Руководитель проекта Belarus security blog Андрей Поротников констатирует, что власть пытается втянуть армию в политические процессы, чего раньше не было, напоминает, что армия во время правления Лукашенко всегда была аутсайдером в финансировании, и анализирует действия милиции во время разгонов последних акций протеста.
Протест после нерегистрации кандидатами Бабарико и Цепкало. Минск, 14 июля 2020 года
- Войны последних лет, как правило, начинались «с улицы, с площади», — заявил 16 июля секретарь Совета Безопасности Беларуси Андрей Равков. «...Не только Вооруженные силы, но и милиция, и ОМОН, и органы внутренних дел, внутренние войска и пограничники, и другие силовые структуры. И наша задача - не допустить гибели государства, не допустить кровопролития в народе. Не допустить. Если мы это допустим, значит, мы проиграли бой", - сказал Равков. Можно ли расценить это как попытку запугать тех белорусов, которые предполагают выходить на акции протеста против власти?
- Здесь комплекс задач, которые власти пытаются решить такими заявлениями. Последние недели на БелТА регулярно выходят материалы, где командиры разных воинских частей и бригад рассказывают, как в Беларуси все хорошо и почему они считают, что нужно сохранять нынешний строй, не допустить его разрушения. Происходит вовлечение армии в политические процессы — чего раньше не было.
С чем это связано? Прежде всего с тем, что армия, согласно социологическим исследованиям, — один из трех наиболее уважаемых в обществе институтов. Поэтому это попытка режима опереться на авторитет армии. Другой момент связан с Александром Лукашенко, который 16 июля заявил, что человек, не служивший в армии, не может быть главнокомандующим. Это пропаганда, направленная на самих военных, Лукашенко пытается усилить свои позиции в армии, демонстрируя, что он «один из них» или, по крайней мере, разбирается в этой сфере.
При этом важно напомнить, что армия во время правления Лукашенко всегда была аутсайдером с точки зрения бюджетных вливаний, финансировалась по остаточному принципу.
Подготовленное (здесь не было экспромта) заявление Равкова — это, безусловно, попытка запугать. Мол, если ОМОНы не справятся, то мы выведем на улицы танки.
- Равков также говорил о потенциальном иностранном вмешательстве в белорусскую ситуацию - слова, которые стали каким-то общим местом в высказываниях различных чиновников и пропагандистов. Но зачем было вкладывать такие слова в уста секретаря Совета Безопасности?
- Да, это один из главных нарративов власти в этой политической кампании. Возможно, они действительно верят, что народ сам по себе не в состоянии организовать восстание и протесты. Должны быть какие—то организаторы - либо политическая партия, либо общественные лидеры. Именно поэтому волна репрессий была направлена на то, чтобы выбить потенциальных лидеров протестов и оказать давление на те структуры, на которые они могут опереться.
Второй момент - это попытка соответствовать настроениям и мыслям определенной части общества. Нужно помнить, что многие белорусы находятся в сфере российского информационного влияния, а там как раз тематика внешнего вмешательства, заговоров, конспирологии очень широко распространена и сильно транслируется. Поэтому это попытка воспользоваться российскими пропагандистскими методами в собственных интересах.
Мне рассказали, что в силовых структурах вот уже несколько дней начали разгонять новый мессидж, что протесты проплачены Россией и Польшей. Раньше всегда кивали на Запад в целом, но в данном случае Запад сузился до Польши.
- Возможно ли судить, насколько сотрудники силовых структур довольны властью, своим материальным положением, ситуацией в стране? Действительно ли они готовы выполнить любой приказ, включая незаконный?
- Это очень сложный вопрос. Силовые структуры - часть общества, и для них характерны разнонаправленные влияния. Как показывает практика и история, зарубежный опыт свержения недемократических режимов — силовые структуры могут демонстрировать лояльность довольно длительное время, но с какого-то момента могут уйти от главы государства, если видят, что он теряет общественную поддержку.
Безусловно, белорусские силовики лояльны белорусскому государству. Лукашенко значительную часть своего правления опирался на определенную общественную поддержку. Но сегодня очевидно, что эта поддержка стремительно снижается. Я думаю, это понимает и сам Лукашенко, именно поэтому они апеллируют и к военным, их верности государству, и пытаются запугать общество.
У режима есть четкое ощущение, что поддержка уменьшилась, за них сейчас меньшинство, и это невозможно открутить назад.
- Раньше Лукашенко мог на выборах, кроме прочего, и "покупать" лояльность избирателей, повышая пенсии и зарплаты. Как материально себя чувствуют силовые структуры, как давно им повышали зарплаты?
- По моему мнению, последний раз в 2018-м. Все познается по сравнению, но если мы говорим о младших офицерах в армии, то уровень их зарплат сравним с зарплатой в Макдональдсе. Около 900 рублей. Но уровень психологического давления несопоставим, рабочее время не ограничено. С точки зрения социальных гарантий военным немножко проще решить жилищный вопрос, с государственной поддержкой, плюс ранняя пенсия. На сегодня зарплата в армии - это не то, что может заинтересовать амбициозную и способную молодежь. И это мы видим по уровню людей, поступающих в высшие учебные заведения силовых структур, по проблемам комплектования и так далее.
- Как бы вы оценили поведение силовых структур во время акций протеста за последние месяцы? Ведь поведение было весьма неодинаковым - от спокойных до неспровоцированно брутальных. Когда сменился министр внутренних дел, вместо печально известного Шуневича пришел Караев - это что-то изменило в милиции?
- На самом деле ничего нового эти акции протеста не показали. МВД остается репрессивной машиной, которой оно было все годы правления Лукашенко. Принципиальных изменений здесь нет. Безусловно, мы наблюдаем попытку как-то поштукатурить фасад ведомства, улучшить его имидж. За первые 4 месяца на 57 процентов снизилось количество привлечений к административной ответственности.
МВД находится в очень жестких рамках, они могут идти навстречу гражданам до той точки, пока это не трогает политики. Трансформация этого ведомства во что-то более гуманное в рамках этой системы невозможна.
Перевод с бел. — EX-PRESS.BY
Добро пожаловать в реальность!