Главный редактор "Эхо Москвы" Алексей Венедиктов в передаче "Будем наблюдать" прокомментировал смену правительства в России.
"Мне представляется, это сделано вот для чего. Несколько целей. Вообще, Владимир Путин никогда линейно ничего не делает. У него, имеется в виду, всякие загогулины. Во-первых, Дмитрий Медведев и его Правительство аккумулировали на себе все неудовольствия людей от реформы прежде всего пенсионной, во вторую – мусорной, экологической, в-третьих – от санкций сокращение на 10% покупательной способности домохозяйств, в среднем. И просто, казалось бы, легче всего – сбросить с корабля. Но нет. Это было бы слишком просто.
Да, Медведева переводят в резерв Верховного главнокомандования. И я еще раз внимательно все посмотрел, почитал. Открывают возможность для того, чтобы он остался вторым человек в государстве (и опять не юридически) и стал вице-президентом практически. Я еще раз повторю, что, с моей точки зрения, Совет безопасности давно превратился в настоящее правительство во главе с Путиным, естественно. И он становится единственным зампредом. Под него принят закон уже.
В третьем чтении все принято было. И сейчас идет в Совет Федерации. Очень быстренько сделают. И даже знаете, бюрократически, ему предложили кабинет Брежнева на Старой площади там сидеть. Он отказался. И вроде бы он садится в Дом приемов правительства на Знаменке здесь. То есть человек, который отказался сесть в кабинет Брежнева.
Точнее, на Старой площади. Там, где до этого сидел помощник Белоусов (ныне первый вице-премьер). Значит, я по-прежнему считаю, что Медведев переведен в резерв, и он сохраняет свои позиции, имея в виду как второе лицо в государстве реальное. Я бы сказал так – дублер. Он такой дублер. Переведен в состояние дублера и выведен одновременно из-под критики. Потому что Совет безопасности – структура закрытая. Мы знаем, что там происходит, что критиковать и кого критиковать, кроме Путина. А правительство было открыто. Он там был первым лицом. И все шишки… Путину – пироги и пышки, а Медведеву – синяку да шишки, как говорил Сталин.
Это раз. Ну и заодно, конечно, и, может быть, это самое важное. Повторю, что я сказал. Правительство Медведева воспринималось как правительство не только архаичное, но и очень сонное. Это правительство стабильности (или стагнации, или застоя, или болота), оно управляло сложившейся ситуацией. Эти люди как бы вросли в кресла, и они управляли.
Значит, что делает, с моей точки зрения, Путин. Это очень важная история публичного восприятия правительства. Не то, как оно работает. Оно работает, как президент скажет. Вытаскиваются молодые 40-летние, 45-летние энергичные ребята именно в экономической и социальной зоне, которые приходят на это место, и они будут публично, очень живо и резво заниматься в публичном поле разным исправлением дел.
Всю дорогу при правительстве Медведева Россия накапливала Фонд национального благосостояния, не раздавал деньги. Приходит Мишустин – и начинается раздача. Мы знаем, что теперь, скажем, полиция и Росгвардия, которые дежурят на массовых мероприятиях, получат премию. Раз – 200 млрд вынули. Материнский капитал: раз – 500 млрд вынули. То есть начинается раздача денег. То было забирание, а теперь – раздача. Давайте назовем так. Это правительство энергично начинает раздавать деньги.
И я читал стенограмму встречи Путина в Липецке и в Сочи с ветеранами, со студентами. Если раньше он по поводу того, что деньги надо экономить, беречь, то сейчас: да, конечно, посмотрим гранты, конечно, да, конечно, это вы правильно сказали, нам нужно с 1-го января вот это раздавать. Понимаешь, да? Удвоить, утроить. История с ветеранами очень важна с выдачей вот этих наградных, как я их называю. Действительно, ветераны Великой Отечественной войны получали ежегодно к 9-му мая 10 тысяч рублей. Что говорит Путин: ну, я так проснулся, подумал и решил – нехорошо.
