Катя* родилась в Борисове, жила здесь вместе с мужем Лешей*. 24 февраля ребята отдыхали у родных в Украине, но вовремя не успели уехать. Случилась война. У мужа Кати — украинский паспорт, потому из страны его не выпустили и не выпускают до сих пор. Вначале Катерина не могла справиться с ощущением пустоты, а потом нашла работу в центре для беженцев.
Пошёл шестой месяц, как беларуска живёт в Польше. За это время она ездила к любимому в Украину один раз — на годовщину свадьбы.
— Я сейчас живу в Польше в небольшом городе недалеко от Варшавы (40 километров от столицы). Приехала сюда в марте из-за войны и, собственно, уже пять месяцев я тут, — говорит девушка.
Вначале все было чужое
Катя приехала практически без вещей: у нее с собой был один рюкзак. Кроме спортивных штанов, ничего из одежды больше не было. Первый месяц девушка вообще не хотела себе ничего покупать:
— Ни вкусной еды, ни одежды, ничего не хотелось. Просто ты ходишь, и это такая пустота, тебя реально только половинка. Все, что ты чувствуешь, ты не чувствуешь до конца.
Когда только борисовчанка приехала в Польшу, для неё все было чужое:
— Чужое не потому, что я была за границей. Нет, я до этого была много раз. Я чувствовала какое-то отторжение всего. Во-первых, ты себя чувствуешь наполовину вообще в целом, потому что у меня из-за разлуки с мужем, разлуки с домом как будто основание из-под ног выбило. Я все чувствовала наполовину. Не могла радоваться, не могла смеяться, улыбаться. Вообще чувствовала, какая пустота внутри абсолютная. Ты приходишь в магазин, смотришь на какие-то вкусные вещи, а тебе ничего не хочется.
Я гуляла по красивым местам, и я очень Богу благодарна, что нахожусь в таком тихом и спокойном месте. Я просто ходила по парку, гуляла очень долго, и все равно у меня не было такого ощущения, что я наслаждаюсь. Как будто просто в каком-то мягком вакууме была, и все без чувств, без ничего вот так. Первое время было так, и ничего не хотелось.
О будущем никаких мыслей. Все, чего хочется, — это вернуться домой. Ничего не надо, тебе не нужна хорошая жизнь в Европе, ничего тебе не нужно.
Как бы теоретически понимаю, что не все так плохо. Я в спокойном месте, у меня есть перспективы на будущее. В моём случае здесь легко могу найти работу со знанием английского. Несложно даже куда-то пойти преподавать. Да, у меня выпал шанс что-то изменить, но мне хотелось вернуться домой, и вот первые месяцы ни о чем не думала. Ждала, что все вернётся и будет, как прежде.
Как относились поляки к беларуске
— Очень много людей старались помогать с работой. Я же не мечтала о жизни в Европе. Вот эта возможность для меня не была таким вау.
Спустя время Катерина обжилась благодаря людям вокруг. Она признается, что ей очень сильно повезло:
— Меня здесь окружали люди просто фантастические. Хорошие все люди: и те, которые нам квартиру сдают, и те люди, которые в церкви, и те, кто окружают на работе. Все замечательные люди. И вот из-за того, что они таким теплом окружают со всех сторон, как будто сердце смягчается. Правда, уже через время начинала думать о том, чтобы полезного сделать, как бы так жить, чтобы при этом помогать другим. Многие идут работать, деньги какие-то пересылают в Украину, кто как старается. Я тоже решила помогать тем, кто покинул страну из-за войны.
Нашей семье во всем помогали люди из церкви: и с жильем, и с одеждой, и с мебелью, и с посудой, и морально поддерживали, и психологически, и работу помогли найти. Церкви здесь действительно помогают — католические и протестантские.
О доме в Польше и в Борисове
— Снимать жильё здесь очень дорого. Но мы пока сами не платили за съем. Поэтому я не могу сказать по ценам. Насколько тяжело будет платить, зависит от того, сколько человек живет, и сколько из них работает. В одиночку снимать квартиру, наверное, невозможно вообще.
У семьи моего мужа была своя квартира в Украине и у бабушки тоже своя. Они только сделали ремонт, купили новую технику и мебель. У бабушки тоже сделали ремонт недавно, так что они очень много потеряли, фактически все, на что копили всю жизнь.
В Польше мы в впятером живем в малюсенькой 2-х комнатной квартире. Получается, три отдельных семьи все вместе.
