Несколько историй об Александре Розенблюме

15 февраля Александру Борисовичу Розенблюму — уроженцу Борисова, выдающемуся краеведу и историку исполняется 90 лет.

Множество занимательных повествований о городе без малого с тысячелетней историей и рассказов о людях, которые делали эту историю, написал Александр Борисович Розенблюм. Его биографические справочники, посвященные землякам, востребованы всеми, кому интересна история Борисовщины. Каждая серьезная работа по истории региона ссылается на его краеведческие исследования. Электронной энциклопедией Борисова «Коктейль моей души. О родном Борисове и не только о нем» стал сайт Александра Розенблюма. 

Вызывает восхищение то, что, находясь уже около 20 лет вдали от родины — в Израиле, краевед продолжает свои изыскания, регулярно пополняет и обновляет сайт, издает свои исследования. Краеведение для Александра Розенблюма — это больше, чем хобби или увлечение, это его подлинная профессия и призвание. С пиететом и вниманием он повествует о событиях и людях, память о которых не должна исчезнуть. Только о самом себе Александр Борисович пишет совсем немного. Близкие ему люди, живущие в Борисове и в разных странах мира, решили восполнить пробел. Они рассказали об Александре Розенблюме свои истории. 

 

— «Мой старший друг» — говорю я, когда рассказываю кому-то об Александре Розенблюме. Избегая высокопарных слов, я хочу объяснить, как дорог мне этот замечательный человек. Он близок мне по духу, он — словно связующее звено между мною, моими родителями, моими близкими людьми.

…Есть такое фото, оно сделано сразу после войны, в Борисове. На нем мой папа Михаил Гитлин, Николай Капшай, Семен Фридман и Александр Розенблюм. Они друзья детства. А я с Александром Розенблюмом начал общаться теснее примерно с 1994 года. В нашей общине «Свет меноры» благодаря его идеям, энергии было многое сделано. Мы занимались изысканиями, устанавливали памятные знаки и памятники. Под его руководством стали изучать историю, традиции и культуру евреев Борисовщины. Ничуть не согрешу против правды, если скажу, что имя Розенблюма знают генеалоги всего мира, если их профессиональный интерес хоть немного касается Борисова. Сегодня там, где знают, что такое футбол, знают город Борисов и команду «БАТЭ» — и это благодаря Анатолию Капскому, который вывел команду на мировую арену. Однако в том, что сделал Александр Розенблюм для Борисова, с ним не может сравниться никто.

Лариса рассказывает: 

— В городе Борисове жили родители моего папы — мои бабушка и дедушка. Тут же жила папина сестра Софья, ее сын-подросток — мой двоюродный брат Саша Розенблюм.  В то время моя семья — родители и я — жили в Ленинграде. Папа был военным, он получил новое назначение. В начале июня родители приехали вместе со мной в Борисов. Они оставили меня у бабушки и дедушки до тех пор, пока обустроятся на новом месте. Все это было в июне 1941 года, мне было пять лет. Через пару недель началась война. От бомбежек, от оккупантов, от страха попасть в гетто, которое фашисты организовывали в Борисове, мы все бежали в лес. Я, маленькая девочка, бежала и играла, и, не понимая ровным счетом ничего, потерялась. Я была одна. В этом лесу меня нашел Александр, вынес из этого леса. Это потом он рассказывал, что когда мы прятались, лежали в овраге в лесу, над нами пролетали немецкие бомбардировщики и так низко, что было видно лицо пилота , и я спросила Сашу: «Зачем это дядя хочет нас убить?». Саша сам был еще ребенок, но сумел меня вынести из леса на дорогу, где нас подобрала машина, сумел спасти мою жизнь. С большими трудностями он привез меня в Воронеж, где жила наша тетя — сестра его мамы и моего папы. Туда приехала моя мама, и мы с ней уже поехали в эвакуационном вагоне на восток.  

Потом было много разных событий в нашей жизни. Мы видимся с Александром и его семьей, мы делимся событиями нашей жизни. Но первое, что я всегда помню о Саше — то, как он нес меня на плечах по лесу и сохранил мою жизнь.

— Человек — это не единица, это целая цепь. Мои предки, папа, я, четверо моих детей, девятеро внуков — все мы из одной ветвящейся цепи. А вся наша цепь — это наш народ. Когда прекращается земная жизнь человека, она ведь все равно продолжается. Я точно знаю о ежедневной, ежеминутной глубокой связи с моим папой. Он и сейчас словно Солнце для меня. 

