Владимир Макей, который скоропостижно скончался на 65 году жизни, руководил МИД более 10 лет — дольше любого из шести предшественников за все время независимости Беларуси. Кто придет на вакантное место?
С именем Макея связываются различные события в белорусской истории — как жестокое подавление протестов после выборов 2010, когда он был главой администрации Лукашенко, так и период либерализации и нормализации отношений с Западом в 2015-2020 годах. А также выбор в пользу режима, который он сделал в бурные дни августа 2020 года, пишет Юрий Дракохруст на Радио Свобода.
Судя по всему, политический вес Макея как раз после протестов 2020 года и их подавления существенно снизился. Он на дипломатическом фронте обеспечивал новую политическую линию, которая кардинально противоречила предыдущей. Но оставалась определенная «зависимость от колеи», память и в обществе, и у международных партнеров (как на Западе, так и на Востоке) о времени, когда Макей олицетворял совсем другую политику.
В чем-то это оставалось его преимуществом, активом, с ним были готовы разговаривать западные партнеры; в чем-то-пассивом (возможно, в отношениях с Москвой). Внешняя политика после августа 2020 года, а тем более после начала полномасштабной войны в Украине, велась до определенной степени по инерции, заданной новой реальностью.
И смерть Макея — определенное распутье, перепутье. Разумеется, никакой новый глава МИД не будет вести какую-то самостоятельную политику, как не вел ее и Макей. Но новый министр будет четким знаком, какую внешнюю политику собирается вести Лукашенко.
Если новым министром станет, скажем, депутат Андрей Савиных или постоянный представитель Беларуси в ООН Юрий Амбразевич — это будет знак того, что внешняя политика и идейно, и по прошлому нового министра будет соответствующей внутренней — репрессивной и агрессивно антизападной.
Никаких попыток (или имитаций попыток) договариваться с Западом предприниматься больше не будет. Внешняя политика с таким министром будет адекватной и дальнейшему укреплению зависимости Беларуси от России, и втягиванию ее в тех или иных формах в войну, которую ведет Россия. Такой выбор, безусловно, понравится Москве.
Ни Савиных, ни Амбразевич не ассоциируются у Москвы ни с «Восточным партнерством», ни с снятием с Беларуси санкций, ни с многочисленными визитами западных политиков и дипломатов в Беларусь в 2015-2020 годах, ни с вышиванками.
Многое будет подталкивать Лукашенко к такому выбору — и Москва, и силовики, и часть его собственной натуры.
Но только часть. Ведь он десятилетиями, как настоящий political animal, сохранял в своем окружении определенный баланс различных сил. И с этой точки зрения от, фигурально говоря, Карпенкова в дипломатическом мундире — скорее вред, чем польза (в смысле сохранения власти и выживания режима).
И поэтому по крайней мере есть шансы на то, что на вакантное министерское место будет назначен карьерный дипломат, профи, который никакими политическими демаршами не отличился.
Ведь жизнь сейчас сложная, в чью пользу повернется военное счастье на поле боя в Украине — по-разному же может получиться. И на случай, если это счастье будет отворачиваться от России, именно из соображений выживания режима целесообразно назначить дипломата-профессионала без определенной политической «кредитной истории».
Добро пожаловать в реальность!