Почти 86% белорусов, переселившихся в Литву, сделали это по политическим причинам. Таковы данные опроса, проведенного Центром восточноевропейских исследований (RESC) в июне-сентябре 2022 года.
По подсчетам исследователей, в настоящее время в Литве может находиться около 40 тысяч граждан Беларуси. 68% опрошенных имеют вид на жительство, 15% — гуманитарные визы, около 8% получили убежище или ожидают решения о его предоставлении.
Отмечается, что приезд белорусов не создает значительной нагрузки на бюджет:
- 70% респондентов имеют постоянный источник дохода;
- компании, релоцировавшие сотрудников, за 2021 год заплатили более 20 млн евро подоходного налога;
- социальными программами пользуются лишь 10% опрошенных.
О других важных цифрах и выводах, которые можно сделать из данных опроса, а также о перспективах «новой белорусской диаспоры» в Литве Филин поговорил с правозащитником и политологом, главой литовского офиса FreedomHouse Витисом Юрконисом.
— Есть сразу несколько хороших новостей, — говорит правозащитник. — Например, что белорусы чувствуют себя в Литве в безопасности, что большинству из них удается устроить свою жизнь. И это позитивный момент, хотя, если вспомнить, что с первой волны миграции прошло уже два года, кажется, что так оно и должно быть.
Второй аспект, говорит Витис Юрконис, касается роли белорусов в экономике Литвы:
— Те IT-компании, которые релоцировались и обосновались тут, платят налоги, покупают квартиры своим сотрудникам, создают кластеры, которые дают позитивный вклад в бюджет Вильнюса. И если некоторые критики полагали, мол, «понаезжали тут и пользуются благами» (хотя таких голосов было не особо много), то исследование показало прямо противоположную картину.
Еще один аспект, который, как мне кажется, важно подчеркнуть — за получением убежища обратилась довольно маленькая группа белорусов. Многие выбирают другие способы легализации — через национальную визу, ВНЖ. Эти люди сразу являются активными участниками рынка труда, а вместе с тем показывают, что они не сдаются, не хотят рвать связь со своей страной.
По данным опросам, немалое количество белорусов ехало в Литву целенаправленно, рассматривая ее не как некую «страну транзита», чтобы потом поехать дальше. Можно объяснить это географической и исторической близостью, комфортным психологическим климатом — и это также позитивный момент.
С другой стороны, обращает внимание правозащитник, исследование выявило более уязвимые группы, которым из-за ряда причин сложнее легализоваться и обустроиться в Литве — например, женщины с маленькими детьми, пожилые люди, люди с хроническими заболеваниями, которым непросто трудоустроиться, возникает больше вопросов, связанных с образованием и здравоохранением (далеко не все медицинские расходы покрываются страховкой).
— Некоторым категориям нужен более специфический подход, поскольку система автоматически не работает для них. Речь, скажем, о медиках: несмотря на то, что это высококвалифицированные специалисты, они сталкиваются с проблемами трудоустройства, подтверждения дипломов, изучения языка — все это занимает время и ресурсы. Так что определенно, есть моменты, которые можно улучшить, — отмечает Витис Юрконис. — Иногда речь даже о коммуникационном аспекте: чтобы люди знали, куда именно обращаться, а не прыгали из одного чатика в другой в соцсетях, где не обязательно достоверная информация.
Также, по мнению эксперта, необходимо уделять больше внимания уязвимым группам — даже если их проблемы не носят системного характера, помощь и поддержка были бы как нельзя кстати.
К слову, все вышесказанное справедливо не только по отношению к белорусам: за последние два года Литва столкнулась с различными вызовами в этом плане.
— Был большой поток людей, вынужденных уезжать из Беларуси; потом была искусственная миграция с Ближнего Востока — напряжение, которое создали белорусские власти для пограничников и Департамента по миграции; с началом войны пошел поток беженцев из Украины; сейчас из-за репрессий и войны приезжает также немало россиян, — перечисляет правозащитник. — Поэтому некоторые моменты исследования пересекаются и с другими перечисленными группами.
