Спустя год после президентских выборов 2020-го EX-PRESS.BY попросил лидеров мнений высказаться о событиях августа и об изменениях, которые произошли в белорусском обществе. Сегодня на эту тему рассуждает аналитик Центра европейской трансформации Андрей Егоров.
Что это было?
— Это было исключительно внутреннее движение белорусского общества за перемены. Это можно было видеть по характеру разворачивания этих процессов, они были децентрализованные, не имели никакой политической ориентации — пророссийской или проевропейской, касались исключительно белорусской повестки, двигались внутрибелорусскими силами. Поэтому говорить о том, что это было хоть как-то инспирировано извне, не приходится.
Это была демократическая революция. То, что непосредственно мы наблюдали в августе-сентябре, было наиболее ярким эпизодом уличной борьбы в рамках революционного процесса. Общество требует перемен, изменения формы политического режима и государственного устройства, которые не соответствует его желаниям.
Беларусь сегодня – это единое целое?
— Я не поддерживаю тезис о расколе белорусского общества. У нас одна Беларусь, один народ. Да, есть разные группы, которые поддерживают различные политические ориентации, но большинство людей не оспаривает базовые установки: то, что страна должна быть независимой, иметь собственную государственность.
Часть людей всегда поддерживала правящий режим, но после 9 августа впервые мы имеем ситуацию, когда большинство людей в Беларуси желает демократических перемен. У нас никогда не было этого демократического большинства, но теперь оно появилось.
На Запад или на Восток?
— Как таковой ярко выраженной геополитической ориентации в событиях августа 2020-го не было. Мы не видели проевропейских или пророссийских сторонников, таких проявлений почти не было.
Но если мы посмотрим на суть требований сторонников перемен, которые можно обозначить как требование восстановления нормального функционирования демократических институтов, требование восстановления справедливости, законности, правопорядка, верховенства права, то можно увидеть ценностную ориентацию белорусского протеста.
Она базируется на модели, которая воплощена в Европейском союзе и странах развитой демократии. Поэтому на базовом, ценностном уровне – это скорее прозападная революция.
Кризис в разгаре?
— Да, можно согласиться с тем, что развился политический кризис и он продолжается. По-прежнему существует кризис легитимности и дефицит доверия власти со стороны людей власти, большинство людей ей не доверяет и считает нелегитимной, в этом и есть выражение политического кризиса.
С другой стороны, если мы посмотрим на ситуацию политического контроля и стабилизации противостояния между государством и обществом, то мы увидим, что политический режим стабилизировал ситуацию, справившись с острой фазой кризиса. Кризис перешел в латентную форму, и мы имеем ситуацию гражданского сопротивления, противостояния между обществом и режимом.
А актор кто?
— Не было внешних акторов, которые всерьез влияли на урегулирование кризиса.
«Год народного единства»?
— В данном случае государство манипулирует идеей независимости и суверенитета, с одной стороны торгуя этим суверенитетом с Востоком, с другой стороны пытаясь навязывать мысль, что суверенитет и независимость связаны только с действующим политическим режимом и фигурой Лукашенко, который его гарантирует.
По этому поводу никакого сплочения нет, конечно. Потому что люди не разделяют идею независимости Беларуси под этими символами, в этом конституционном устройстве, они хотят видеть независимую Беларусь, в которой есть возможность демократическим образом определять развитие страны.
Кто может возглавить Беларусь?
— Это сложный вопрос, потому что ответ будет зависеть от характера транзита власти. От того, как этот режим третьей республики, как Владимир Мацкевич его назвал, перейдет к режиму четвертой республики.
Будет зависеть от того, когда это случится, какие в это время будут действовать политические силы и политические фигуры. Если это, например, случится через полгода, то те, кто сегодня на политической сцене – Светлана Тихоновская, Виктор Бабарико, Павел Латушко – они претендуют на главные роли.
Если пройдет год-полтора, то в общем-то совсем не ясно, кто именно будет лидирующей политической фигурой, какие политические силы будут дейтвовать.
Беларусь через 30 лет?
— 30 лет — это достаточно большой период времени. Столько же времени уже прошло от момента обретения независимости Беларусью. Поэтому могут развернуться совершенно разные сценарии, прогнозировать достаточно сложно на такие периоды времени.
Скорее, речь может идти о том, куда необходимо направлять развитие Беларуси. На мой взгляд, нет другого пути кроме европеизации Беларуси. Глубина этого процесса и интеграции с политическими европейскими структурами может быть разной.
На первом этапе я бы рассматривал Беларусь как независимую страну, которая развивает тесные отношения с Европейским союзом, но также находится в достаточно глубокой кооперации с Россией. В какой-то период мы будем существовать в такой же ситуации, как сейчас Армения, чтобы сбалансировать свои интересы.
До определенного момента это возможно, но затем ситуация евразийского экономического союза и зависимости от России начнет тормозить дальнейшее развитие Беларуси. Тогда необходимо будет думать о пересмотре этих отношений и дальнейшем пути развития Беларуси. В идеале, через какое-то время, если Европейский союз будет тем, чем он является сегодня, Беларусь можно видеть в его составе.
Добро пожаловать в реальность!