Мой папа родом из деревни Корсаковичи, из-под Борисова. C этими местами у него всю жизнь была важная и тонкая внутренняя связь. Он не успел посетить Борисов после войны, это его мучило… 

С 1975 года живу в Германии, в Берлине. В 1989-1990 годах я организовал небольшую часть моей семьи, и мы поехали в Борисов. Прямо скажу о первом впечатлении. Все было чужое: квадратное, звездатое, прямое. Прохожие нас чурались, показывали пальцем. Но рассказы моего папы о Борисове были так точны, что я смог многое опознать по тому, что знал из них. Первое, к чему я прикоснулся в старом Борисове, это была синагога. Она была пуста. Но я знал, что это именно из нее, горящей, мой дед вынес два свитка Торы. Потом, от синагоги, я стал искать место, где стоял дом отца. И понял: это место где нынешняя автобусная остановка. И подумалось мне, что есть что-то важное в том, что именно с этого места идут пути… (в переносном смысле, конечно). Так состоялось мое первое соприкосновение с тем, настоящим Борисовом, в котором жили мои предки. 

К концу дня мы нашли гостиницу, в ней переночевали. А следующим утром поехали на еврейское кладбище. Я увидел, что здесь, в течение многих времен образовалась огромная полоса могил с нашей фамилией Шапиро. Многие из могил со знаком КОЭНов. А потому важность этих мест для моего отца не случайна. 

На следующий день я стал искать в Борисове евреев. Обратился к администратору гостиницы. Она предположила, что о евреях знать может Нина Алексеевна из гостиничной парикмахерской. Эта женщина дала мне номер телефона главы еврейской общины Борисова. К слову, настоящее ее имя, как оказалось — Нона Мордехаевна. Борис Гитлин, председатель еврейской общины, телефон которого она мне дала, сразу понял, кто мне может помочь. Как сейчас помню, Борис произнес: «Наш жертвенный и геройский героический Розенблюм».

На следующий день состоялась наша встреча с Розенблюмами — Александром и Лилей. Эти два человека, они — светились! Ощущение света было подлинное, оно появилось в первую минуту нашего знакомства и не проходило никогда. В Торе сказано: «Бог сотворил Человека как мужчину и женщину». Александр и Лилия — они составляют вместе одного человека.

На следующий день мы снова, теперь вместе с Александром отправились в старую часть города Борисова. Он повел нас на автобусную остановку. Топнул ногой и сказал: «Здесь!». Да, это было именно то место, которое я днем раньше определил как место дома моих предков. И только после этого Александр сказал: поехали в Корсаковичи! 

В дорогу мы купили яблоки… Первое место, куда нас привез Александр, был обелиск. На нем звезда. И написано, что этот обелиск поставлен в память погибшим от фашистских захватчиков. Там были расстреляны и закопаны во рву тысячи евреев. 

Затем мы отправились в Зембин. Я ехал почти с пешеходной скоростью…

«Стоп!» — воскликнул Александр, — остановись! — с этого момента мы с ним стали на «ты». Саша произносит: «Где-то здесь должно быть». Вокруг нас, я вижу: лужок, березки. Невдалеке, на земле мы находим куски разбитой мемориальной доски, примерно 60 на 40 сантиметров. Мы сложили эти куски и прочли надпись о том, что здесь немецко-фашистские захватчики расстреляли несколько сот жителей Борисова и Борисовского района, и они все — евреи. Я понял, что здесь то, что я искал. Здесь, среди них была первая жена моего отца и его первый сын.

 Мы стояли и молчали. Саша взял яблоко и бросил его туда, в яму… Я понял его, и мы обнялись. Я понял, что ОНИ были, не могли не быть здесь. А иначе зачем мертвым яблоко? Мы поняли друг друга, мы не признали ухода их… 

Мне кажется этот яркий эпизод, это  — то, что показывает Сашу. Это был момент величия, достающий до небес, преодолевающий время... Как сам Саша.  

— В конце 80-х годов прошлого века в нашей городской газете, на последней страничке, публиковались увлекательные заметки Александра Розенблюма об истории Борисова. Выходили они под рубрикой «Скарбонка. Клуб выходного дня». Для меня, борисовчанки в четвертом поколении, это были любимые публикации. 

