Проиграть войну, но остаться у власти. Не на это ли рассчитывает Лукашенко, наблюдая провал путинской агрессии и пытаясь подать знаки Западу, что он якобы не участвовал и не участвует в этой войне, отказывается посылать туда своих солдат и уважает независимость Украины?
Внимательный потребитель государственной пропаганды не мог не заметить: лексика и тональность пропагандистов при освещении войны в Украине за последние месяцы поменялись кардинальным образом, пишет Виктор Богдевич на Радио Свобода.
Если в феврале и марте президентская газета «СБ» и официальные телеканалы чуть ли не в каждой публикации и передаче называли украинских солдат «бандеровцами, «укрофашистами», «нациками», то сейчас — почти повсюду нейтрально и даже уважительно: «украинскими военными», «вооруженными силами Украины».
Если в начале войны Владимир Зеленский на страницах и в эфире государственного агитпропа был чаще всего «шутом», «марионеткой», «кавээнщиком», то сейчас, как правило, он «лидер Украины» и «украинский президент».
Ветер подул совсем в другую сторону. «Методички», поступающие в государственные СМИ из президентской администрации, коренным образом исправлены и даже переписаны заново. Куда исчез «безголовый» и «аморфный» Зеленский?
Тот самый Лукашенко, который в феврале в интервью путинскому пропагандисту Соловьеву называл Зеленского «безголовым» и «аморфным человеком без стержня», а в мае издевательски-снисходительно советовал «побриться, одеться нормально» и «выходить из образа», так как «игра затянулась», сейчас в своих публичных выступлениях старается вообще не называть имя украинского президента и никак не комментировать ход боевых действий в Украине.
Единственное, что он упоминает при каждом удобном случае, это то, что белорусские военные на украинской территории не воевали и не воюют. Такое впечатление, что он уже сейчас оправдывается и ищет аргументы, чтобы в будущем, когда настанет пора разбираться с поджигателями войны, его не ставили на одну доску с Путиным.
Соучастники агрессии в таких ситуациях ведут себя более-менее похоже. Когда наступает пора неудач и поражений, когда в воздухе пахнет жареным, стараются уединиться, отмежеваться от бывшего хозяина, подальше отплыть от «Титаника», который вот-вот пойдет на дно.
Нечто подобное переживали все союзники Гитлера на переломе 1943-1944 годов, когда всем стало понятно, что гитлеровская «спецоперация» идет вовсе не по плану Берлина и что неплохо было бы поскорее от этого «покорителя мира» отмежеваться.
Делали это бывшие союзники и участники оси Берлин-Рим-Токио по-разному, но результат был очень похож: все пытались как можно скорее выйти из войны; все искали контактов и переговоров с будущими победителями; многие объявляли о своем «нейтралитете» и предпринимали попытки поскорее избавиться от немецких войск на своей территории. И почти везде в этот момент наступали черные дни для диктаторов, которые еще недавно казались всесильными.
Италия
Выйти из войны окружение Бенито Муссолини попыталось еще в середине 1943 года. Для этого итальянская политическая элита попыталась организовать переворот и отстранить дуче от власти. Сделать это заговорщики планировали с помощью большого фашистского совета (своеобразного аналога советского Политбюро). Однако Муссолини резолюцию Совета о своей отставке проигнорировал. Тем не менее во время последующей аудиенции у короля диктатора арестовали.
Новое правительство тут же начало тайные переговоры с англичанами и американцами о выходе из войны. 3 сентября 1943 года было подписано перемирие. 8 сентября Италия официально объявила, что прекращает войну. Реакция немцев: ввод войск на итальянскую территорию, оккупация северной и Центральной Италии, освобождение Муссолини, который возглавил марионеточное прогерманское государство и даже успел устроить трибунал над теми бывшими соратниками, которые его предали. Пятерых заговорщиков, среди которых был и зять Муссолини, казнили. Война продолжалась еще более года.
Весной 1945-го Муссолини пытался убежать вместе с немцами, переодевшись в мундир унтер-офицера Люфтваффе. Однако его узнали, он попал в руки итальянских партизан и был расстрелян в апреле 1945-го вместе со своей любовницей и другими фашистскими лидерами.
