Вопрос о состоянии госаппарата важен для понимания перспектив разрешения белорусского политического кризиса, пишет политический аналитик Андрей Тарасевич.
Ни в коей мере не умаляя невероятных усилий, которые совершили миллионы белорусов для смены политического режима в стране, будь то голосование за альтернативных кандидатов, поддержка инициатив гражданского общества, участие в акциях солидарности или мирных выступлениях, пассивное сопротивление и т.д., нельзя игнорировать тот факт, что падение столь консолидированных авторитарных режимов как белорусский, да еще и эволюционировавших в султанизм, невозможно исключительно в результате народного волеизъявления,
Сложившаяся в Беларуси политическая система имеет слишком много бенефициаров (явно больше, чем пресловутые 3%) и, наверное, может быть разрушена только в результате коллапса своих фундаментальных основ, обеспечивающих интересы этих бенефициаров. Уцелеет ли в результате этого белорусская государственность, вопрос не столь однозначный, хотя автор придерживается оптимистического взгляда на него.
Вторым существенным фактором, как бы кто к этому ни относился, является позиция крупных геополитических игроков, ведущим из которых в регионе пока является Россия.
Безусловно, оптимальным выходом из кризиса являлся бы транзит власти, но за прошедшее с августа 2020 г. время каждый мог убедиться, что для Александра Лукашенко этот вариант абсолютно неприемлем. До сих пор не сделано ни одного очевидного шага, направленного бы на этот транзит. Создание клоунской Конституционной комиссии вряд ли можно отнести к подобным шагам.
Гораздо более активны в этом направлении внешние игроки, особенно Россия, власти которой недвусмысленно продавливают конституционную реформу. Последняя должна дать старт новой избирательной кампании, проведение которой пошатнет и без того слабые позиции А. Лукашенко. Есть основания полагать, что поступление последнего транша российского кредита в размере 500 млн. долларов США (но в российских рублях) стало платой за представление некоего устраивающего Москву варианта конституции.
Действия внешних игроков гораздо чаще становятся центром внимания и дискуссий среди аналитиков хотя бы потому, что имеют хоть какое-то информационное сопровождение. Ситуация же в государственном аппарате, а шире – в белорусских элитах – остается гораздо более закрытой для внешнего наблюдателя. Экс-посол Владимир Астапенко заявил, что «мы получаем любопытную информацию о том, что на самом деле происходит в коридорах власти в Беларуси», но ничего действительно «любопытного» в его интервью не приводится.
Раскол в системе госуправления с точки зрения политологических теорий неизбежен. По-видимому, именно это соображение двигало А. Федутой и его сподвижниками в попытках выйти на военных.
Необходимо признать, что надежной информации о процессах, происходящих внутри системы государственного управления, мы не обладаем. Даже статистические данные, которые и ранее были скупы в отношении госслужбы в Беларуси, нам будут доступны нескоро. Какие же можно предложить косвенные индикаторы по происходящих там процессам. Автор этой статьи хотел бы заострить внимание на следующем:
Сильными сторонами белорусской политической системы, а значит, и госуправления, являются их монозадачность (сохранение личной власти А. Лукашенко, а все остальные задачи являются вторичными), алгоритмичность (выработан четкий и эффективный алгоритм силового удержания власти), потенциально низкая ресурсозатратность аппарата и его готовность существовать в условиях низкой легитимности.
Поэтому провал государственных программ и инициатив не являются индикаторами рассогласования работы госаппарата. Так, практически полностью провальными стали Программы социально-экономического развития на 2011-2015 и 2016-2020 гг., но никого это особо не смутило. В связи с этим часто используемые в западной политологии экономические и социальные параметры вряд ли могут служить в качестве индикаторов какого-то брожения в коридорах власти.
Резкое обеднение население (как показывает опыт 2011 г.) и фактическая стагнация в уровне доходов на протяжении последних лет, не стали стимулом для брожений среди силовиков и чиновников. В рамках вполне классической схемы ресурсы будут перераспределяться к нужным бенефициарам, а калий, нефтепереработка и транзит обеспечат достаточное количество ресурсов, если, конечно, не будут введены масштабные секторальные санкции.
Важным индикатором процессов, происходящих в системе госуправления, является ее способность продолжать организовывать традиционные, докризисные мероприятия.
В этом контексте необходимо отметить провал с организацией анонсированного осенью 2020 г. массового провластного митинга, отказ от проведения парада 3 июля 2021 г. С другой стороны, внешне по традиционному лекалу было проведено VI Всебелорусское народное собрание, без заметных для наблюдателей эксцессов проводятся выезды А. Лукашенко на места и встречи с трудовыми коллективами.
Интересным было бы провести сравнительное исследование по проведенным местными органами власти официально-массовым мероприятиям в первом полугодии 2019 г. и первом полугодии 2021 г. Подобное исследование даст приблизительное представление о сложившемся балансе взаимодействия в вертикали власти. Как отмечал эксперт ISANS Андрей Елисеев, исполкомы являются наиболее уязвимым столпом в управленческой структуре в Беларуси.
Информативным было бы исследование о назначениях, опять же в сравнении между первым полугодием 2019 г. и первым полугодием 2021 г. – есть ли количественные аномалии?
Важным сигналом стала «нормализация» появления в информационном пространстве командования ВС, особенно министра обороны В. Хренина. Можно с осторожностью предположить, что втянуть полноценно армию в подавление инакомыслия не получилось, что косвенно свидетельствует о царящих там настроениях.
Переходы ряда чиновников, силовиков, дипломатов на сторону протестующих не то, что не приняли массового характера, но и внешне не привели к серьезным дисфункциям в системе государственного управления, особенно учитывая тот факт, что последняя перешла в режим работы с еще более ограниченными задачами.
Вместе с тем, факт многочисленных и серьезных «сливов» в уже неназываемые в Беларуси телеграмм-каналы, безусловно, свидетельствует и о настроениях в госаппарате.
Важным обстоятельством является и тот простой факт, что для системы госуправления совершенно не очевидны шаги, которые могли бы однозначно служить против правящей группировки. Призывы оппозиции «присоединиться к народу» на практике обернулись самоубийственными увольнениями, а также чистками. Конечно, визуально наблюдается ухудшение управленческих компетенций и определенная дисфункциональность, но, как было отмечено выше, это компенсируется монозадачностью системы, а также ее переходом в режим максимального урезания всех несвязанных с сохранением власти задач. Имеет ли эта политика будущее хотя бы в среднесрочной перспективе, вопрос дискуссионный, наверное, нет, но в Беларуси стратегическое планирование никогда не было сильной стороной ни в управлении, ни в подготовке управленческих кадров.
До сих пор не сформировано ясное и четкое будущее представителей госаппарата после смены власти, что является серьезным упущением представителей оппозиции.
Исходя из изложенного, можно сделать следующие выводы, которые ни в коем разе не претендуют на истину в последней инстанции:
- Госаппарат не сможет стать драйвером перемен в Беларуси. Этот сценарий был бы возможен при наличии в стране четких механизмов транзита и преемственности власти. Однако это не исключает раскол элит в результате внешнего и внутреннего давления и попыток реальных «дворцовых» переворотов;
- Качество государственного управления, как и сама общая управляемость, будут продолжать снижаться, но для политической системы это не будет иметь разрушительного характера;
- Судя по косвенным признакам, белорусский госаппарат находится в стадии ожидания. Для преодоления этой стадии оппозиционным политикам, наверное, стоило бы разработать четкую и ясную картину будущего госаппарата страны.
Андрей Тарасевич, "Наше мнение"
Добро пожаловать в реальность!