Значит, ветераны Великой Отечественной войны и приравненные к ним лица, подчеркиваю, получат 75 тысяч к 9-му мая. В России живых фронтовиков, ветеранов осталось 66 тысяч (то, что мне сказали в Пенсионном фонде). 66 тысяч. Еще на 1 апреля их было 74. Люди уходят. И, казалось бы, ну 66 тысяч. Но нет, приравненные к ним лиц (помимо блокадников, что справедливо) – это еще люди, которые воевали потом в разных региональных конфликтах. А их 1 680 000. И дальше. Ну что, раздаем. Хорошо? Хорошо. Раздаем. То есть это другая концепция социальной политики. И самое главное, кто остался на социальной политике. Татьяна Алексеевна Голикова осталась вице-премьером. Одна из трех оставшихся вице-премьеров.
Тоже интересно посмотреть, кто из вице-премьеров остался: Борисов, который отвечает за военно-промышленный комплекс, и Татьяна Алексеевна Голикова, которая отвечает за «социалку». Вот это важные такие оставшиеся вице-премьеры. Даже Силуанов, министр финансов, потерял вице-премьерство. Это очень важно. Вице-премьер – это правда важно. Это человек, который совсем близок к президенту. И Татьяна Голикова была с ним на всех этих встречах. И он постоянно к ней обращался. И вот она очень точно, с точностью до рубля понимала, как это раздается.
То есть концепция смены правительства – это не только смена лиц. Во-первых, это смена стиля. Во-вторых, это увод Медведева на запасную позицию. А так же, как Белоусов. Все уже забыли. Андрей Белоусов был министром экономики достаточно эффективным, очень энергичным. Он был забран на пост помощника, а теперь возвращен на пост первого вице.
То есть министр экономики, кунштюк, отсиделся непублично и вернулся. Он равен премьеру, давайте уж совсем так по предложениям, скажем. Поэтому смена правительства – это смена стиля, это вывод Медведева в резерв и некоторых других, я так думаю (скажем, Орешкина). Максим Орешкин, которого действительно очень много публично, он определял много экономически в отношениях с сообществом, он сейчас становится помощником президента, что, может быть, карьерный рост, как у Белоусова, повторяя его.
Но при это он уходит из публичности. Помощники не могут так комментировать, как могут вице-премьеры. Помощником был Илларионов на этой позиции. Я напомню, Андрей Николаевич Илларионов был на этой позиции. Давайте тоже не забывать эту историю.
И в результате всего этого там уже можно говорить про спорт, про культуру. Остались силовики, как мы видим, за исключением министра юстиции господина Коновалова, который был креатурой Медведева, он был его однокурсником. Ну и что? На его же место пришел Константин Чуйченко, который тоже однокурсник Медведева. Министерство юстиции – это очень серьезная история. И то, что Константин Чуйченко, который, кстати, был первым председателем совета директоров «Эха Москвы»… Какая карьера, какая карьера.
Мы буквально накануне с ним пересеклись в понедельник перед средой той самой, и мы как раз говорили. Оказывается, это еще не всё. Еще министр юстиции теперь наш (наш бывший председатель совета директоров). Поэтому, на самом деле, коалиционное правительство. Лавров, Шойгу – важно, безусловно.
Да, мы когда говорили про президентскую республику… Прокуроры. Совсем забыл. В конституционных поправках теперь президент через Совет Федерации прогоняет не только генерального прокурора и его заместителей, но и каждого регионального прокурора (их 85). Именно президентское предложение. Казалось бы, он поднимает прокуратуру. Нет, он ставит ее под контроль президента. То есть забыли про разделение властей. Это очень важная история, на мой взгляд. Я боюсь, что теперь президенту нельзя ссылаться «пусть суд решит». Какой суд? Вы теперь начальник", - сказал Венедиктов в эфире передачи "Будем наблюдать".
Добро пожаловать в реальность!