Я пришла работать в музей, и в 1993 году впервые набрала номер телефона Александра Борисовича. У меня к нему было много вопросов по истории города. Работал он недалеко, на спичечной фабрике. Я шла к нему с вопросами, а когда пришла — мне пришлось отвечать и отвечать ему. Он меня расспрашивал о жизни евреев в новой части города Борисова, откуда я родом. Я рассказывала ему все, что знала. В то время Александр Борисович работал над брошюрой «Следы в траве забвенья». Когда она увидела свет, в ней на обложке значилось: «Т. М. Кандидова — рецензент». Честно говоря, это был неожиданный и щедрый поступок Александра Борисовича. 

Он по сути своей щедр — делился своим знаниями, ничего не утаивая. У него тонкое чувство юмора, он рассказывает о человеке так, что дух захватывает. Он открыл для истории такие имена, которые без него мы вряд ли знали. И сделал он это доступно и просто. И мы, краеведы, знаем: все это точно, это — на века. 

Уезжая в Израиль, в городской музей Александр Борисович передал книги из своей библиотеки, письма, фотографии. 

 

Рассказывая об Александре Розенблюме, нельзя не говорить о Лилии Ерусалимчик. Ее журналистский труд, краеведческие исследования имеют огромное значение для истории. Без нее мало кто знал бы кто такой Жак Гастон — летчик знаменитого французского авиаполка «Нормандия–Неман». Или Мария Долина — советская летчица, капитан, сбросившая вымпел приветствия освобожденному городу Борисову, удостоенная звания Герой Советского Союза. Материалами, собранными и Александром Розенблюмом и Лилией Ерусалимчик, наполнен Еврейский зал в Доме Колодеева.

 

Примечательно, что многие люди, с кем Розенблюмы связывались в своих исследованиях, становились друзьями их семьи. Кстати, и я бывала у них в гостях. У нас были прекрасные встречи, интересные застолья, где коронными были потрясающе вкусные блюда еврейской кухни. 

Накануне отъезда мы встречались в доме Розенблюмов, было нам грустно… На следующий день они уезжали. Очень скоро Александр Борисович дал весточку о том, что они добрались. Сообщил, что уже в Иерусалиме, что зашел в православный храм. И тут же забросал вопросами и поставил новые задачи! 

— Согласитесь, у нас с вами обоюдные интересы! — говорит Александр Борисович. Да, я соглашаюсь. И счастливо принимаю бесценные его советы. У меня не было сомнения, что он уедет, а наш общий интерес к истории Борисова обязательно останется.  

И последнее. Александр Борисович написал и выпустил буклет о краеведах Борисовщины. И, знаете, единственный кого там нет — это он сам.

— Я заўсёды цікавіўся краязнаўствам. А значыць чытаў і нават чакаў у мясцовай газеце публікацыі аўтара Аляксандра Розэнблюма. І, вядома, думаў пра тое, як бы мне знайсці нагоду з ім пазнаёміцца. Аднойчы да мяне ў рукі трапіла 2-хкіламетровая карта нашых краёў, створаная ў 20-х гадах мінулага стагоддзя. Зразумела, што і цяпер падобная карта — гэта рэдкасць. А тады яна не магла не зацікавіць Аляксандра Барысавіча. Мы з сябрам знайшлі тэлефон Розэнблюма, і…пазнаёміліся! А потым мы часта бачыліся. Я бываў у яго дома, на працы. Мы сустракаліся на розных гарадскіх мерапрыемствах, а аднойчы — у зале рэдкай кнігі Акадэміі навук Беларусі. Я шкадую, што ў нас не было сумесных публікацый. Але была у лістападзе 1990 года адна сумесная праца. Аляксандр Барысавіч пісаў пра Дзедзелавічы, а я фатаграфаваў. Гэта таксама быў для мяне цікавы досвед. 

Пра яго сувязі ў свеце, аб аўтарытэце можна прывесці маленькі прыклад. Некалькі гадоў таму ў “Гомане Барысаўшчыны” мы прадставілі чытачам адну яго новую брашуру. Трэба сказаць, мы Аляксандру Барысавічу адпраўляем па электроннай пошце выпускі нашай газеты, а ў той раз не паспелі гэта зрабіць. І, уявіце: яму патэлефанаваў чытач нашай газеты з іншага ізраільскага горада і прама з газеты зачытаў гэта прадстаўленне.