О работе
Почти всю свою жизнь девушка проработала с детьми:
— Я нашла такую отдушину, реально поняла, что могу этим помочь кому-то другому.
Катя пошла работать в центр для беженцев. По словам героини, это нелёгкий труд, и люди очень разные приезжают.
— Все в таком состоянии стресса и на нервах, но дети классные, они очень хорошие. Хочется для них создать такую атмосферу уютную, чтобы пока они на этом перевалочном пункте находятся, им было комфортно и уютно. Многие прямо говорят, что не хотят уезжать, потому что им тут так хорошо. Мы проводим игры для них, мероприятия, клоуны приезжают. Постоянно мы стараемся выложиться на 200%, чтобы им было хорошо. Мне нравится эта работа, мне всегда легко удавалось общаться с детьми.
Борисовчанка подчеркнула, что сейчас ситуация ухудшается, и гуманитарной помощи гораздо меньше:
— С течением времени все фонды пустеют. Большие организации, которые нам платили зарплату в фонды, чтобы мы работали и занимались детьми, сокращают штаты. Каждый месяц работников увольняют, потихонечку все урезается. Поэтому не знаю, что будет через пару месяцев. Думаю, вообще начнут закрывать, потому что просто уже нет финансирования, нет возможности.
О боли
— Многие из детей такого насмотрелись, что никому, даже врагам не пожелаешь. Ужасно это все. Каждый ребёнок, который приехал из Мариуполя… Я даже боюсь спрашивать, что там было, но есть и те, кто рассказывают свою историю.
Самая запоминающаяся была семья из Мариуполя. Я не знала, откуда они, когда мы познакомились. Там была маленькая девочка, ей годика полтора, крошка совсем. У неё был воздушный шарик в руках, и он лопнул. Я подскочила и смотрю на девочку, а у неё даже ресницы не шевельнулись, даже глазами не моргнула. Она не испугалась, вообще не отреагировала. С ней брат был, парень лет 15-ти.
Я ему говорю: «Она у тебя смелая, вообще не реагирует». Он мне в ответ: «Она к взрывам привыкла настолько уже, что шариком не испугаешь». Это ужас, и вот он рассказал свою историю.
Семья жила в девятиэтажке, и они прыгали с 3-го этажа через окно, потому что все горело. Попали ракеты в дом, им пришлось прыгать. Его мама и сестра, он и вот эта маленькая-маленькая девочка на руках. Мама и сестра очень сильные травмы получили, не могли ходить потом, до сих пор у них проблемы со спиной и ногами, а бабушка их заживо сгорела. Парень говорит, что теперь бабушка — ангел, и смотрит на них с неба.
Катя делает паузу и добавляет:
— Это я уже спокойно рассказываю, не в первый раз, но когда я его слушала, как они голубей варили для супа на весь подъезд, потому что из еды ничего не было... Когда они пытались за памперсами сходить в магазин, а им просто очередь пускали по ногам и даже не подпускали оккупанты...
Мальчик говорит, что единственное, что им помогло выбраться оттуда — это маленький ребёнок, сильно не трогали. Они с отцом потеряли связь и не знают, жив он или нет. Что с ним, вообще не понятно.
Много чего рассказывали, много каких-то подробностей жёстких. Я говорю спасибо, представляю, какие вы сильные, держитесь, держись и помогай. Пока целая Украина таких сильных, у тебя нет выбора. Либо быть сильный, либо ты с ума сходишь.
Наша собеседница говорит, что главное в этой ситуации — это не начать ненавидеть, потому что так легко перейти границу и перестать быть человечным и сострадать другим:
— Война очень сильно влияет на человека в том плане, что кто-то, наоборот, смягчается и помогает другим и стараться что-то доброе делать, поддерживать тех, кто рядом.
Просто посмотрев, что происходит вокруг, в некоторых просыпается ненависть, жестокость, и она их разъедает и мучает изнутри. Они никогда не могут успокоиться, вот это страшно.
Надо научился как-то прощать. Лучше стремиться к чему-то хорошему. Я могу кому-то помочь в этих тяжёлых обстоятельствах. Есть люди, которые двигаются дальше, они не застряли в этом состоянии, а те, кто застревают в этой ненависти, уже не живут. Они уже в таком состоянии, что все вокруг плохо, нет вообще смысла в жизни, ничего хорошего, это реально страшно, им очень тяжело на любом месте, куда бы они не выехали, они не могут от этого избавиться внутри. Это сложно, это правда, очень сложно, ну и как бы их можно понять — они не справились с этими чувствами.