И нужно понимать этот непростой контекст.
Да, можно упрекать систему в Литве в определенной медлительности, но мы ведь говорим не только о 40 тысячах белорусов, но и о примерно 50+ тысячах украинских беженцев, россиян.
Для такой страны, как Литва, которая никогда не была рассчитана на такое количество мигрантов, это довольно большой системный вызов.
Поэтому, конечно, наблюдается большой скачок цен на аренду недвижимости, инфляции, определенные вопросы с инфраструктурой — но вместе с тем это толчок для роста эффективности, стимул для различных институтов Литвы, чтобы быть более отзывчивыми и развиваться.
Литва продолжает принимать белорусов и оказывать поддержку на различных уровнях. Но в теперешней ситуации, когда никто не знает, сколько продлится война в Украине, когда и чем закончатся репрессии в Беларуси, — многие осознают, что переезд, казавшийся временным, затянется на годы. И многие ли из 40 тысяч «литовских белорусов» будут готовы вернуться назад, в очередной раз начиная строить жизнь заново — вопрос открытый.
— Лично для меня стало сюрпризом, что существенная часть «новой белорусской диаспоры» полагает, что в ближайшее время не вернется в Беларусь (20,7%). Даже если наступят перемены, то отмыть причастность Беларуси к войне будет довольно сложно, экономическая ситуация не будет развиваться так быстро, как хотелось бы, — поэтому у многих очень взвешенные, умеренные ожидания.
Если бы я был белорусом, конечно, это разочаровывало бы, был бы какой-то осадок: что под репрессиями уехали, в акциях солидарности поучаствовали, но сейчас Беларусь подождет. Но самое печальное, конечно, — наблюдать за теми, кто потерял цель и понимание, с кем он борется, вплоть до того, что виноваты поляки, литовцы, иногда даже украинцы, но не Лукашенко; и это как минимум смущает, — говорит Витис Юрконис. — Но у многих я все-таки вижу намерение возвращаться (согласно опросу, таких 34,5%), менять свою страну и быть активными игроками в ней — в политике, экономике, общественной жизни.
С другой стороны, тот факт, что часть белорусов планирует оставаться в Литве — это возможности для развития двухсторонних отношений, гражданских и экономических мостов между нашими странами.
На мой взгляд, это огромный потенциал для будущего, если люди, даже физически находясь в Литве, после перемен будут иметь возможность возвращаться, и хотя бы ментально мы сможем преодолевать барьеры, выстроенные из-за преступлений режима.
Литве же нужно делать все возможное, чтобы люди могли себя реализовать, ощутить чувство безопасности. Конечно, неуверенность, отсутствие горизонта планирования хотя бы на пару лет вперед — все это есть. Во время войны страх, непонимание, чего ждать завтра, все же естественны.
Не думаю, что сейчас кто-либо из литовских чиновников, политиков, может обнять белорусов и сказать: все будет хорошо — живите, работайте, растите детей. Но важно понимать, что ни Литва, ни Польша, ни Латвия, а сам конкретный белорус ответственен за свою жизнь, благополучие своей семьи. И важно использовать возможности, находясь в свободной стране, заново выстроить свою жизнь, при этом оставаться граждански активным, не теряя связи со своей родной страной, поддерживая связь и с диаспорой, и особенно с теми, кто внутри Беларуси.
Борьба в Беларуси не закончилась. И пусть часть людей, кто вынужден был уехать, поставили для себя точку. Но я знаю немало белорусов, кто точно не сдался и как минимум поставил запятую, не перевернул страничку и продолжает продвигать белорусскую повестку в разных странах.
Никто в Европе не забудет 2020 год, если сами белорусы этого не сделают.
Добро пожаловать в реальность!