НОВОБРАНЦЫ В ЕС. Латвия: русские горки европейского выбора

Уже восьмой год Беларусь граничит сразу с тремя странами Евросоюза — Литвой, Латвией и Польшей. При этом у массы белорусов представление о жизни там смутное. Пропаганда потчует страшилками, своими глазами посмотреть зарубежье не каждый может, а шоп-туры в поте лица не дают разностороннего представления.

 

БелаПАН попытается восполнить пробел циклом публикаций под рубрикой «Новобранцы в ЕС». Мы расскажем о переменах в этих трех странах за годы после вступления в ЕС как в государственном масштабе, так и через конкретные судьбы.

Обычно по четвергам безработная рижанка Берта Цельмале отправляется на небольшой рынок около своего дома, чтобы прикупить продуктов. В день, когда мы встретились, она взяла мяса и овощей, выложив около пяти латов (83 тысячи белорусских рублей). Теперь такие расходы госпоже Цельмале по карману, но три года назад, когда и по ее семье ударил мировой кризис, а сама она осталась без заработка, потратить вот так пять латов было бы вопиющим транжирством.

Сразу после того, как Латвия вместе с остальными странами Балтии, Польшей и еще рядом государств-новобранцев торжественно вступила в Евросоюз, жизнь казалась госпоже Цельмале вдохновляющей и многообещающей. Канул в лету советский дефицит, на прилавках — что душа пожелает. Столичная жительница тогда не бедствовала и думала, что дальше будет только лучше.

«Оказалось, что все не так гладко, — рассказывает Берта Цельмале. — Пожалуй, сейчас наша семья как раз выкарабкивается из ямы. Выручают заработки мужа-архитектора, пока, правда, нерегулярные. У меня три взрослых сына, двое уже женаты, у них свои дети. Им тоже стало туговато».

А так хорошо все начиналось! В 2004-2007 годах экономика Латвии выросла на 50% — потрясающая динамика! Но потом — как на русских горках: в результате мирового финансового кризиса 2008-2009 годов страна пережила одну из ужаснейших рецессий в Европе.

Меры правительства, направленные на экономию средств, отличались особой жесткостью. Сегодня страна возвращается к экономическому росту. Но политика экономии аукнулась, в частности, оттоком рабочей силы. По данным газеты Financial Times, после 2000 года страну покинули 10% жителей, и половина из них — именно в годы суровой экономии.

Да, у нас финансовый кризис был более тяжелым, чем в других государствах Балтии, соглашается госпожа Цельмале, латвийская патриотка с еврейскими корнями. Она говорит, что до кризиса страна жила не по средствам; когда же он разразился, государству пришлось спасать частный Parex banka, что обошлось налогоплательщикам — с ума сойти! — в миллиард латов.

Берта Цельмале потеряла работу, когда на бирже труда стояли кошмарные очереди.

Впрочем, кризис хоть и ударил жестоко, но не поколебал у безработной рижанки убеждение, что вступление Латвии в Европейский союз и НАТО было правильным решением. В ином случае, считает моя собеседница, ее небольшую страну подмяла бы Россия. За щитом Североатлантического альянса Латвии намного спокойнее. «При такой большой и сильной соседке на востоке членство в Евросоюзе и НАТО было для нас, я считаю, единственным выходом», — подчеркивает госпожа Цельмале.

Латвия вошла в ЕС в мае 2004 года. Несколькими неделями ранее страна присоединилась к военному блоку НАТО. «Такое развитие событий было бы чрезвычайно трудно представить в не столь давние советские времена», — отмечали журналисты Би-би-си.

Чувствительный вопрос для страны — наличие большого русского меньшинства. По-русски говорит примерно четверть населения, и по поводу прав этой части общества копья ломались с первого дня, когда Латвия обрела независимость. Правительственные реформы 2004 года, ограничившие использование русского языка в школах, подлили масла в огонь.

В 2006 году государство ужесточило законодательство: провалившись на экзамене по латышскому языку три раза, можно лишиться гражданства, а лицам без гражданства не разрешается ни голосовать, ни получать паспорта ЕС.

