«Проиграем битву за людей — грош цена нам как власти, грош цена нашему государству», — заявил Александр Лукашенко на республиканском семинаре-совещании по актуализации методов и форм работы с населением на местном уровне. Основной посыл официального собрания, как это бывало не раз и прежде, — «государство для народа», или, как сказал на совещании сам Лукашенко — «рефрен всей политики нашего современного суверенного государства». Верит ли сам Лукашенко в то, что говорит, и действительно ли он считает, что большинство беларусов хотят жить именно в таком «государстве для народа», которое уже без малого три десятка лет он строит?
На вопросы EX-PRESS.BY отвечает политический аналитик Александр Класковский:
— Во-первых, я бы обратил внимание на то, как назвали это мероприятие: «Актуализация методов и форм работы с населением на местном уровне». Показательно, что чиновники избегают слова «граждане», потому что граждане — это активные люди, которые чего-то требуют от государства, а население — покорная масса, которую надо идеологически обрабатывать, надо обеспечивать ее лояльность, по сути — подданые.
Лукашенко собрал вертикальщиков, потому что обеспокоился вопросом лояльности белорусов. Видимо, он имеет реальные социологические данные или просто как старый изощренный политик чувствует, что после 2020 года многие беларусы затаились, но эту власть не принимают и думают, как бы ее все-таки поменять.
То есть, Лукашенко, с одной стороны, сделал ставку на репрессии, но понимает, что на одних дубинках держаться дело неблагодарное и рискованное, нужно как-то еще и задабривать население. Поэтому он говорит вполне рациональные и разумные вещи о том, что нужно сокращать количество бюрократических процедур, переходить на цифровые технологии и так далее.
Лукашенко старается продумать, как не только запугиванием, но и определенным вниманием к нуждам населения обеспечить его лояльность. Для него сверхзадача — это обеспечение лояльности.
Фраза о том, что у нас государство для народа, заставляет вспомнить большевиков, которые тоже говорили, что Советский Союз был государством рабочих и крестьян. На самом деле это была партийная диктатура, в которой все решала номенклатура, а апофеозом этой системы стала сталинщина.
Кстати, нынешние тюремные сроки для политических оппонентов режима Лукашенко уже называют сталинскими, так что тут напрашиваются очевидные параллели: с одной стороны — демагогия о народном характере государства, а с другой стороны — жесткая авторитарная власть, которая сейчас идет по пути тоталитаризации.
Слова о «народности» государства отражают ностальгию Лукашенко по тем временам, когда у него была действительно достаточно широкая поддержка и он гордо называл себя всенародно избранным. Понятно, что те времена прошли. 2020 год показал, что общество переросло власть, что оно хочет перемен, разразившийся внутриполитический кризис загнан внутрь, но он никуда не делся. И Лукашенко, видимо, болезненно воспринимает то, что он перестал быть популярным, перестал быть народным президентом, поэтому вот такие ностальгические нотки в его заклинаниях звучат.
В числе заявлений Александра Лукашенко сегодня прозвучало и такое: «надо видеть инициативы граждан, тогда и не будут появляться ангажированные НКО». Способно ли государство и создаваемые им так называемые ГОНГО (аббревиатура для обозначения номинально неправительственных общественных объединений, созданных по инициативе и/или участии властей, и работающих на интересы государства – ред.) эффективно абсорбировать, перерабатывать и воплощать в реальность запросы общества?
— Лукашенко еще до событий 2020 года твердил, что опора его власти — это официальные профсоюзы, БРСМ, женские, ветеранские организации. Но при этом раньше к настоящим структурам гражданского общества власти относились относительно терпимо, и в период условной либерализации 2015–2019 годов гражданское общество очень сильно проросло через асфальт авторитарной системы, что и проявилось во время выборов.
После этого Лукашенко понял, что нельзя давать простора для развития гражданского общества, нужно на корню уничтожать, выжигать настоящие инициативы граждан, которые идут снизу. Потому что даже если это не политические инициативы, а экологические, гуманитарные, культурные и прочие, они все равно способствуют формированию сознательных граждан.