Болгария
Болгария была союзником Гитлера, предоставила немцам свою территорию, в том числе аэродромы, однако царь Борис добился того, чтобы сами болгарские армии непосредственно во вторжениях не участвовали. Примечательно, что Болгария была единственным союзником Германии, которая официально не разорвала дипломатические отношения с СССР и таким образом формально с Советским Союзом не воевала.
Как только Гитлер стал проигрывать, после Эль-Аламейна и Сталинграда, болгарский царь стал искать контакт с британско-американскими кругами. Вскоре после этого он был вызван в ставку фюрера в Восточную Пруссию. 28 августа 1943 года, после возвращения в Софию, царь Борис скоропостижно скончался. В возрасте 49 лет. Официально сообщили, что от инфаркта.
26 августа 1944 года, когда советские войска уже стояли у болгарской границы, правительство Болгарии объявило о полном нейтралитете и потребовало вывода немецких войск с территории страны. Это не понравилось ни Берлину, ни Москве. Немцы начали разоружать болгарские войска. А Москва объявила Болгарии войну и вскоре оккупировала ее без всякого сопротивления. Все руководство страны, которое не успело бежать, было арестовано. Всех трех регентов вместе еще со ста бывшими высокопоставленными функционерами бывшего царского правительства и парламента расстреляли 1 февраля 1945 года. На следующие 45 лет социалистическая Болгария попала в полное подчинение Москвы.
Венгрия
Венгерский авторитарный лидер-адмирал Миклош Хорти одним из первых среди союзников Гитлера осознал неизбежность поражения стран «оси». Уже с 1942 года начал секретные переговоры с союзниками. При приближении советских войск Хорти отстранил от власти прогерманское правительство и объявил о примирении с СССР. Гитлер, однако, с этим пируэтом хитрого союзника не смирился. В Будапеште состоялся организованный Германией государственный переворот. Под давлением Гитлера Хорти передал власть лидеру местных нацистов Ференцу Салаши, а сам вместе с семьей был вывезен в Германию, где содержался под арестом.
После войны бежал в Португалию. Власти Югославии пытались привлечь его к ответственности как военного преступника за массовые убийства в 1942 году в Воеводине. Однако диктаторский режим Салазара его не выдал. Хорти после войны прожил в Португалии еще 13 лет.
Гораздо менее повезло его преемнику, «фюреру венгерского народа» Ференцу Салаши. 6 мая 1945 года он на территории Австрии сдался в плен американцам, но те передали его властям Венгрии. 12 марта 1946 года его, как и других лидеров венгерских нацистов, повесили во дворе Будапештской городской тюрьмы.
Кстати, в отличие от почти всех других союзников Третьего рейха, Венгрия оставалась с Гитлером до самого конца. Когда в 1945 году советские армии уже наступали на Берлин, именно на венгерской территории они встретили самое жесткое сопротивление.
Румыния
Румынский фюрер («кондукэтор») маршал Ион Антонеску начал попытки контактов с британскими и американскими дипломатами, чтобы найти возможность для сепаратного мира, как и другие сателлиты Гитлера, в 1943 году. На Западе ему посоветовали сначала договориться об этом с Москвой, что «кондукэтора» совсем не устраивало.
Когда советские войска приблизились к границе Румынии и разгромили румынско-немецкие силы в Ясско-Кишиневской операции, румынский король Михай I в августе 1944-го, объединившись с антифашистской оппозицией, приказал арестовать Антонеску и объявил войну Германии. Королю повезло: у немцев уже не было возможности и времени, чтобы отреагировать на это так, как они реагировали, например, в Италии.
В итоге молодой король получил от Москвы наивысший советский орден Победы, а бывший румынский фюрер поехал в советский концлагерь, а оттуда — под расстрел.
Финляндия
Главнокомандующий Густав Маннергейм, который в начале войны был страстным сторонником Гитлера и вел успешные бои в районе Ленинграда и в Карелии, уже в феврале 1943-го, после Сталинграда, настраивал своих генералов, что «Финляндии при первой благоприятной возможности необходимо попытаться найти способ выхода из войны». 4 августа 1944 маршал Маннергейм становится президентом. А 2 сентября 1944 года Финляндия объявила о разрыве отношений с Германией и повернула оружие против бывшего союзника.
В ответ на протест немецкого посланника Маннергейм сказал:
«Гитлер в свое время убедил нас, что с немецкой помощью мы победим Россию. Этого не произошло. Сейчас Россия сильная, а Финляндия очень слабая. Так пусть он сейчас сам расхлебывает заваренную кашу...»