Аляксандр Барысавіч адкрыў для людзей шмат забытых старонак з гісторыі Барысаўскага краю — гэта сення факт, з якім ніхто не будзе спрачацца. І асабліва важна, што кожны краязнаўца, і не толькі краязнаўца Барысаўшчыны, мае працы Розэнблюма — як узор якаснай, карпатлівай працы. Вельмі важна менавіта так працаваць, як Розэнблюм. З Аляксандрам Барысавічам мы і цяпер трымаем сувязь. І, вядома, я шчаслівы, што маю магчымасць публікаваць яго артыкулы ў «Гомане Барысаўшчыны».

— 3 августа 1990 года я приехал в Борисов и стал настоятелем костела Пресвятой Девы Марии со дня возвращения его католикам. Мне, как историку, хотелось знать о городе Борисове как можно больше. Я интересовался, спрашивал у разных людей. Кто-то посоветовал: если хочешь знать историю Борисова по-настоящему, обратись к Александру Розенблюму. Когда мы познакомились, а потом даже подружились, я понял, что Саша  обладает такой харизмой историка, какой я не встретил больше ни у кого, никогда…. К слову, в начале осени мы отметим 25 лет нашей встречи.

Александр Розенблюм отлично написал историю Борисовского костела. Правда, сделал мне там комплимент, чем немало смутил. 

 

Я бывал в его гостеприимном доме, Саша с женой своей Лилей встречали меня. Они очень хорошая пара, они — как одно целое. А как историка меня поразили некоторые его находки. Так, он нашел, например, в Борисове историю про мальчика, который совершил «подвиг» Павлика Морозова. Папа его работал в ремонте обуви и принес домой кусочек кожи. А сын пошел в милицию и об этом доложил. Папа, соответственно поехал… далеко. Ох, какое сильное впечатление на меня эта история произвела!   

Саша Розенблюм нашел и увековечил, пожалуй, все, что можно было найти о евреях Борисова, об их непростых судьбах. Знаете, меня мучают угрызения совести. Ведь геноцид был и против поляков. А я вот не смог найти времени, найти информацию и увековечить память о поляках, как Саша это сделал о евреях. Он понимает, что лишить истории народа — значит народ уничтожить. Знает, что этого допустить нельзя. А талант у него огромный. Я думаю, Саша один из сильнейших историков Борисовщины. Впрочем, он не только историк, он человек уникальный. Он добрый, всепрощающий. Какую бы тему с ним ни тронул, о чем бы ни говорил с ним — он все знает. С Сашей Розенблюмом можно говорить бесконечно, он — как река…

— 16-летним пацаном я пришел работать в Борисовскую контору связи. Александр Розенблюм там был техническим работником, обслуживал аппаратуру усилительного пункта. Мы работали рядом, иногда ночами дежурили, общались. Но сдружились мы позже, когда я начал заниматься фотографией. В то время проявка, печать снимков — это был процесс непростой. Для занятий фотографией в маленькой хатке, где я жил, был отгорожен специальный угол. Жена Александра Лилия Ерусалимчик была журналисткой местной газеты и собственным корреспондентом «Минской правды». Иногда ей были необходимы фото к материалам, я выполнял ее задания. А Саша написал про меня и мое увлечение статью в газету «Связист», вырезку я храню. Мне всегда нравилось с ним общаться, все было интересно. И от него, я чувствовал и уважение, и внимание. Я окончил Всесоюзный заочный электротехнический институт связи, был инженером на телеграфе. А в 1971 году ушел на строящийся завод «Автогидроусилитель», работал там начальником узла связи. Саша поменял место работы, работал юристом, очень, надо сказать, грамотным юристом. И общение наше не прекратилось. 

Мы жили, можно сказать, по соседству. Дома наши почти напротив через улицу Чапаева. И встречались, и в гости ходили, и перезванивались. Когда Саша и Лиля уезжали, я их провожал, грустный был момент. И я почти не общался с ними, когда они уехали. Не умею я письма писать. Я всю жизнь и литературой занимался чисто технической — по фото, по связи, по мотоциклам. Без особой лирики, так сказать. Но в моем сердце их семья всегда была и есть. Многие годы носил Сашины часы, правда, немного переделал их, по-своему. 

 

Наше общение возобновилось, когда я освоил интернет, и теперь мы всегда на связи. Через два года мы отметим ровно 60 лет, как началась наша дружба.