А сознательный гражданин рано или поздно начинает понимать, что это он должен избирать власть, власть действительно должна быть ему подотчетна, а если она не справляется со своими обязанностями, то ее нужно менять.
К 2020 году значительная часть белорусского общества дозрела до такого уровня гражданского самосознания, и Лукашенко увидел, во что это может вылиться. Он жестоко задавил протесты и решил уничтожать все, что является потенциальной инфраструктурой протестов, то есть, все настоящие организации гражданского общества. В глазах властей — это пятая колонна.
Идеологами и пропагандистами в общественное сознание продвигается нарратив о том, что это все ячейки, созданные западом, чтобы свергнуть существующую власть. Курс взят на то, чтобы вытоптать всю живые инициативы граждан и попытаться вместо них насадить искусственные структуры, все эти так называемые ГОНГО.
На выжженом поле они могут перехватить, конечно, какие-то функции. Например, как тот же БРСМ, занимающийся стройотрядами. В Советском Союзе комсомол тоже курировал стройотрядовское движение, но успех зависел не от стараний комсомольских функционеров, студенты просто хотели подзаработать, охотно ехали на стройки, а молодежные вожаки снимали с этого пенку и говорили — смотрите, как хорошо мы можем организовывать энтузиазм масс.
По аналогии с этим примером какие-то направления деятельности будут курировать организации типа ФПБ или БРСМ, но все это будет неуклюже и большого эффекта не даст.
Поручил Лукашенко профсоюзам контроль за ценами. Но ведь это не их функция абсолютно, это раз, и, потом, экономические законы работают сами по себе, никакие профсоюзы во главе с Ордой (Михаил Орда, лидер ФПБ – ред.) их не сдержат, потому что есть инфляция, наложены санкции, идет война в Украине, у нас неэффективный государственный сектор экономики и так далее. Поэтому как не вменяй профсоюзам борьбу с повышением цен, результат будет нулевым, только пострадают продавцы, которых сделают крайними, хотя они никакие не демоны, а просто работают по законам рынка.
Поэтому я думаю, что перехватить функции настоящего гражданского общества прогосударственными структурами в целом не удастся, это тщетная попытка возродить советские порядки, которая закончится так же плачевно и для нынешних белорусских властей. Подтверждение этому — события 2020 года, сам Лукашенко после них негодовал и говорил, что все его сторонники спрятались и в самые горячие дни протестов не было видно никаких альтернативных митингов.
Профсоюзы, БРСМ и прочие из-за угла посматривали и выжидали, чем все это закончится. Так же, кстати, как и в СССР никто не вышел на протест против денонсации договора о создании советского государства, несмотря на наличие огромных прогосударственных структур и организаций, включая 21-милионную коммунистическую партию.
Понятие, правовой статус, функции и роль «гражданского общества» в Беларуси собираются прописать в законе. Может ли правовое оформление гражданского общества закрепить основы его существования, или, наоборот, законодательное регулирование развития гражданских инициатив способно их похоронить?
— Де-факто в Беларуси гражданское общество уничтожается и в значительной степени уже уничтожено. Это месть за события 2020 года. Все нонконформистские выросшие снизу структуры гражданского общества зачищены, и Лукашенко этого не скрывает, он и на совещании заявил о продолжении такой политики.
Лукашенко понимает, что это враги, потому что такие структуры формируют, воспитывают сознательных граждан. А для нынешнего режима сознательный гражданин — это по определению враг, потому что он не кланяется, не считает, что у нас вождь и вертикаль «от бога», а он хочет выбирать власть и хочет, чтобы она проводила ту политику, которая ему нужна, а не которая выгодна верхам.
Выстраивание бутафорских структур по образцу гражданского общества стало для Лукашенко идефиксом, он уже не раз повторял, что нужно все это прописать в законе, что все эти ФПБ, БРСМ, Белая Русь, ветеранские, женские организации и есть гражданское обществом.
