Борисовские встречи: история еврейской семьи из Черневичей

Писатель и журналист из Витебска Аркадий Шульман принял участие в съемках фильма о Холокосте, которые проходили в Борисове в октябре прошлого года. После них появился цикл заметок «Борисовские встречи». 

«В Борисов я приезжаю уже много лет после выхода очередного номера журнала «Мишпоха». С удовольствием приезжают сюда и другие авторы журнала. В общине проводится презентация, которую организует председатель еврейского общества «Свет меноры» Михаил Романович Перец. Собираются люди, слушают, задают вопросы. Борисовская община, на мой взгляд, одна из самых сплоченных в Беларуси. Здесь и прежде были активные руководители, но с Михаилом Перцем,  конечно же, повезло. Педагог, директор сельских школ с большим стажем, умеющий находить общий язык с разными людьми, очень деятельный и знающий человек, заметная фигура в городе – он снискал заслуженный авторитет, - пишет Аркадий Шульман. - При активном участии Михаила Перца были написаны «Борисовские встречи».

 

Роза Федоровна Мазуркевич родилась в 1931 году в деревне Черневичи, это в тридцати километрах от Борисова. 

Возраст у нее солидный, но Роза Федоровна по-прежнему энергичный человек, с хорошей памятью. Она принимает активное участие в жизни еврейской общины Борисова.

Наша беседа с Розой Федоровной началась с ее рассказа о семье родителей:

– Мама была домохозяйкой. Папа работал в колхозе, потом в магазине, который находился на территории Дома отдыха. В родительской семье было четверо детей, две девочки и два мальчика. Отец был крещенный в православную веру, но в церковь не ходил и к делам религиозным относился не очень серьезно. 

В Черневичах до войны жила всего одна еврейская семья – моей мамы. Папа у меня белорус, а мама – еврейка. Ее звали Гута Янкелевна (Яковлевна) Зарецкая. 

У мамы были умелые руки, она хорошо шила. Когда мама выходила замуж, ее родители уже умерли, а сводные сестры уехали в Америку. В Черневичах остались мама и ее брат Генух. После маминого замужества Генух жил с нами, работал в колхозе. Его наградили орденом, он должен был ехать в Москву, чтобы получить его из рук Калинина, но началась война.

В семи километрах находилось местечко Черневка, там жили евреи. Только два хозяина были белорусы. В Черневке жила мамина сестра Этя, она вышла замуж за местного еврея. Он был религиозный человек, по субботам не работал, ел только кошерную пищу. Первый муж у тетки умер, и она вышла замуж второй раз за Шевеля Подрабинека. Семьи были разные, но дружили, ездили друг к другу в гости. 

После 22 июня 1941 года дома постоянно говорили о войне, но мы, дети, не придавали этому большого значения. Война для меня началась с первой бомбежки Черневичей. Было очень страшно, мы прятались.

В Черневке немцы сделали гетто. Чтобы сходить к тете, а иногда мама меня посылала проведать их, мне на кофточку нашивали желтую круглую лату. А иначе не пропускали. Когда евреев в Черневке стали расстреливать, тетка с мужем пришли к нам. У них был сын, но еще до войны он умер, и они остались вдвоем. Тетка дружила с соседями, их фамилия была Шульман. У них было четверо детей: два парня и две девушки. Одна дочка заканчивала 10 классов, другая – 8 или 9. Школа была в Аздяничах, это большая деревня, находившаяся недалеко от нас. 

Тетя Этя пришла к моему отцу и говорит: «Федор, ты должен спрятать Шульмановых девчат». Отец понимал, чем ему это грозит. Немцы могли расстрелять всю семью. Но он согласился. К нам в дом пришли тетя Этя, ее муж Порабинек и Дора Шульман. 

Старшая дочь Шульманов Роза осталась в Аздяничах. Ее одноклассник, русский парень, дружил с ней. Она два дня пряталась у него дома. Но потом он сказал: «Уходи. Из-за тебя всю нашу семью могут расстрелять». Роза Шульман собралась и ночью тоже пришла к нам.

Отец не мог отказать людям, попавшим в беду. В деревне знали, кто жена Федора, знали, что с ними живет ее брат Генух Зарецкий. Но никто не выдал их.

Был, правда, у отца один довоенный друг, он приходил к нам, пил чай, а началась война – стал полицаем. Вот он говорил отцу: «Жена у тебя еврейка, и дети – наполовину». Папу два раза забирали в Борисов в гестапо. Он говорил, что жена с братом ушли из дома, он их не видел с начала войны. Отец был связан с партизанами. И кто-то из партизан однажды передал ему: «Тебя заберут и больше не выпустят из гестапо. Ты погибнешь, и семья твоя погибнет».

Отец прятал евреев почти год. За это время кроме тети Эти и ее мужа Шевеля, мамы, маминого брата Генуха Зарецкого, двух сестер Шульман, к нам пришли Маня Виторская с мужем, бежавший из плена красноармеец Красник. Все понимали, что со дня на день могут придти с обыском полицаи. 

Сестры Шульман ушли в партизанский отряд «Большевик». Роза нашла там и свое семейное счастье. Вышла замуж за начальника штаба партизанского отряда Дербана.

– Ваш отец не был богатым человеком, – говорю я. – Но в течение года он кормил стольких людей. 

– Отец был хорошим хозяином, хотя большого богатства не нажил. У нас была корова, свиней держали, кур. Была хорошая усадьба, пока немцы все не сожгли. Был большой склеп, где держали картошку. Внизу был сделан лаз, чтобы человек мог туда пролезть. Все восемь евреев днем находились там. Папа носил в склеп горящие угли. Говорил, чтобы картошка не замерзла. Но на самом деле, чтобы людей зимой хоть как-то согреть. А по весне он с Виторским выкопали в лесу землянку, куда все евреи перешли жить. Еду им носила папина сестра Надя в два или три часа ночи. Папина родня знала, что он прячет евреев. Думаю, в деревне многие об этом догадывались.

В первый же приезд немцы расстреляли двадцать жителей деревни – белорусов, якобы за помощь партизанам, но на самом деле, чтобы вселить в людей страх. В Черневке боялись и ненавидели немцев. Когда каратели приезжали, люди разбегались, прятались в лесу.

Летом 1942 года все евреи из лесной землянки достали оружие и перешли в партизанские отряды. Мама, ее брат и тетка ездили вслед за партизанами, куда перемещался отряд, туда направлялись и они. Папа был связным. Остальные воевали в отряде.

После войны все, кого прятал папа, встречались с ним. 

Дора Шульман (Пеклер) сейчас живет в Германии. Ей уже 90 лет. 9 мая этого года она звонила мне, поздравляла с праздником.

Папа прожил 94 года. После войны работал завхозом в борисовской поликлинике. Мама прожила 82 года. Папе присвоено звание «Праведник Народов Мира». Медаль ему вручали в Борисовском горисполкоме. Ему было очень приятно, что о нем вспомнили. Он гордился наградой.

У папы с мамой было четверо детей. Все получили образование, хорошо работали. Брату Якову Федоровичу присвоено звание Заслуженный учитель БССР. Сейчас он с семьей живет в Израиле. Второй брат Лева окончил институт физкультуры. Я и сестра окончили финансовый техникум. Я почти сорок лет отработала в бухгалтерии на Хрустальном заводе. 

Вышла замуж за еврея Туника. Он умер совсем молодым в 37 лет. У меня две дочери, четверо внуков. Одна внучка живет в Израиле.