В отличие от многих других политических деятелей Финляндии, признанных военными преступниками, Маннергейм избежал уголовного преследования. Когда Сталину принесли на подпись список военных преступников, он лично вычеркнул из его имени Маннергейма красным карандашом и написал: «не трогать».
Предчувствие скорого поражения в войне
Лукашенко сегодня стоит перед той же дилеммой, перед которой стояли союзники Гитлера из числа лидеров диктаторских режимов Восточной Европы приблизительно в 1943 году. Фашистские дивизии воюют пока еще на оккупированных территориях, и Берлин бодро рапортует, что «все идет по плану». И на фронт отправляются все новые эшелоны принудительно мобилизованных. Но в победу Гитлера уже мало кто верит, даже среди его ближайших соратников. И все они тем или иным способом начинают нащупывать контакты с вероятными победителями и задумываться о собственной послевоенной судьбе.
Чрезвычайно примечательным было неожиданное поздравление Лукашенко, адресованное украинскому народу 24 августа, в День Независимости Украины. Союзник России в войне желает украинцам «мирного неба» и укрепления независимости в тот самый момент, когда Путин стремится любыми способами эту независимость уничтожить. Это тоже самое, если бы в разгар Второй мировой союзник Гитлера Бенито Муссолини послал в Москву телеграмму с добрыми пожеланиями советскому народу, который в это время погибал в окопах Сталинграда.
Лукашенко делает точно то же, что и его идейные предшественники. Исподволь исчезла в его публичных выступлениях агрессивная милитаристская риторика. При каждом удобном случае он напоминает о своих «заслугах» — о том, что белорусские ребята не воюют в Украине. Посылая четкие сигналы Западу, начал освобождать из тюрем отдельных политзаключенных. Министр Макей, не слишком скрываясь, проводит закулисные встречи и переговоры с представителями западных стран, недвусмысленно намекая, что Минск готов на уступки, что «нужно спасать Лукашенко от России, потому что мы не хотим, чтобы было, как в Украине».
«Лукашенко задушат, как клопа»
То, что Лукашенко снова пытается складывать яйца в две разные корзины, вряд ли нравится Москве. О том, к чему его склоняют, вызывая в Москву, можно только догадываться. Скорее всего, запугивают так же, как открыто запугивает в своих публичных выступлениях Стрелков-Гиркин, идеолог наиболее радикального крыла борцов за «русский мир»:
«Если Российская Федерация проиграет эту войну, на следующий день задушат Беларусь и самого Лукашенко, просто как клопа задушат. И он ничего сделать не сможет. Даже если снова будет бегать с автоматом по улице. На следующий день, максимум неделя — это самый максимум. Поэтому в любом случае, если Лукашенко не полный дурак, он должен бросить на весы все, что у него есть, чтобы мы одержали в этом победу».
Что будет дальше? Во время войны ситуация меняется стремительно. История подсказывает: мы можем увидеть и попытки объявления Минском нейтралитета в этой войне, и стремление помириться с Украиной, а может, и требование вывода российских войск с белорусской территории (если дела на украинских фронтах будут складываться совсем уж катастрофически для Путина). Сделает ли это сам Лукашенко? Сделают ли это без него? В конце Второй мировой случалось по-разному. Но случалось обязательно — в той или иной форме.
Другое дело, что место самого Лукашенко в этом тусклом, но уже не очень отдаленном будущем просматривается не совсем четко. Все маленькие диктаторы той войны — союзники Гитлера —при приближении краха их хозяина пытались спрыгнуть, спастись, избежать международного (или отечественного) трибунала. И фактически никому это не удалось. За исключением лидера Финляндии маршала Маннергейма, которого неизвестно по какой причине пожалел Сталин (документы на арест маршала были уже готовы). Но ведь Лукашенко не Маннергейм, а Зеленский не Сталин.
...В первый день российского вторжения в Украину, утром 24 февраля 2022 года, собрав своих силовиков на совещание, Лукашенко говорил:
— Представьте себе, что завтра нет России. Потерпела поражение, крах и прочее. Вот в этом океане утонуло. В этот водоворот кого затянет первым? Нас не будет завтра мгновенно...
Сегодня, когда призрак российского поражения выглядит все более реально, интуитивное предвидение Лукашенко впечатляет особенно.
Добро пожаловать в реальность!