслуженный отдых Николай Владимирович ушел весной 1994 года. А в стране в это время началась другая история.
Добро пожаловать в реальность!