Тем родителям, которые с детьми выезжают, нужно показывать пример детям. И они все-таки стараются держаться, стараются как-то ради детей, да, и это хорошо.
О ненависти
— В Польше я не сталкивалась с агрессией по отношению к беларусам. В Украине она есть, и это правда. У нас был лагерь, его проводили в городе, где я живу.
Ребята верующие реально уехали из дома, чтобы здесь помогать служить, проводили детские лагеря. Вначале спрашивали, кто откуда приехал. Как только они сказали, что из Беларуси, наступило гробовое молчание. Беларусы — это же враги. Детям пришлось объяснять, что нет, не все белорусы плохие. Такое есть.
На работе тоже сначала говорила, что я из Украины приехала, потом решила, что все-таки буду говорить, что из Беларуси, потому что хочу, чтобы дети знали, что реально люди очень разные, в России есть нормальные люди и Беларуси очень много нормальных людей, которые не поддерживают войну.
Хотелось им показать, что все не так, как вы по телевизору видите или ещё где-то, что люди разные, что белорусы неплохие, но это нужно говорить, это нужно объяснять. Не все люди это понимают, не все люди видят и разграничивают.
У меня была ситуация, когда я была в Украине. Я пересаживалась на автобус, водитель взял мой паспорт и на весь автобус стал орать: «Я тебя ненавижу, хочу, чтобы все сдохли беларусы, если бы у меня была возможность». С такой ненавистью кричал. Но слава Богу, что в этой ситуации были люди в автобусе, которые ко мне подошли и начали просто меня успокаивать, говорить, что это неправда, мы так не думаем, что украинцы понимают, нормальные украинцы знают, что белорусы — не враги. То есть были люди, которые реально за меня заступились, женщина пошла, даже с водителем поговорить.
Понять его можно — либо личная трагедия, может, у него кто-то погиб, потому что все равно же со стороны Беларуси летят ракеты.
Если у тебя кто-то погиб, тебе как бы не особо имеет значение, хорошие там или плохие люди живут.
Существует плохое отношение. Конечно, есть те, кто понимают, что мы тоже много чего не выбираем, но в целом бывают и такие неприятные ситуации. В моём случае вот одна такая.
Воспоминание о доме
— Из дома попросила мне передать книгу Владимира Короткевича «Каласы пад сярпом тваім», несколько фото. Мягкую игрушку мою любимую передали и книгу, которую мне муж на Рождество подарил. Короткевича вместе читаем, когда у нас онлайн-свидания.
Подружка нарисовала и передала мне картину. Вареная сгущенка и беларусские чипсы остались ещё из продуктов. Я их берегу для особых случаев.
Не было особо возможности много чего передавать. У нас-то и дома больше нет: одни сплошные коробки. Мы уезжали в отпуск, вещи пришлось с квартиры перевозить без нас. Так что даже не знаю, где наши вещи, и никто не знает, когда вернёмся домой.
О мечте
— Мечта сейчас у всех, кто уехал из Украины, одна — чтобы война закончилась, чтобы люди перестали гибнуть, потому что каждый день столько людей погибает, это страшно. Реально страшно, что ты не можешь представить себе своё будущее. Я мечтаю, что все это закончится, что я вернусь домой, это моя самая большая мечта, я буду жить, как раньше.
Понятно, что так, как раньше, наверное, не получится, но это то, о чем я мечтаю — отмотать время, чтобы вот этот вот кусочка войны не было ни в памяти, ни в сердце.
Нужно хотя бы сохранить в себе человека. Не перестать любить людей, не перестать понимать, и когда это все закончится, смочь вернуться к нормальной жизни. Вернуться в Беларусь, быть рядом, быть рядом со своей семьёй, быть рядом с мужем.
Я, конечно, хотела бы вернуться в Беларусь, конечно, потому что я сознательно там жила, и мне все нравилось в том плане, что я люблю свою страну, не все люблю, что в ней происходит, но страну то свою я любила и люблю.
В конце беседы Катя добавляет:
— Сейчас уже так спокойно настроена, у меня есть Бог, да и когда мне прям совсем тяжело, я бегу к нему и там черпаю у него силы, чтобы жить дальше, потому что ни родители, ни семья, настолько не могут поддержать. Хочется их пожалеть и не вываливать на них этого всего.
У мужа там свои переживания, я стараюсь поддерживать, не расстраивать его, поэтому все должно закончиться однажды, должно быть что-то новое и хорошее, обязательно доброе.
*Имена изменены по просьбам героев
Добро пожаловать в реальность!