Михаил Васильев: быть оппозиционером не страшнее, чем жить в нашей стране

- В результате своей деятельности в оппозиции ты потерял бизнес, который кормил тебя и твою семью. На что ты сейчас живешь, чем занимаешься?

Да, с бизнесом с марта 2011 года есть проблемы. Я занимался изготовлением фотографий, продажей мелких фото-товаров, держал три торговых точки в Борисове и вот  в один прекрасный день  мне было отказано в арендах во всех точках сразу.  Но во всём есть свои плюсы. У меня появилось масса времени заниматься общественной деятельностью, без боязни за свой бизнес. А живу за что? Не открою большого секрета, за деньги.

- А как ты попал в оппозиционные круги? Ведь раньше ты не был замечен ни в чем «таком»? Сидел бы тихонечко, занимался бы бизнесом…

Наболело-накипело. Я всегда интересовался тем, что происходит в стране, видел все эти фальсификации, было противно. В 2006 году 20 марта сел в машину и поехал в Минск. Как раз накануне на  площади собирались люди, Милинкевич всех повел на Площадь Победы возлагать цветы и сказал, чтобы приходили завтра. Я и пришёл. Там как раз собирались устанавливать палаточный лагерь. Стоял себе в сторонке, потом встретил там знакомого фотографа из Борисова…  Объявили  сбор теплых вещей для тех, кто оставался в палатках, я снял свою шапку-ушанку и отдал. На следующий день приехал туда с женой и сыном. Я просто хочу, чтобы мои дети жили в нормальном цивилизованном государстве. Разве это нормально, когда за политические взгляды, отличные от «генеральной линии», людей преследуют, лишают работы?

- Что тебе это дало? Не жалеешь, что взялся за это дело?

Нет, не жалею. Хоть я и понимал, что даром мне это не пройдет. Я за эти годы познакомился с массой интересных, образованных людей. Оказывается, в Беларуси много достойных людей. После Площади 2006 года задался целью найти единомышленников и нашел в интернете борисовчан, замеченных в этой деятельности. Так, например, я познакомился с предпринимателем Виктором Горбачёвым. В общем, приобрел больше, чем потерял. Если бы наши чиновники были такими же «отмороженными», как они нас называют, то мы бы давно жили в процветающей стране.

- Как к твоей деятельности отнеслись родственники, коллеги, семья? У тебя недавно ребенок родился, как это повлияло на твою политическую и гражданскую активность?

У меня, наверное, какое-то особое окружение. Ни какого осуждения со стороны родственников и друзей не испытываю. Второй ребёнок у меня родился в разгар президентской избирательной кампании 2010 года, во время которой я был доверенным лицом Владимира Прокофьевича Некляева.

- Ты работал в движении «Говори правду» и в команде Некляева. Некляев – творческий человек, мыслит моральными и духовными категориями, а политик – это, прежде всего, борец за власть. Почему ты, член Объединенной гражданской партии,  примкнул именно к  Некляеву, ведь твоя партия тоже выдвинула своего кандидата?

Благодаря своей деятельности я познакомился со множеством интересных людей, а кампания «Говори Правду» привлекла меня тем, что предложила реальную живую работу с населением, и мне это, естественно, понравилось. В истории много политиков, которые были писателями, артистами. Некляева я считаю, прежде всего, политиком. А быть моральным и духовным человеком для политика не является минусом. Романчука я считаю хорошим экономистом. Отсюда мой выбор. Но  и деятельность в Объединенной гражданской партии прекращать не собираюсь.

- Многие твои соратники, единомышленники оказались в тюрьмах, иные вынуждены были бежать из страны. Тебе угрожала опасность оказаться за решеткой? Почему ты принял решение не убегать?

Волка бояться - в лес не ходить. По каким критериям на людей «повесили» тюремные сроки, не поддаётся никакой логике. Посадить могли любого мало-мальски активного человека. Работники милиции выполняют преступные приказы, за которые придется отвечать. В нашей стране можно посадить любого человека, издать любой выгодный властям закон, например, предусмотреть смертную казнь за переход дороги на красный свет. Так что страшного в моей деятельности ничего нет, она не страшнее, чем просто жить в этой стране.

- Отсидеть на Окрестина уже считается  поводом для гордости. Для многих это признак родства. «Ты сидел на Окрестина?» - «Сидел» - «И я сидел» -  и они поняли друг друга. А тебе довелось отсидеть сутки?

На сутках мне побывать не посчастливилось, а вот сколько было задержаний, опросов-допросов и обысков, сбился уже со счёта. Я даже коллекционирую протоколы задержания – потомкам показывать буду.

- Когда Некляев был в тюрьме, а потом под домашним арестом, ты возил на стекле  своего автомобиля листовку «Свободу Некляеву». Почему ты принял такое решение? Наверно, ты был единственный в Борисове с таким листком на окне машины. Как на это реагировали окружающие?

Было бы нелогично, если бы на моей машине не висели такие листовки. Провисели они у меня с 25-го февраля по 20-е мая 2011 года, когда был оглашён приговор Некляеву, и он был освобождён в зале суда. В Борисове такая машина была одна. Люди практически не реагировали на это до конца апреля. Но народ начал просыпаться, когда почуял дыхание реального кризиса во всех сферах жизни Беларуси.

- После того, как Некляева отпустили, ты с ним встречался? Какие изменения произошли в этом человеке после 19 декабря, на твой взгляд?

Да, с Владимиром Прокофьевичем уже встречался. Его можно побить, посадить, преследовать, но сломать невозможно.

- Как думаешь,  у движения «Говори  правду» будет продолжение? 

18-го июня в Минске прошло учредительное собрание Республиканского исследовательско-просветительского общественного объединения «Говори правду». Я являюсь одним из учредителей. Движение во главе с Некляевым как занималось насущными проблемами народа, так и будет заниматься. Себя лично не могу отделить ни от политики, ни от бизнеса. Работы хватит. Проблем у людей много. Люди обращаются. И ты фактически выполняешь функции народного депутата. Власть делает вид, что на нашу деятельность не реагирует, но проблемы старается устранять. Так было с проблемами подтопления домов в Дымках, сноса автостоянок, ремонта дорог. Вот в моем дворе  уложили новый асфальт. Случайно, конечно же. А вот соседние дворы  эта участь миновала.

- А каким ты видишь будущее страны, ближайшее будущее – год-два?

Будущее уже происходит. Года полтора-два народу будет нелегко. Грядёт безработица, дефициты. Мы «недоболели» в начале 90-х. Вокруг нас тогда все переболели: Украина, Россия, Польша, Литва. Настал и наш черёд. Верхи уже не могут управлять по старому, да и низы уже не хотят так жить. Люди устали бояться. Есть красноречивые примеры: Милошевич, Чаушеску, Караджич, Бакиев, Мубарак, на подходе Каддафи. Беларусы не такие «памяркоўныя», как нас пытается представить государственная пропаганда, то, что мы будем траву есть и терпеть - неправда. Люди сидели на кухнях, пили чарку и ели шкварку, и вот оказалось, что они подсажены на кредиты, а цены выросли в два раза, а зарплата – нет. Руководству с народом не повезло.  Происходит самоорганизация масс. Интересное время наступило.

Вячеслав Павловец.