Украинский политолог Евгений Магда в интервью Филину — о протестах на Кавказе, позициях Киева и перспективах Минска.
После объявленной Путиным частичной мобилизации волна протестов прокатилась во многих российских регионах — в том числе в Дагестане, Кабардино-Балкарии и даже Чечне.
Некоторые аналитики полагают, что как раз массовый протест на Северном Кавказе может радикализоваться и разрушить миф о «всенародной поддержке» кремлевских инициатив. Другие отмечают, что действительно массового, мощного протестного запроса в обществе нет.
Спустя семь месяцев и десятки тысяч погибших война действительно поутратила поддержку даже в рядах Z-патриотов, но наблюдаем ли мы начало конца путинской России? Или протесты мало отразятся на ходе мобилизации и событиях на фронте? Что предпримет Кремль после проведения псевдореферендумов, и какой вызов предстоит принять режиму Лукашенко? Эти и другие вопросы Филин обсудил с политологом, директором Института мировой политики (Украина) Евгением Магдой.
— Я бы хотел начать не только с протестов, а с заявления господина Кадырова о том, что мобилизации в Чечне не будет, — напоминает эксперт. — Возможно, это заявление на сегодняшний момент даже более яркое, чем протестные выступления. Потому что и протесты, и расстрелянный сегодня за Уралом военком — это все элементы реакции российского общества на то, что в это общество пришла война.
Война, за которую они, по большому счету, не голосовали, и которую они, естественно, боятся.
Однако, отмечает политолог, протесты в РФ — в большей мере не против войны с Украиной, а против того, чтобы на войну забирали их мужчин, стремление к некой автономии:
— То есть, протесты эти не проукраинские, а, соответственно, продагестанские или прокабардинобалкарские. Вообще, Дагестан — очень непростая этнически республика, и Кремлю, с одной стороны, сложно удерживать ее в сфере своего влияния. Просто в кремлевской политике не предусмотрено учитывать интересы малых народов, многие из которых уже понесли тяжелые потери за 7 месяцев широкомасштабной войны России в Украине.
Но с другой стороны, развалят ли эти протесты Россию? Они могут стать «эффектом мотылька» — моментом изменений, которые потом будут продвигать дальше различные преобразования.
Сказать на 100%, что с Северного Кавказа сразу начнется распад России — все-таки нет. Революции, контрреволюции, потрясения осуществляются в первую очередь в столицах. А в обеих российских столицах пока ситуация режимом Путина контролируема.
К тому же, говорит Евгений Магда, не стоит забывать об информационной закрытости России, где мощно работает государственная пропаганда, и прорваться через нее весьма непросто.
— Разовые акции протеста, безусловно, будут, и возможно, даже будут достаточно эффективными, где-то будет сорвана мобилизация. Но тут есть еще одна ловушка: Шойгу озвучил цифру в 300 тысяч, потом независимые журналисты дошли к цифре 1,2 миллиона человек — и это совсем разные цифры.
Впрочем, у меня нет сомнений, что российские официальные лица отрапортуют о том, что мобилизация прошла успешно и частично (хотя законодательство РФ «частичность» этой мобилизации не определяет).
— К сожалению, нет сомнений и в официальной успешности так называемых «референдумов». К какому развитию событий с наибольшей вероятностью приведет аннексия Россией этих территорий?
— В том, что называется «референдумами», нет ни права, ни политической целесообразности, ни многого другого. Есть только геополитическое хамство и «право сильного», по сути, возвращение в Средневековье. Но тот, кто возвращается в Средневековье первым, первым же будет пожинать плоды своих решений.
Понятно, что Россия проводит «референдумы», потому что потерпела поражение в Харьковской области и вынуждена показать, прежде всего, своим гражданам, свой успех.
Думаю, это рассчитано также и на Китай, и на Индию. На мой взгляд, на саммите ШОС в Самарканде Путина как минимум лидеры этих стран спрашивали: когда же война закончится, а то мы не можем нормально развиваться.
Есть и другой момент. «Референдумы» — это просто пародия на волеизъявление, не касаясь даже чистоты голосования и прочих вещей. Но Россия уже там, причем настолько, что в самопровозглашенных ДНР/ЛНР часто просто не осталось в городах мужчин призывного возраста — их оттуда «вымели» воевать против Украины, и это, кстати, военное преступление.
После аннексии оккупированных украинских территорий РФ может еще раз попытаться играть ядерными мускулами, а после сказать Западу: мол, давайте, договариваться, потому что вот есть волеизъявление народов, пожелавших войти в состав России. Мировое сообщество аннексию не признает. И здесь будет большой экзамен для Лукашенко: признает ли он так называемые референдумы, как верный союзник России, или нет?
Если признает, то получит так называемые «белорусские народные республики» буквально на следующий день. Это вполне вероятный сценарий, о котором говорили еще за несколько лет до широкомасштабного вторжения России в Украину. И Лукашенко этому противостоять не сможет, потому что у Кремля есть достаточно много рычагов давления, чтобы его «дожать».
Напомним, как раз сегодня Путин и Лукашенко встретились в Сочи, и результаты этого разговора, помимо пафосной риторики «наш курс правильный, наше дело правое», пока не очевидны. Худшим вариантом развития событий, по словам эксперта, станет непосредственное участие белорусских военных в боевых действиях против Украины:
— По той простой причине, что у белорусских войск нет практического боевого опыта, они стоят, преимущественно, на теоретических позициях. Они используют одну военную тактику и стратегию вместе с Россией — «успешность» этой тактики мы уже видели достаточно убедительно. И если у белорусских военных есть инстинкт самосохранения, они должны понимать, что это будет для них крайне болезненно.
Думаю, Лукашенко до последнего не будет решаться объявлять ни мобилизацию, ни дополнительный призыв, потому что это может привести к реальным потрясениям внутри белорусской армии. Очень многие могут вспомнить события августа 2020-го, и вспомнят не в пользу Лукашенко.
— Если говорить о реакции Запада — выглядит так, что Кремль, собираясь продолжать войну, сам подталкивает к ускорению и увеличению объемов военной помощи Украине?
— Увеличение помощи — это было бы логично, поскольку с октября, с началом нового финансового года, в Штатах заработает механизм лендлиза. И США, которые, пафосно выражаясь, являются оплотом демократии, могут увеличить объем поставок в Украину и делать это масштабно.
Угроза, которую несет увеличившаяся армия захватчиков, достаточно очевидна. Но решимость граждан Украины защищать свою страну никак не связана с тем, сколько российских захватчиков придет на украинскую землю.
Точно так же, как намеки и угрозы РФ применить ядерное оружие не заставят Украину капитулировать и отказаться от восстановления своей территориальной целостности. Это, я бы сказал, четкая единая позиция и политического, и военного руководства Украины, и настрой общества.
Добро пожаловать в реальность!