Госпожа Цельмале, входившая некогда в Народный фронт Латвии, скептически высказывается по поводу политических сил, выражающих интересы русского меньшинства. Вместе с тем, даже такое серьезно представленное в парламенте объединение, как «Центр согласия» (его основу — партию «Согласие» Берта Цельмале называет «творением московских политтехнологов»), выступает за объединенную Европу.

Социал-демократическая партия «Согласие» всегда считала ЕС неплохим проектом и выступала за участие Латвии в нем, сообщил председатель рижской организации этой партии, зампред комиссии по иностранным делам Сейма Сергей Мирский.

Перед вступлением в ЕС неграждане рассчитывали, что Европа будет активнее защищать их права. Ведь если люди платят налоги, но не могут участвовать в выборах, то это недемократично, считает политик.

«Как политическая партия, которая защищает именно ценности демократии в нашей стране, мы считаем, что неграждане должны иметь возможность, право выбирать местное самоуправление, — заявил Сергей Мирский. — Но парадокс в том, что сейчас иностранцы, прожившие в Латвии несколько месяцев, вправе выбирать самоуправление, а наши люди, которые здесь родились и прожили всю жизнь, такого права не имеют. Европа должна четко определить, какие демократические ценности она поддерживает, и в этом смысле должна более громко заявить свою позицию в отношении Латвии».

Политик также против того, чтобы рваться в зону евро. Кроме того, вопрос о его введении должен быть решен самим населением, уверен Мирский.

Мой собеседник сообщил, что число европессимистов в Латвии растет. Особенно недовольны крестьяне, поскольку здесь эта категория получает намного меньшие выплаты, чем в ряде других стран ЕС. Последнее представитель «Согласия» связывает с тем, что крупные европейские страны ловко лоббируют интересы своих фермеров.

В то же время Еврокомиссия считает, что фермеры в недавно присоединившихся к ЕС странах имеют доступ к общему рынку и получают выгоду от его относительно стабильных цен, а также прямых выплат и мер, направленных на развитие села.

На реальном рынке, где закупается госпожа Цельмале, мы поинтересовались мнением о ЕС у случайного торговца — фермера Геннадия. Тот вздыхает: «Нам тяжелее стало в Евросоюзе. Границы открыли, все смешалось: кто-то сам выращивает, кто-то везет сельхозпродукцию из Евросоюза, из Польши. Нам, конечно, цены это сбивает».

Вместе с тем, можно заключить, что условия труда латвийского фермера получше, чем у большинства белорусских крестьян. У Геннадия с сыном — свои тракторы и другая сельскохозяйственная техника, они нанимают троих работников.

Приезжему белорусу, гуляющему по Риге, однозначно кажется: «у них» лучше, чем «у нас». Но местные социал-демократы считают, что экономические кризисы (а если зреть в корень — неолиберальная политика) подкосили Европу, и сегодня непонятно, выживет ли ЕС вообще.

«К сожалению, Европейский союз во многом наступил на те же грабли, что и Советский Союз. Вот эта кампанейщина, то есть стремление принять как можно больше государств без учета, насколько они реально готовы, и привела к сегодняшнему незавидному состоянию», — резюмирует Мирский.

Политик предсказывает, что Европа в ближайшее время «значительно полевеет».

Действительно, Латвию нередко называют одной из самых евроскептичных стран ЕС. Такое мнение подтверждается данными «Евробарометра» — опросами общественного мнения по заказу Еврокомиссии. О них мы еще расскажем подробнее. А пока отметим феноменально большую долю тех, кого у нас назвали бы «европофигистами». 51% опрошенных не считают участие Латвии в европейском сообществе ни плохим, ни хорошим.

К слову, Латвия была одним из «лидеров безразличия» и на заре своего членства в ЕС: 43% в начале 2005 года. Так что вряд ли дело тут в финансовом кризисе.

Латвийским еврооптимистам и евроскептикам мы намерены посвятить отдельную статью.

Рига — Минск.