29 июня в Минском международном центре им. Йоханнеса Рау (ИББ) прошла конференция «Помнить ради общего европейского будущего». Открыть ее должен был федеральный президент Германии Франк-Вальтер Штайнмайер, но не успел: задержался на переговорах с Александром Лукашенко. О чем молодые историки дискутировали с президентом Германии — записал TUT.BY.
Начать подиумную дискуссию с участием Штайнмайера планировалось в 14.45. Затем время переносилось на 15.30, 16.00, 17.00. Прибыл немецкий президент только в 18.50. Первым делом он объяснил причины своего опоздания и извинился перед ожидавшими его участниками конференции.
— Я рад, что вы все еще рады [меня видеть]. Потому что знаю, что мы на «пару минут» опоздали, — заулыбался федеральный президент.
Со временем сегодня, объяснил Штайнмайер, не заладилось еще в Берлине.
— Вдруг оказалось, что у нашего самолета неисправность гидравлической системы. Пилоты приняли решение поменять самолет. Так мы уже опоздали в Минск на полтора часа.
Затем, рассказал Штайнмайер, затянулась церемония открытия мемориала. После этого он уехал на обед и «политические беседы» с белорусским президентом — они также длились дольше, чем предполагалось.
— С осознанием своей вины хотел бы попросить вас простить меня. Я рад, что вы сохранили свой интерес и остались здесь.
Обсудить перспективы развития европейской культуры памяти собрались историки Александр Долговский (Беларусь), Виктория Науменко (Украина), Дмитрий Алексеев (Россия), Ханна Драснин (Германия) и, собственно, федеральный президент Германии Франк-Вальтер Штайнмайер.
Модерировали дискуссию исполнительный директор Дортмундского международного образовательного центра Астрид Зам и руководитель отдела по культуре памяти и образованию Народного союза Германии по уходу за военными захоронениями Хайке Дерренбехер.
Отвечая на вопрос модератора, можно ли считать участие президентов в открытии мемориала знаком того, что в Австрии, Германии и Беларуси помнят о жертвах одинаково, Александр Долговский заметил, что увидел в этом возможность формирования транснациональной культуры памяти.
— Наблюдая за церемонией, я думал, почему это не было возможно раньше. Задача для молодых историков — попробовать диагностировать проблемы, которые были ранее: почему работали какие-то механизмы забвения — и приложить усилия, чтобы далее это не повторилось.
Виктория Науменко рассказала, что последние события в Украине актуализировали в стране политику памяти, в первую очередь — о Второй мировой войне.
— Открытие мемориального комплекса в Беларуси — хороший пример для Украины. О жертвах в Бабьем Яру знает весь мир, однако до сих пор там нет целостного мемориального комплекса.
Дмитрий Алексеев рассказал, что в России все еще работает «привычный героический дискурс» — память о победе и освобождении. И его в том числе стоит включать в общую транснациональную культуру памяти, чтобы она была более понятной российской стороне и лучше воспринималась.
Ханна Драснин отметила, что сегодняшнее памятное мероприятие — важный шаг для европейской культуры памяти, который объединил разных людей с разными бэкграундами. Но для этого нужно еще больше импульсов, и они должны исходить не только из Беларуси и Германии.
Президент Германии Франк-Вальтер Штайнмайер предложил самокритично посмотреть на то, «где мы находимся». Он подчеркнул, что европейская культура памяти — это не застывшее состояние, а путь, по которому идет общество.
— Часто, если одна точка зрения становится государственной политикой, не хватает готовности обмениваться опытом об истории. Почему говорю это? Потому что вижу ретроградные процессы сейчас, задним числом. Я рад, что сегодня с утра, во время открытия мемориала в Тростенце, все прошло в таких рамках. У меня была возможность поговорить с родственниками погибших, и, судя по впечатлениям от общения, это были достойные рамки для такого мероприятия.
Также Штайнмайер рассказал, что в беседе с ним Лукашенко согласился подумать, как сегодняшнее событие использовать для того, чтобы у Беларуси и Германии была общая культура памяти.
— Возможно, начать с того, чтобы провести конференцию с молодыми историками, проанализировать нашу историю. Вероятно, поздней осенью это удастся. <…> Мы вместе можем устремить наш взгляд в прошлое и сделать его более профессиональным. Я думаю, сегодня мы продвинулись в этом.
Также федеральный президент отметил открытость официального Минска, которую «пять, три, даже два года назад невозможно было представить в отношении Беларуси».
— В то же время существует и другой опыт. Я не уверен в том, где мы сейчас находимся: на пути от или к общей европейской памяти.
Также участники дискуссии обсудили вопрос, как передавать память о войне молодому поколению, делать ее живой, когда ее свидетели безвозвратно уходят.
Александр Долговский предложил собирать воспоминания и размещать их в открытом доступе, создавать педагогические методики и «надеяться, что материалы помогут нам преодолеть «конец эпохи свидетелей».
Дмитрий Алексеев заметил, что информацию о Второй мировой войне сейчас ищут точно так же, как и историю Древнего Рима, к примеру.
— То есть, когда нет свидетелей события, это становится чем-то, что было давно, в прошлом.
Но выход есть. И он общий для всех культур, обнадежил историк из России. По его мнению, важно популяризировать изучение истории своих семей.
— Если каждый из нас в любой стране — Германии, Украине, Беларуси, России — вспомнит о жертвах, проблемах, которые были у их родственников, мы будем говорить на одном языке. Если мы переживаем боль собственной семьи, нам проще переживать и понимать боль другого человека.
Модератор дискуссии Астрид Зам не согласилась: в отношении Германии это утверждение не совсем справедливо.
— Жертв в каждой семье было немного. Но практически в каждой семье были преступники.
На что Алексеев заметил, что это не меньшая боль для потомков.
По мнению Астрид Зам, чтобы помнить, важно говорить о личных историях.
— В малом масштабе легче передать, что означали ужасы в больших масштабах.
Историк из Германии Ханна Драснин поинтересовалась у президента, могут ли новые медиа, мобильные приложения помочь достучаться до людей и возможна ли со стороны политиков поддержка подобных проектов.
Штайнмайер ответил, что беседы со свидетелями войны нельзя заменить ничем.
— Потому нам нужно осознавать историческую ответственность, как мы будем нести это знание дальше, в следующие поколения. Я радуюсь, когда езжу и осматриваю различные мемориалы, музеи, центры памяти. Они эту ситуацию предвосхитили. То есть вопрос о том, что делать, если свидетели войны уйдут, они задают не сейчас, а сделали это уже несколько лет назад. Они думают над тем, как эмоционально достучаться до молодого поколения, у которого не было возможности поговорить со свидетелями того времени.
Говоря о приложениях, которые позволяют виртуально оказаться на военных могилах, в мемориальных комплексах, Штайнмайер сказал, что считает их действенными. Также он заметил, что большое значение имеют и образовательные программы для молодежи, которая на месте может знакомиться с историей.
— У человека могут остаться самые сильные впечатления, которые, возможно, окажут влияние на его жизнь. Я бы хотел, чтобы такие вещи предлагались и развивались дальше. Мы видим, что у молодежи есть желание поехать за границу после школы. Если развивать эту тему, возможно, будет пробужден интерес и к таким темам.
На это Астрид Зам, исполнительный директор Дортмундского международного образовательного центра, заметила, что ИББ готов развивать образовательные поездки молодежи в Тростенец.
— На прошлой неделе по случаю открытия мемориала в Благовщине приехали три группы. Можете быть уверены, что мы с удовольствием воспользуемся представившейся возможностью.
Добро пожаловать в реальность!