У высокого начальства просто нет элементарного понимания сути гражданского общества. Оно по определению не то, чтобы должно противостоять государству, но должно отстаивать интересы граждан перед государственным аппаратом. Любой государственный аппарат, даже там, где есть демократия, склонен к бюрократизации, к формализму, к вытеснению нежелательных тенденций.
Поэтому суть гражданского общества в том, чтобы отстаивать свои интересы. А создание подконтрольного гражданского общества, на коротком поводке, это имитация процесса. На выжженом поле провластные структуры, конечно, смогут расширить свое влияние, но оно будет формальным, поверхностным: увеличится численность прогосударственных структур, будут проводиться официозные мероприятия, но в кризисные моменты, как это было в 2020 году, такие организации не станут опорой власти.
Еще один посыл Лукашенко на совещании — «партийному строительству в стране быть»: «Регистрируйте свои партии и работайте», «Мы — независимая страна и должны действовать в своих интересах». Партийное строительство, как известно, в нашей стране не велось со времени прихода Лукашенко к власти. С какой целью делать это сейчас?
— Я бы не торопился делать вывод, что Лукашенко дает «зеленый свет» партийному строительству. Уже не первый год люди из его окружения продвигают эту идею, пытаются убедить его в том, что нам нужны свои провластные партии. Они хотят сделать систему, подобную существующей в России, где есть разные партии, фракции в Думе, идет имитация публичных дискуссий, хотя на самом деле все лидеры получают указания в администрации президента и по большому счету просто на разные голоса поют про одно и то же. Ранее это называлось в России управляемой демократией.
Такую же систему хотела бы иметь и часть белорусских функционеров, потому что это должности, оклады, карьерная лестница и другие бонусы для чиновников. Видимо, под влиянием этих соображений то же провластное общественное объединение «Белая Русь» не единожды поднимало вопрос о превращении в партию, но Лукашенко раз за разом одергивал, дескать, рано еще.
Возможно, он понимает, что некая имитация-то в партийной сфере и нужна. В прошлом году, например, он говорил, что надо произвести перерегистрацию партий, а это надо трактовать как зачистку поля от оппозиционных партий. При белорусской политической специфике любая перерегистрация — это чистка неугодных. Поэтому, вполне вероятно, что после такой перерегистрации оппозиционные партии будут ликвидированы, как сейчас ликвидируются независимые профсоюзы. Надо будет что-то взамен на этом поле выстраивать.
Возможно, Лукашенко на это скрепя сердце согласится, хотя гарантий никаких нет. Конечно, даже если и согласится, это будет выстраивание бутафорских политических структур. Возможно, «Белая Русь» в очередной раз сейчас попробует превратиться в партию. И это станет своеобразным тестом. Если Лукашенко им позволит зарегистрироваться, значит, действительно принято решение создать подконтрольную системы провластных партий, в которой будут условно и «левые», и «консерваторы», и «центристы». Но, по большому счету, все они будут «топить» за политику режима.
При этом надо помнить, что Лукашенко — это авторитарный вождь ярко выраженного персоналистского типа, он построил существующий политический режим под себя и ему очень трудно расстаться со своим представлением о том, что он как народный вождь напрямую говорит с народом и никакие посредники ему в этом не нужны. Поэтому партии для него это, по большому счету, — пятое колесо в телеге.
Ну и, потом, с ними надо хотя бы символически делиться каким-то полномочиями, какой-то частью власти, а Лукашенко очень чуток к объему своих полномочий. Он и изменения в конституцию через «не хочу» принимал, а в итоге сделал так, что вместо рассредоточения властных полномочий еще более укрепил свою власть, так как вполне вероятно, что займет еще одну высшую государственную должность главы ВНС.
Точно такое же у него отношение и к партийному строительству. Он не хочет делиться властью. Поэтому надо еще подождать и убедиться, точно ли пойдет этот процесс. А если даже и пойдет, то я думаю, что Лукашенко будет тоже очень жестко дозировать это так называемое партийное строительство.
Добро пожаловать в реальность!