Глава Объединенной гражданской партии Николай Козлов больше года назад вышел на свободу после двух лет за решеткой. Он мог оставаться в Беларуси, но не чувствовал себя на свободе и не мог заниматься своим делом. Козлов объяснил «Белсату», почему в итоге уехал в Евросоюз.
Про выезд Николая Козлова из Беларуси стало известно 17 октября. Уже 20 октября он дает пресс-конференцию в Брюсселе. «Белсат» поговорил с Козловым перед пресс-конференцией.
Даже выехать из Беларуси бывшему политзаключенному было сложно. Козлов не рассказывает, как именно уехал, потому что кто-то, возможно, воспользуется его путем в будущем. Но рассказывает про причины.
Первый срок после протестов 2020 года у него был сравнительно небольшой: три месяца ареста за разглашение данных следствия по делу Координационного совета. Но эти три месяца он провел в одиночной камере. Козлов полностью отбыл срок и 26 марта 2022 года вышел на свободу из СИЗО-6. Меньше чем через полгода его посадили на второй срок: осудили на 2,5 года за участие в протестах.
«У меня были все основания думать о том, что я могу попасть и на третий срок. Ну, это перебор», – говорит Козлов.
Между первым и вторым сроком он принципиально не хотел уезжать из Беларуси: как председатель Объединенной гражданской партии не мог уехать раньше, чем однопартийцы.
После второй отсидки он посчитал, что все, кто мог и хотел, покинули Беларусь. Решил, что может и сам уехать. Говорит: «Та жизнь, та атмосфера, в которой я находился, она, конечно, отличалась, отличается от тюремной, но было много общего».
«Будучи формально на свободе, человек не свободен в Беларуси, – объясняет Козлов. – Он не в состоянии высказать свои политические взгляды, свои мысли, выразить свое отношение к происходящему, к бесконечным репрессиям, бесконечным задержаниям».
«Невозможно привыкнуть к тому, что периодически ты слышишь о том, что твоих знакомых арестовывают, осуждают, отправляют в тюрьму. И в этой атмосфере это своего рода тюрьма. Да, там есть какие-то возможности там заглянуть в интернет, сходить в магазин, там находиться дома. Но, по большому счету, ты не чувствуешь себя свободным.
И, кроме того, ты вынужден постоянно приходить в милицию отмечаться. Ты видишь и знаешь о том, что приходят сотрудники, проводят разведопрос, опрашивают соседей, постоянно следят, прослушивают твой телефон. То есть ты постоянно под колпаком, и ты чувствуешь, что любое движение, которое они сочтут опасным, ты отправившийся – в моей ситуации уже в третий раз – за решетку».
Кроме того, бывшим политзаключенным почти невозможно найти работу по профессии. Знакомые Козлова смогли устроиться разве что грузчиками в магазин. На такую работу обычно идут пьющие люди, а если приходит непьющий, да еще и с высшим образованием, то могут взять даже «политического».
На другую работу вряд ли возьмут. Козлов объясняет: на любом предприятии работает идеолог, есть представитель Комитета государственной безопасности или Министерства внутренних дел, который следит за тем, чтобы не принимали на работу людей, осужденных по политическим статьям. Любой человек, осужденный по политической статье – «неблагонадежный».
«Я не встречал ни одну категорию, которая была бы довольна, будь то это милиция, будь то это какой-то руководитель какого-то такого среднего уровня, – отмечает Козлов. – Все понимают, у всех такая атмосфера приближающейся какой-то катастрофы. И все живут в этом, все опасаются каких-то неприятностей. Может быть, их и не будет, но это ощущение какой-то постоянной опасности у всех присутствует».
По его словам, чувствуется, когда человек недоволен, но боится говорить на эту тему. В воздухе ощущение всеобъемлющего страха. Жизнь в Беларуси не стала лучше, но не заходит речи о том, чтобы выразить протест, когда люди боятся даже говорить.
Козлову было грустно покидать родину, и он верит, что вернется в Беларусь. Пока же находится в чужой стране, собирается интегрироваться, обустраивать жизнь. При этом подчеркивает: с надеждой на то, что скоро появится возможность вернуться.
«Мне важна Беларусь, важнее любой другой страны, – добавляет Козлов. – И нам надо отстроить действительно хорошую, процветающую страну».
Объединенную гражданскую партию в Беларуси запретили, как подчеркивает Козлов, незаконно. Так же незаконно забрали офис, не оформив никаких документов. После лишения регистрации работа партии в Беларуси стала невозможной. Но ОГП продолжает работать за границей. Пока глава партии был за решеткой, функции председателя выполнял его заместитель Владимир Шанцев.
Козлов обещает сейчас активизировать работу ОГП в изгнании: «У нас большие планы». Он абсолютно уверен, что «не так долго им осталось» тем, кто устраивает репрессии в Беларуси и превращает ее в «средневековое государство». Ресурсы властей уменьшаются с каждым днем, верит он, поэтому считает, что «мы должны быть готовы к тому, чтобы строить новую Беларусь, европейскую Беларусь».
Добро пожаловать в реальность!