Дмитрий Быков в эфире Ходорковский Live — о том, почему режиму надо беречь своих идейных противников.
— Такие люди, которые сделали свой выбор — стальные, и я ими восхищаюсь, но назвать плодотворным пребывание в тюрьме никто не может. Я понимаю выбор Марии Колесниковой, как и тех российских политических деятелей, кто вдохновляется путем, который сделал Мандела и другие борцы за африканское единство (понятное дело, мы к Африке сейчас приблизились по части прав человека, а скоро догоним и перегоним).
Да, может быть, для людей, которые видят себя будущими лидерами или духовными лидерами сегодня, этот выбор понятен, может быть, это такое «я тебя не боюсь»… Но я бы никому не посоветовал садиться, не вижу в этом никакого смысла.
Говоря о Беларуси, я уверен, они там сейчас очень сильно испугались за Колесникову. Колесникова и так символ сопротивления, а если, не дай Бог, ее замучают в тюрьме, это будет символ расправы — притом в оба конца, это всегда зеркально.
Выказывая уважение и солидарность с активистами сопротивления режиму, писатель цитирует Буша-младшего: «Мы свидетельствуем свое уважение всем арестованным борцам за свободу, потому что сознаем, что в скором времени им предстоит пройти руководство своими странами»:
— Не знаю, сам ли придумал Буш или ему написали. Но кто бы ни написал, это чистая правда.
А вот относительно странного молчания белорусских властей о смерти главы МИД Владимира Макея писатель не склонен делать поспешных выводов:
— Я прочел множество конспирологических версий о том, что Макей проводил сепаратные, в духе Штирлица, переговоры с Западом, пытаясь выторговать некие преференции для Лукашенко — мол, мы не будем выполнять те-то и те-то распоряжения Путина или участвовать в «спецоперации», или будем постепенно выходить из изоляции, а вы нам за это варенье и печенье…
И версия о «кремлевском следе» логичная, но именно потому, что она слишком логична, она не кажется мне вероятной. Я не думаю, что Владимира Макея кто-то убил.
Он был из тех чиновников Беларуси, к которым в мире прислушиваются, кто был успешным переговорщиком. И убирать или позволять убрать его, — не в том положении находятся кадры в Беларуси, чтобы Александр Лукашенко санкционировал или стерпел такую вещь.
Поэтому я всегда соглашаюсь с тем мнением, что если что-либо в истории выглядит слишком логично, это почти всегда неверно и с реальной цепью случайностей не очень стыкуется.
Поэтому здесь я подождал бы обвинять российские спецслужбы в гибели Макея. Но напомнил бы, что репутация — значительная вещь: если им приписывают такое, то уж точно не на пустом месте.
Добро пожаловать в реальность!