Стоит ли выпускникам медвузов сразу доверять пациентов?

Проблему дефицита врачей в Беларуси решают за счет молодых специалистов. В этом году дипломы получат более 2,5 тысяч вчерашних студентов.

Но способны ли они самостоятельно лечить людей и выполнять операции — эксперты говорят о назревшей необходимости реформирования интернатуры, заключительного звена в подготовке врачей.

Год послевузовской практики и ты — хирург

Бывший ректор Белорусского государственного медицинского университета Павел Беспальчук считает, что в сегодняшних реалиях ничего не стоит менять в медицинском образовании.

— Система отработана годами, апробирована, — говорит Павел Беспальчук. — Если молодой человек пришел в университет за знаниями и у него есть желанием стать в будущем хорошим врачом, то шести лет обучающего процесса и года послевузовской практики — интернатуры достаточно, чтобы вступить в профессию.

Однако многие известные в стране медики утверждают: из-за дефицита кадров и оттока из системы квалифицированных врачей, на их места приходят вчерашние студенты, уровень подготовки которых недостаточен для того, чтобы работать узкими специалистами.

Белорусское медицинское образование позволяет получать врачебную специализацию во время прохождения интернатуры, то есть достаточно года послевузовской практики, чтобы стать хирургом, гинекологом, офтальмологом... Вчерашние студенты ведут самостоятельно прием в поликлиниках, определяют тактику лечения пациента и даже оперируют.

Для сравнения, на Западе обучение узкой специализации выпускника-медика длится несколько лет.

— В Германии, например, создана многоступенчатая система подготовки молодого врача, которая начинается после окончания мединститута, — рассказывает хирург одной из ведущих клиник Минска, в прошлом -- стипендиат немецкого фонда DAAD Андрей. — Начинается все с практики, это по типу нашей интернатуры. Окончив ее, молодой человек получает должность ассистента врача — это еще минимум двух-трехлетний курс, после которого можно сдавать экзамен и получать должность доктора медицины, что соответствует нашей врачебной должности.

Получается, как минимум три-четыре года после института длится практическая подготовка, прежде чем молодой врач может самостоятельно лечить пациентов или работать в частной клинике. Но, к слову, можно экзамен на доктора не сдавать и всю жизнь проработать ассистентом врача.

В США последипломная подготовка будущего доктора включает год интернатуры и 3-5 лет специализации-резидентуры. Именно эти годы считаются самой интенсивной учебой будущего врача в США. Белорусские медики, проходившие стажировки в клиниках Америки рассказывают, что врачи-резиденты буквально живут в медучреждениях. После 3-5 лет такой интенсивной практики они получают очень высокий уровень квалификации и готовы к абсолютно автономной работе с пациентами.

В России также собираются постдипломное врачебное образование приблизить к западным стандартам. К 2015 году наши соседи планируется отменить интернатуру и увеличить срок подготовки узких специалистов: для терапевтического профиля до двух лет, для хирургов – 3-5 лет. Выпускники, которые не захотят продолжить обучение после окончания вуза,

смогут работать только в учреждениях первичного звена.

Оставить нельзя реформировать

— Безусловно, подготовка специалистов — процесс не статический, он должен меняться в русле развития здравоохранения, — говорит экс-министр здравоохранения Игорь Зеленкевич.

Но прежде чем что-то менять, нужно четко определиться, какими именно навыками и умениями должен обладать студент на том или ином этапе обучения.

— Университетская программа в целом у нас неплохая, — считает бывший министр здравоохранения. — Уже со второго курса наших студентов обучают непосредственно у постели больного. Но, на мой взгляд, необходимо пересмотреть программу шестого курса. После его окончания вместе с дипломом мы вручаем выпускникам здоровье людей.

Игорь Зеленкевич считает, что последний год учебы в медуниверситете должен быть насыщен клинической работой, потому что есть возможность обучать студентов на базах лучших клиник страны, где сосредоточены и лучшие врачебные кадры и современное оборудование, студентам даже следует разрешить дежурить в больницах, ассистировать опытным врачам. Интернатура — это уже распределение, врачи-интерны зачастую проходят практику в периферийных больницах, где слаба клиническая база, не хватает специалистов, а те которые работают, ввиду загруженности не могут уделить должного внимания врачу-интерну. Следовательно, молодые специалисты ограничены в приобретении практических навыков.

— За счет пересмотра программы, введения в нее более обширной практической составляющей выпускники сразу после окончания вуза смогли бы работать врачами общей практики, — говорит Игорь Зленкевич. — А для узкой специализации (кардиохирургия, нейрохирургия, гинекология) следует ввести обязательную клиническую ординатуру минимум на два года.

Однако и сторонники реформирования медицинского образования, и его противники сходятся во мнении, что сегодня несвоевременно менять в Беларуси систему подготовку молодых врачей. Для этого нет ни административного желания, ни экономических предпосылок.

-- Министерству здравоохранения поручено решить проблему с дефицитом кадров, и оно вынуждено создавать видимость занятости в отрасли, — говорит хирург, в прошлом стипендиат фонда DAA D F Андрей. — Все выпускники у нас трудоустроены, более того обязаны отработать по распределению. И все закрывают глаза на низкий уровень подготовки молодого специалиста: работать-то кому-то надо, тем более за такую низкую зарплату.

Кроме того, если сегодня в Беларуси молодой доктор будет, как в Германии или США, учиться до 30 лет, то он может просто умереть с голода. Зарплата молодого специалиста еще позволяет сводить концы с концами, а врач-интерн, как правило, работает на ставку, которая ниже, чем у врача без категории (меньше 100 долларов). Интерну нельзя подрабатывать, брать ночные дежурства. Для сравнения, резиденты-медики в США зарабатывают в год 50-55 тысяч долларов.

— Если мы посадим во дворе больницы пальму, в нашем климате она все равно не вырастет. Так и с интернатурой: продлить ее на 2, 3 или 5 лет — это не значит улучшить подготовку. Как бы не получилось обратной реакции. Любой опыт надо примерять к собственным реалиям, — подытоживает Павел Беспальчук.